«Вера, основанная на понимании,
значительно прочнее веры,
опирающейся на догмы!»

«Не важно, веришь ли ты в Бога,
важно - верит ли Бог в тебя!»

Вместо предисловия

В старших классах школы мне никак не давалось дифференциальное исчисление. Нельзя сказать, что математику я не любил или не понимал, но именно этот ее раздел стал для меня камнем преткновения. Особенно непонятным, звучащим, как шаманская мантра, было непрерывное упоминание некоей «бесконечно малой величины», как основы основ. И однажды я, совершенно неожиданно для себя, вдруг осознал простую истину, о которой мне говорили открытым текстом – дельта икс это и есть бесконечно малая величина. В частности, это мог быть бесконечно малый отрезок времени, мгновение, при котором непрерывно изменяющаяся величина становилась статической. То есть бесконечно малая величина давала возможность создать слепок состояния меняющейся функции относительно инструмента измерения.

Осознав важную малость, я легко понял премудрости дифференциального и интегрального исчисления. На всю жизнь во мне осталась память о чуде волшебного откровения, невероятного прозрения, словно некто шепнул мне на ухо – малыш, тут все просто!

Малыш вырос, стал взрослым мужчиной, но память раз за разом возвращает к этому моменту жизни, словно предлагая задуматься – кто был тот, кто шепнул тебе на ухо, малыш? Ангел, Бог или неведомое инопланетное существо, случайно оказавшееся поблизости? Теперь я могу с уверенностью сказать, что ни то, ни другое и ни третье – со мной говорила душа!

О человеческой природе

Долгие размышления о природе человеческого разума, наличию жизни после смерти физического тела, существования души и Бога привели меня к некоторым умозаключениям, которые, на мой взгляд, сводят к единому порядку все вышеназванное, не вызывая между ними противоречий и, более того, находясь в рамках научного подхода.

Каждый человек в процессе развития от младенца к глубокому старику однажды задается вопросом о небытие? Что там за смертельной чертой? Умру ли я и на этом история моего «Я» окончательно прервется? Или же есть нечто, позволяющее мне в любом виде жить дальше, освободившись от бренного тела?

Если это нечто есть, то как оно существует, пока я жив? Может быть, человек проходит в своем развитии стадии «личинка-куколка-имаго» и тогда это нечто появится потом, после того как материальное тело «личинка» временно перейдет в фазу «куколка», то есть «умрет», а из неё «выпорхнет» «бабочка» – новое состояние моего «Я»?

То есть посмертные ритуалы «9 и 40 дней» как раз и определяют время изменения наших состояний после смерти физического тела?

Получается, что нет смысла в кремировании тела, ведь тогда «бабочка» никогда не появится на свет! Мы сами отдаем распоряжение прекратить свой путь в Будущее!

Как-то это все нелогично, ведь куколка в процессе развития личинки в бабочку остается живым – это иная форма материальной жизни одного и того же существа, то есть фактически метаморфоза материального тела в материальной плоскости.

К тому же суть метаморфоз в мире насекомых следует из особенностей превращения обычной особи в способную размножаться или оплодотворять. Человек рождается сразу готовым к размножению. Видимо, речь идет о другой существовании иной формы нашего «Я».

Если иной формой существования человека является нечто не вполне материальное, в том смысле, что ЭТО нельзя потрогать руками или увидеть глазами, то это НЕЧТО всегда существует вместе с нами от рождения до смерти и покидает нас после смерти материального тела, переходя в иной мир.

Логично предположить, что это НЕЧТО приходит к нам при рождении, соединяясь с нашим материальным до некоторого события, одним из которых может быть смерть материального тела. При этом НЕЧТО может проходить путь развития аналогичный указанному выше и это как-то будет неизбежно отражаться в нашем физическом и психическом состоянии с возрастом.

Я специально подчеркнул, что смерть – всего лишь одна из причин, так как, по всей видимости, существуют и другие причины, приводящие к разделению материального тела с его нематериальным спутником.

Для упрощения терминологии, будем в дальнейшем использовать для обозначения нематериального спутника широко упоминаемый термин «душа», а для самого материального тела просто «тело». Хочу отметить, что упрощение терминологии, приведение ее к привычной уху и сознанию форме, приводит к психологическому феномену – сознание старается подставить на место термина привычный образ, не совпадающий с описываемым в данной статье. Но вводить новые термины, только запутывать читателя еще больше. Поэтому будем стараться воспринимать используемые в статье определения в контексте прочитанного именно здесь.

И зададимся вопросами:
– что есть душа?
– как душа устанавливает связь с телом?
– может ли тело существовать без души?
– может ли душа прийти в тело не сразу при рождении, а по истечении некоторого времени?
– может ли душа покинуть тело в произвольный момент времени?
– зачем душе нужно тело?
– связано ли разумное поведение человека с наличием души?
– обладает ли душа органами чувств аналогичными телу?
– может ли душа, не теряя связи с телом, «путешествовать» в пространстве?
– может ли в человеке одновременно существовать более одной души?
– может ли одна душа заместить другую насильно?
– где живет душа, не имеющая тела?
– существует ли Бог?
– если Бог существует, то един ли он или есть множество Богов?
– что есть Вселенский разум или информационное поле Земли?
– для чего нужна религия?
– для чего нужны служители религии?
– для чего нужны храмы?
– выводы и размышления.

По набору вопросов становится понятно, что автор замахнулся на святая святых – смысл и суть существования религии и самого Бога. Является ли это кощунством или попыткой рассуждения, решать вам – у каждого человека свой багаж знаний и заблуждений, каждый обладает свободой воли и способен принимать решения на основе полученной информации.

Чего я постараюсь избегать в рассуждениях совершенно определенно и осознанно? В моих представлениях о «высшем разуме» нет места рассуждениям о добре и зле, мир в любых его состояниях следует логике или необходимости, главный фактор – необходимость выживания. Все остальные «сказки» о добром Боге я считаю следствием фантазий человека, очень желающего на кого-то возложить ответственность за все проблемы мира, порождаемые самим человеком.

Я не первый, кто пытается сказать – Бога нет! Рассуждения о существовании Бога не столь новы и имеют достаточно древнюю историю. Если окунуться в буддистские учения, то сам Будда категорически отрицал существование Бога.

«Как пишет известный американский буддолог Ричард Хайес, «позиция Будды, представленная в никаях, в большей степени анти-спекулятивна, нежели отчётливо атеистична», хотя «Гаутама считал веру в Бога вредоносной».

По словам Хайеса, «в литературе никай вопрос о существовании Бога рассматривается преимущественно с точки зрения эпистемологии либо морали. Как эпистемологическая проблема, вопрос о существовании Бога влечёт дискуссию о том, может ли религиозный адепт быть уверенным в существовании высшего блага и в том, что его усилия в достижении высшего блага не окажутся бессмысленным стремлением к нереальной цели. Как проблема морали, данный вопрос влечёт дискуссию о том, несёт ли человек в конечном счёте сам ответственность за всю испытываемую им неудовлетворённость, или же имеется высшее существо, которое причиняет человеку неудовлетворённость вне зависимости от того, заслуживает он этого или нет… Будда Гаутама представляется не как атеист, претендующий на способность доказать несуществование Бога, а скорее как скептик, подвергающий сомнению способность других учителей привести их последователей к высшему благу».

Говоря о «Девадаха сутте», сто первой сутте «Мадджхима-никаи», Хайес отмечает: «читатель может сделать заключение, что не Бог, а привязанность, поступки в прошлых жизнях, судьба, тип рождения или же усилия в настоящей жизни доставляют нам горе, в то время как систематической аргументации для опровержения существования Бога не приводится»

Чтобы лучше понимать суть рассуждений, необходимо принять еще одну рабочую теорию, поясняющую причину существования зла и добра в природе человека. Изначально в человеке, как и в любой живой твари нет понятия добра или зла, ведь это производные от разума, поэтому человека, в большинстве случаев, не стоит сравнивать с животным. Будет ошибочно и впадать в другую крайность – очеловечивать животных, приписывая им черты человека.»

Источник: https://ru.wikipedia.org/wiki/

Будда не считал себя сыном Божьим, поэтому нет смысла приводить мнение о существовании Бога тех, кто таковыми себя считает. Христос – сын Божий, Магомет (Магомед, Мухаммед) – пророк Аллаха, то есть они по определению подтверждают существование и всесилие Бога. Они проповедуют учение Его и говорят, что человек подчиняется воле бога от рождения до смерти, а душа его попадет на том свете в одно из двух мест (Рай или Ад) в зависимости от степени грешности души.

По словам Гуатамы Будды именно человек ответственен за все с ним происходящее и не стоит перекладывать ответственность на некую высшую сущность, говоря, что именно в ее воле определять нашу судьбу. Даже, если высшая сила существует, она может лишь направлять наш путь, подсказывать нам, сопереживать нам, но не решать за нас, как нам жить.

Примем, что некая высшая сила или высшая сущность существует, но это никак не личность и не сонм личностей, обладающих определенными человеческими чертами – формами, чувствами, способами выражения мыслей. Высшая сущность – есть проявление вселенского разума или информационного поля Земли. Вселенский разум или информационное поле Земли не являются однородными. Они движимы двумя базовыми предпосылками.

Согласно одной из них сообщество разумных существ выживает и развивается исключительно благодаря битве за существование со всеми прочими живыми тварями, включая разумных собратьев. Главная суперзадача – выжить любой ценой, получить ресурсы для выживания любой ценой, подчинить себе наибольшее число других особей для обеспечения безопасного и комфортного выживания себя и небольшой группы близких.

Противоположная ей суперзадача говорит о возможности выживания и развития сообщества разумных существ через саморазвитие каждой личности и объединение общества на основе взаимного уважения, стремления к взаимовыручке, сплоченности на основе добра и стремления к познанию окружающего мира в единстве со всем окружающим миром, как живым, так и не живым.

Постоянное противоборство двух суперзадач вселенского разума на единой территории планеты Земля приводит к разнообразию политических, религиозных и культурных проявлений в жизни общества. Проводниками вселенского разума являются души, имеющие локацию в определенной части двуполярной системы.

Наиболее неприятная часть волновой теории души для приверженцев Ада и Рая заключается в том, что для души не существует этих понятий. Но самое ужасное в том, что смерть физического тела означает однозначную смерть того, что мы подразумеваем под «Я». В момент смерти или через некоторое время после нее композиция нашего «Я» и души распадается. Мозг умирает, тело распадается и превращается в гумус. Душа разрывает связь, оставляя себе наши чувства, воспоминания, переживания, надежды и разочарования, любовь и ненависть, страсть и безразличие. Все это сохраняется в ее бездонной копилке прижизненного опыта, чтобы помочь следующему одушевленному в битве за выживание.

При этом следующий не может явно воспользоваться накопленными знаниями, но опосредованно, принимая это за память поколений, а ведь отчасти так оно и есть, человек использует возможности бесконечной копилки опыта.

Единственная возможность перевоплотиться именно нашему «Я» – прожить настолько яркую жизнь, чтобы прижизненный опыт не смог угаснуть в момент реинкарнации, чтобы наше «Я» стало ярче всего, накопленного душой ранее. Как это сделать? Чрезвычайно просто – жить с душой и жить на полную катушку, но не прожигая жизнь, а зажигая новые звезды.

Предупреждаю особо яростных антагонистов, что данная теория не подтверждена никакой практикой и основана всего лишь на рассуждениях и предположениях автора. Впрочем, как и все официальные религии мира. Но, в отличие от официальных общепринятых религиозных учений, автор не требует безусловной веры в написанное. Ибо сомнение – путь к познанию, слепая вера – путь в никуда.

Что есть душа?

Для начала определимся, что в данной работе материальным мы будем считать то, что доступно нашим органам чувств для ощущения. К нематериальному, хотя это вопрос спорный, относим все, что нельзя ощутить непосредственно, но, тем не менее, можно измерить, используя приборы, настроенные для измерения именно подобных явлений.

К примеру, кирпич является совершенно материальным, а приборы для его измерения чрезвычайно простыми – это линейка и весы. Хотя, мы можем потребовать исследования его физических и химических свойств, тогда приборы усложнятся, но самые первичные измерения мы можем провести подручными средствами. По крайней мере, мы можем без применения специальных и даже очень простых приборов определить наличие или отсутствие кирпича.

Свойства радиоволны уже нельзя измерить простыми приборами, понадобятся специальные устройства: приемники, частотомеры, анализаторы спектра, антенны. Несмотря на то, что свойства радиоволны могут быть измерены, мы не можем ощутить ее наличие или отсутствие, не имея специального оборудования, расширяющего возможности наших органов чувств, или, говоря точнее, переводящих с языка нематериального на язык материального.

Таким образом, тело мы относим к материальным объектам, а душу к нематериальным. При этом у нас нет на сегодняшнем этапе никаких научных приборов, позволяющих фиксировать наличие и свойства души. Все наши рассуждения основаны на косвенных фактах и предположениях тех, кто считает себя экспертом в этом вопросе.

В частности, мы можем говорить о свидетельствах испытавших клиническую смерть и связанные с этим явления «выхода души из тела». А также будем помнить о книге Раймонда Моуди «Жизнь после смерти». Не оставим без внимания святые книги и данные психиатрии, так как именно врачи данной специальности лечат «душевнобольных» людей, то есть имеют непосредственное отношение к состояниям души, хотя и скромно говорят, что душа в данных заболеваниях явление больше литературное, чем реальное.

Не вдаваясь в подробности предшествующих рассуждений и замечаний, я сделаю вывод, что душа существует, что она нематериальна, но она совсем не обязательно находится именно в человеке, одновременно имея с ним прочную двустороннюю связь.

На мой взгляд, перемещение души пространстве не столь необходимо, как это принято считать. Она не прилетает на Землю из иного мира, чтобы соединиться с избранным телом. Точно также ей нет необходимости покидать тело после его смерти. Душа всегда при любых обстоятельствах находится там, где ей и положено быть – в едином информационном поле Земли.

Может ли тело существовать без души?

Человек обладает способностью устанавливать связь с душой и эта связь становится пожизненной, если не возникают обстоятельства, мешающие связи.

Более того, вполне реальны ситуации, когда человеку не удается установить связь с душой, и он живет сам по себе, без души, опираясь на жизненный опыт родителей, соседей и свой, приобретенный при жизни. То есть допустимо, весьма вероятно и вполне реально жить вообще без души, не имея связи ни с какой душой в принципе.

Может ли душа прийти в тело не сразу при рождении, а по истечении некоторого времени?

Нельзя отрицать возможность «одушевления» человека в процессе жизни, когда обстоятельства или собственное страстное желание настолько меняют сознание человека, что в нем просыпается способность к установлению связи с душой. «Приобретение» будет адекватно внутренней сущности человека, если он получает возможность выбора. Или же его канал занимает первая попавшаяся душа, желающая «выйти» в жизнь.

Может ли душа покинуть тело в произвольный момент времени?

Точно также человек способен потерять душу, не потеряв жизни, если условия существования души по какой-то причине ее не устраивают. Потерять душу можно под воздействием неких событий, которые принято называть колдовством или договором с дьяволом. Описывать более точно процесс исхода души из живого человека мы не будем, так как в этом случае встаем на скользкую дорожку описания процессов, в которых совершенно не разбираемся. Не будем отрицать, что некие люди, наделенные способностями, имеют возможность повлиять на перемещение души, но и утверждать, что кто-то конкретный делает это наверняка, тоже не будем.

Итак, можно сделать вывод, что душа есть некий энергетический или энерго-информационный фантом, обособленная частичка информационного поля Земли, способная установить двустороннюю связь с телом. При этом сущность, «окраска», «набор предрасположенностей», «качество» души напрямую связаны с ее отношением к родительской «прописке» в одной из полярных областей суперразума.

Зачем душе нужно тело?

Если душа есть энергетический фантом связанный с определенным телом, то возникает вопрос, каким образом этот фантом привязывается к телу и в чем его потребность? Мы же материалисты, мы понимаем, что любой симбиоз, а мы будем рассматривать союз души и тела исключительно, как феномен симбиоза, должен иметь выгоду для одной или для обеих сторон объединения.

Примем пока, как рабочую теорию, что душа с телом живут в здоровом симбиозе. Происходящий при этом обмен должен приносить бонусы обеим сторонам. На первый взгляд эти выгоды находятся как раз в тех свойствах симбиотов, которые взаимно отсутствуют у другой стороны.

Душа не материальна, ей недоступны материальные ощущения, она не может испытывать чувства, свойственные смертному телу, так как для нее смерти не существует. С другой стороны душа хранит память о тысячах и миллионах лет существования в миллионах тел, и способна передать своему текущему «товарищу» важную информацию для его выживания.

Материальное тело рождается чистым с точки зрения опыта поколений, обладая лишь набором физиологических рефлексов и условных реакций, полученных от родителей. Родители способны передать ребенку собственный жизненный опыт, заботясь о том, чтобы потомство выживало, как можно дольше и было здоровее. Только так человек может обеспечить преимущество своего рода над прочими.

Душа способна дать человеку старые знания и богатый жизненный опыт, тело способно дать душе новые знания, новые ощущения, новые чувства. Симбиоз выгоден обеим сторонам.

Связано ли разумное поведение человека с наличием души?

Мой взгляд, разумное поведение человека никак не связано с наличием у него души. Бездушный человек обладает разумом в силу особой природы человека, его способности противостоять физически более сильному внешнему миру, используя ум, хитрость, выдумку, опыт поколений, технологические и научные открытия.

Вспоминая устойчивые выражения «работать с душой», «бездушно относиться», «душевный человек», «божья искра», можно прийти к выводу, что наличие души делает человека более разумным, более настойчиво стремящемся к достижению цели, да и к наличию каких-то целей в жизни. То есть в общем случае наличие души делает человека более защищенным, более деятельным, более коммуникабельным.

С другой стороны наличие души может помешать ему выжить, так как в противоборстве зла и добра, одушевленное зло может применять любые средства для уничтожения и уничижения себе подобных. В то время как одушевленное добро может, зачастую, лишь смиренно принять смерть ради всеобщего блага.

Таким образом, можно сделать вывод, что наличие души помогает человеку стать выше других разумных существ в смысле большего стремления и желания к достижению цели.

Обладает ли душа органами чувств аналогичными телу?

Душа не обладает органами чувств аналогичными телу. Именно поэтому души стремятся к соединению с телом, обладающим возможностью ощущать материальный мир во всех его проявлениях.

Скорее всего, существует и обратная возможность, благодаря которой человеку становится доступным нематериальный мир во всех его проявлениях. Обратная связь в полном объеме дается лишь немногим избранным. Именно через них мы узнаем о существовании иного нематериального мира и возможности воздействия на уровне души.

Мы называем этот мир астралом, но в большинстве своем, астрал окутан мощными пластами откровенных глупостей, измышлений и фантастики, которые усиленно порождают различного рода шарлатаны, «маги» и «целители».

Обычному человек иной мир проявляется в виде неожиданных откровений, странных необычных снов, ответов на сокровенные вопросы, связанных с возможностями души, обладающей бесконечной мудростью миллионов поколений.

Может ли душа, не теряя связи с телом, «путешествовать» в пространстве?

Душа не способна в прямом смысле этого понятия путешествовать в пространстве, так как, не обладая органами чувств для материального мира, не может в нем ориентироваться.

Вариантом «путешествия» может быть своеобразная кооперация между душами на нематериальном уровне, при которой одна душа может воспользоваться «каналом» другой души, чтобы показать своему земному напарнику нечто из той географической точки, куда направлены его желания.

Исходя из этого, я с большим сомнением отношусь к откровениям Раймонда Моуди о выходе души из тела и ее путешествии в пространстве земной жизни, а также путешествиях в загробный мир с его «кипящим слоем» из неприкаянных духов.

К сожалению, данная теория никак не объясняет свидетельства людей, «вышедших из тела» во время клинической смерти. Возможно, мы еще многого не знаем о симбиотической связи души и тела.

Может ли в человеке одновременно существовать более одной души?

Для ответа на этот вопрос необходимо вернуться к началу рассуждений о волновой природе души и ее связи с телом.

Говоря проще, представьте себе студию радиовещания, одновременно передающую в эфир множество радиопрограмм на разных волнах. Под понятием «разные волны» понимается технический термин «частота» или «длина волны».

Радиоприемник, расположенный вдали от радиостанции, имеет специальное устройство, которое выделяет из всего потока радиоволн лишь узкий спектр, в котором и происходит трансляция определенной передачи. Вы по своей воле можете крутить ручку настройки или нажимать кнопки, выбирая ранее выбранные настройки, чтобы послушать ту или иную передачу.

Если ваш приемник имеет несколько устройств выбора передачи, но только одно устройство воспроизведения, вы услышите в динамиках дикую какофонию звуков, неприятно действующих на сознание.

С другой стороны, если вы можете по своему желанию регулировать громкость каждого отдельного канала, вы можете в любой момент заглушить текущую передачу и поднять громкость другой до необходимого уровня. Более того, вы можете поддерживать на некотором небольшом уровне шум изо-всех каналов, если вам необходимо определить начало вашей любимой передачи по хорошо знакомому звуковому фрагменту.

Хорошей аналогией является поведение человека в шумной толпе. Он постоянно регулирует свои слуховые настройки на наиболее интересных собеседников, приглушая восприятие всех прочих.

Если человек способен иметь несколько одновременных волновых каналов для соединения с душой или душами, в нем может быть одновременно более одной души.

Если человек не умеет ими управлять, не понимает сути происходящего, впадает в панику, обычно к нему приходят люди в белых халатах и увозят в заведение, где ему принудительно закроют «третий глаз» или «заглушат голоса». Так как данное «оружие» не избирательного действия, человека излечивают совершенно, то есть стерилизуют от связи с любыми душами, выжигая устройства приема на корню.

Может ли одна душа заместить другую насильно?

Замещение одной души другой происходит на нематериальном уровне, если человек не имеет нескольких каналов связи. При этом смена души происходит в моменты кризисов тела, связанных как с физическими недугами, так и с психическими стрессами.

Смена души – явление всегда болезненное для человека, так как вся его жизнь была выстроена под определенную структуру первичной души. Человек может при этом впадать в полярные психологические ситуации, быть подверженным неожиданным нервным срывам, быть склонным к суицидам. В критической фазе вполне возможен переход от кататонического возбуждения во всех последовательных фазах к кататоническому ступору, при котором человек перестает реагировать на внешние раздражители, оставаясь при этом вполне физиологически здоровым человеком.

Традиционная психиатрия знает лишь одно лекарство от всех болезней – блокада психического расстройства. К сожалению, других лекарств и других лекарей медицина пока не имеет.

В истории религии известна процедура «изгнания бесов» или ритуал экзорцизма. Происходит ли при этом реальное изгнание «чужой» души или сам обряд точно также убивает психику больного напрочь, сказать сложно. Во многих случаях наблюдались рецидивы и тогда «пострадавшего» попросту сжигали на костре, чтобы не оставить «дьяволу» места для воплощения.

С учетом теории волновой природы души целитель должен не «изгонять дьявола», а научить человека, дать ему действенный инструмент управления собственными способностями. Человек должен обладать способностью и свободой воли в выборе «текущего канала», чтобы при необходимости напрочь подавить душу, разрушающую его тело.

Скорее всего, подавление «уровня шума» отдельно взятой души в канале связи приводит к потере душой потока чувственных данных от земного тела. А ведь именно за этой «манной земной» души приходят в мир живых разумных существ. Именно за нее разгораются нешуточные битвы в том мире, куда нам смертным нет пути.

Единственный путь к самоисцелению в таких ситуациях – погружение в себя, отстройка от всего ненужного, лишнего, сосредоточение на внутреннем мире, выделение из «шума» отдельных «передач», постепенное овладение искусством управления их «уровнем шума». В конце концов человек, способный управлять своей связью с миром душ, получает бесценный дар великого знания и бесконечных возможностей.

Где живет душа, не имеющая тела?

Вопрос поставлен не совсем корректно. Душа не может «иметь» тело, она лишь устанавливает с ним связь по волновому каналу. Поэтому душа, не имеющая такой связи, живет там же, где и всегда – в едином «облаке» Вселенского Разума или в информационном поле Земле.

Существует ли Бог?

Мы подошли к самому тонкому вопросу волновой теории души, затрагивающему за живое суть всех современных религий, основанных на догме о существовании Бога. Не суть важно, как именно называют Бога, главное, что в любой религии есть свой Бог – некая суперсущность, создавшая Землю и все живое на ней, Солнце, звезды и весь бесконечный космос.

В более древние времена люди не затрагивали космических тем всесилия богов, им было достаточно того, что бог управляет всей жизнью людей. Именно бог создал заповеди и следит за тем, насколько люди соблюдают их, чтобы потом после смерти отправить их души страдать в Ад или наслаждаться вечно в Раю.

Именно на после смертных вариациях вечной жизни отдельно взятой души отдельно взятого человека строится любая религия. Опять же, окунаясь в глубины истории, можно вспомнить, что изначально богов было множество и каждый имел достаточно узкую специализацию. При этом некий самый главный бог управлял всеми остальными – точно такой же была и организация человеческого сообщества. Так повелели боги! Или так придумали люди?

С течением времени от множества богов религия перешла к однобожию – так проще писать священные книги и вдалбливать в головы непросвещенных заветы любимого бога.

Странно, что у каждого народа образовался свой бог, имевший собственное, крайне экзотическое представление о том, как должен жить его избранный народ и что этот народ волен творить с другими народами, почитающими «неправильных богов».

Тем, кто имеет реальные представления об управлении достаточно большим коллективом, понятно, что чем выше руководитель располагается к вершине власти, тем более крупными проектами он занимается и тем меньше у него представление о том, как и чем живет отдельно взятый человек.

Логично предположить, что для корпорации «Земля» с населением превышающим 7 миллиардов человек, «руководитель» верхнего уровня должен обладать мега способностями, чтобы слышать и исполнять мольбы своих «рабов» или «детей». Скорее всего, такой «руководитель» озаботится проблемой существования экопарка «Земля», который человечество всячески пытается загадить и уничтожить на корню, не задумываясь, что это все равно, что пилить дырки в днище собственной лодки.

Можно сделать осторожное предположение, что нечто вроде «верховного руководителя» существует, но исключительно в виде регулирующей функции между полярными областями вселенского разума. Обращаться к нему не только бесполезно, но и бессмысленно – он все равно никого не слышит и не видит (см. раздел о наличии органов чувств у души).

Если Бог существует, то един ли он или есть множество Богов?

С учетом большого количества религиозных течений и связанных с ними истинно верующих в своих богов, можно предположить, что в системе Вселенского Разума есть обособленные группы (домены), объединяющие энергетические фантомы душ с определенными свойствами. Именно общность свойств определяет их связанность в едином домене, именно эти свойства проецируются тем людям, которые попадают под действие душ, «прописанных» в данном домене.

В этом случае мы не будем говорить о наличии Богов, а будем декларировать, что существует определенная связь между видами религий и соответствующими им доменами в едином информационном поле Земли.

Можно условно называть эти обособленные домены Богами, если такая терминология лучше воспринимается сознанием. Но еще раз необходимо уточнить, что, обращаясь к Богу, человек, по сути, обращается к собственной душе.

Что есть Вселенский разум или информационное поле Земли?

Упоминая ранее такие понятия, как «Вселенский разум» или «Информационное поле Земли», я не делал попыток уточнить, что именно скрывается под этими словами, так как у каждого человека за время его жизни появились собственные представления об этом сложном и малопонятном предмете.

В большинстве случаев в эти понятия вкладывают некое представление о том, что где-то, скорее всего над Землей, окружая ее со всех сторон подобно атмосфере, находится поле особой структуры, хранящее в себе все знания человечества. Данное поле наполняется постоянно и помогает людям решать сложные задачи бытия, используя накопленные за тысячи лет всем человечеством знания.

В более широком толковании считается, что именно там живут души людей. Живут постоянно или временно. Души могут покидать информационное поле, чтобы вселиться в тело, а могут покидать тело, чтобы вернуться «домой». «Дома» душе предоставляется Рай или Ад в зависимости от того, сколько на ней «грехов». Такая вот пасторальная картинка рисуется в большинстве религий, основанных на том, что царство живых и мертвых – по сути, единое царство, разделенное по материальной сути вещей. Нижнее царство – для живых, верхнее царство – для бестелесных душ.

На мой взгляд, картина мира, более близкая к реальности, с учетом волновой теории души, менее пасторальна и не имеет ничего общего между миром живых и прочих. Это два совершенно разных мира, объединенных по принципу взаимной пользы, если быть более циничным, то по принципу кормовой базы.

Более того, вселенский разум или информационное поле Земли являются совершенно отдельными сущностями, можно так сказать сообществами нематериальных сущностей, питающихся энергией материальных тел. Для пояснения можно представить себе картину глубокого космоса, в котором со скоростью света путешествуют подобные энергетические фантомы в поисках мест обитания живых существ. При этом, им не суть важно разумны они или нет – эту задачу можно решить позднее. Насущная задача – получить кормовую базу, которую можно холить и лелеять многие тысячи лет, чтобы однажды отправиться в следующее путешествие, зарядившись энергией под завязку.

Вполне вероятно, что в процессе накопления энергии, подобно тому, как это происходит в пчелиных ульях или в муравейниках, часть энергетического сгустка отделяется и отправляется искать новые «пастбища», обеспечивая расширение ареала существования данной формы жизни.

Разумны ли эти фантомные существа, являются ли они более высокой ступенью развития по отношению к человеку материальному разумному или просто исполняют некую автоматическую рефлексивную функцию обмена энергией? Сложно сказать. Для ответа на этот вопрос нужно достичь состояния прямой связи с ними, которая получается, возможно, в процессе «страданий» или постижении нирваны.

Итак, мы приблизились к более полному определению понятий «Вселенский разум» или «Информационное поле Земли».

Вселенский разум – распределенная в космосе энергетическая форма существования, питающаяся энергией, производимой живыми существами, генерируемой их чувственными ощущениями. Является ли он действительно разумным выяснить невозможно, поэтому просто будем использовать этот термин, как устойчивое привычное выражение. Вселенский разум не заполняет космос целиком, а существует в виде отдельных энергетических сгустков, путешествующих в пространстве со скоростью света или находящегося в статическом состоянии вокруг планеты-сателлита.

Информационное поле Земли – часть Вселенского разума, колонизировавшая определенную планету, в частности Землю, для получения в процессе симбиотического обмена необходимой энергии от живых существ планеты Земля. По мере увеличения запасов энергии, приобретения колонией критической «массы», колония разделяется, отправляя на поиски другой «базы» отделившуюся часть энергетического сгустка.

Так как Вселенский разум не является единым и неделимым, производные от него фантомы обладают различными свойствами, как это бывает и в человеческом обществе. Вполне допустимо, что на одной «кормовой базе» могут «прописаться» несколько различных фантомов, крайне заинтересованных в монополизации процесса извлечения энергии с данной площадки. Скорее всего, между фантомами есть жесткая конкуренция за ресурсы, так как любая популяция заинтересована в своем выживании, развитии и размножении, используя для этого любые доступные ей методы и средства. Различные по сути энергетические сгустки будем называть энергетическими доменами или просто доменами.

Душа – автономная самостоятельная часть энергетического сгустка, являющаяся частью домена, перемещающаяся вместе с ним, имеющая способность вступать в симбиотический контакт с живым существом, обеспечивая взаимовыгодный обмен с партнером, а также пополнение общих энергетических запасов домена.

Сообщество душ не является однородным, более того, внутри одного сообщества души могут иметь различные качества. Главная их задача – пополнение общих энергетических запасов своего фантома определенным видом энергии. Хотя, могу ошибаться в том, что энергия различается. Скорее всего, различаются способы ее извлечения и принципы обмена с живым носителем.

Так как энергия, необходимая душам, генерируется живым существом только в процессе проявления чувств, душа крайне заинтересована в том, чтобы человек испытывал чувства. Чем проще, слабее, примитивнее чувство, тем меньше энергии получает душа от человека в единицу времени, тем больше времени требуется фантому для «подзарядки батарей».

Учитывая закон сохранения энергии, можно сказать, что фантом постоянно тратит энергию на поддержание своего существования. Поэтому можно говорить не просто о поступлении энергии от человека к душе, но и о постоянных расходах этой энергии душой и доменом. Таким образом, могут возникать ситуации, когда энергетический баланс колонии уходит в глубокий минус и тогда возникает острая потребность в быстром эффективном извлечении энергии из живых обитателей планеты даже с ущербом для их физической сущности.

Я говорю о таких ярких проявлениях чувств, как смерть, страдание, боль, ненависть, жажда убийство, тоска, страх, надежда, страстная любовь, жажда жизни. То есть о непременных спутниках тотальных войн, с завидной регулярностью потрясающих Землю.

В нормальном состоянии люди с избытком генерируют энергию в любви к близким, в радости к жизни, в творчестве, в стремлении сделать жизнь лучше, в науке, в спорте, да и в обычном эмоциональном общении. Но периоды серой и спокойной жизни снижают практически до нуля приток энергии в колонию, приводя к нарушению энергетического баланса.

Правильным и разумным способом увеличения притока энергии была бы стимуляция душами людей к чувственному и ненасильственному росту эмоциональности, увеличению количества одаренных и творческих людей, росту энтузиазма человеческих масс, направленного на созидание и улучшение мира. Так поступает рачительный хозяин, заблаговременно думающий о грядущих «голодных годах» и создающий «запасы», позволяющие без проблем прожить в кризисные времена.

Но с учетом конкуренции доменов можно совершенно определенно говорить о том, что наряду с рачительными хозяевами, обеспечившими себе спокойное существование, есть и «обедневшие» или недавно появившиеся «голодные» домены, крайне заинтересованные в получении своей доли от общего энергетического потока.

Как получить энергию быстро, как бороться с конкуренцией, как войти на «рынок», уже поделенный ранее? Чувствуете знакомые вопросы, которые постоянно звучат на лекциях по маркетингу? Почему я упомянул столь не свойственный душевной сфере термин «маркетинг»? Не является ли это кощунством? Нет! И вы убедитесь в этом, читая следующую главу!

Для чего нужна религия?

Религия – учение, обосновывающее истинность и единственность верований определенной группы людей в существование и всесилие именно их бога. Обычно религия принимает, как аксиому, что все прочие религии и их боги ложные.

Многие религии требуют непримиримости к приверженцам других верований, вплоть до насилия и физического уничтожения «неверных». Кроме того, в требованиях религий зачастую есть необходимость преследования всех, кто сомневается в истинности ее догм или праведности ее служителей. Большинство религий основаны на нетерпимости ко всем, кто не разделяет канонов именно данной религии.

В основе любой религии лежат не факты, а догматы, которым верующие должны подчиняться безусловно, то есть полностью и без обсуждения. Главная задача верующего – запомнить догматы и молитвы, список святых и их иерархии, знать и разбираться в основных религиозных историях, рассказывающих о житие их бога.

Большинство религий основаны на понятии греха и последующем наказании, а также на праведности и последующем вознаграждении после смерти.

Владея информацией о конкуренции между доменами, можно сделать вывод, что религия отражает потребности определенного домена в жесткой привязке максимального количества людей к определенному домену. Именно поэтому проводимая ими идеология считается безусловно истинной и правильной, а все прочие ложными и неправильными.

Для чего нужны служители религии?

Как в любой компании, заинтересованной в увеличении числа своих клиентов, особое значение придается к работе по привлечению и удержанию клиентов. Для эффективной работы требуются эффективные менеджеры и служащие, безусловно исполняющие приказы менеджера.

Менеджеры следуют канонам своей религии, обладают прямой поддержкой домена с точки зрения получения информации и «силы», необходимой для убеждения людей присоединиться именно к данной религии.

Менеджеры используют «раздаточный материал», личные встречи, собрания с групповым обсуждением преимуществ данной религии и недостатков других, а также специализированные строения, призванные объединять людей, являющихся приверженцами определенной религии.

При этом следует понимать, что «менеджеры» – это не служащие Бога, а всего лишь наиболее последовательные адепты идей, продвигаемых «своим» доменом. У них, как и у любого из нас, нет «прямой связи» с Богом, хотя есть то, что многие называют «волей Господней», а именно страстная непререкаемая убежденность в истинности проповедуемых догматов.

Для чего нужны храмы?

Храм – наиболее эффективное средство привлечения людей к определенной религии. Недаром храмы строятся с таким расчетом, чтобы быть выше любых прочих строений, выделяться из всех прочих строений особенностями архитектуры и богатством внутреннего убранства. Храм должен потрясать, вводить человека в священный трепет, говорить о несомненном могуществе представителей именно данной религии перед всеми прочими, повествовать о великих подвигах святых и богов или бога во имя данной религии.

При этом в более древние времена храмы служили убежищем для людей во времена войн или набегов воинственных соседей. Они окружались крепостными стенами, имели обширный внутренний двор и возможность поселения большого количества людей. Таким образом, храм олицетворял собой истинную заботу о людях, почитавших религию, им поддерживаемую.

Храм – это наглядный образ, материальное воплощение величия определенной религии перед другими религиями. Недаром каждый народ гордится своими храмами, не понимая внутренней сути и причин этой гордости.

Храм способствует объединению людей во время молитвы, помогает священнику донести слово Божье до паствы, используя синергию коллективной молитвы, позволяет использовать дополнительные атрибуты для увеличения синергии – церковный хор, орган, богатое убранство, мощи святых, иконы, горящие свечи, особенности освещения и внутренней акустики.

Кроме всего прочего, необходимо еще раз подчеркнуть, что храм способствует усиленному выделению энергии во время массовых религиозных ритуалов. Именно поэтому каждая религия чрезвычайно заинтересована в массовых религиозных отправления, в том числе в виде религиозных праздников.

Выводы и размышления

Любые изменения в вышних сферах – слияние или разделение доменов, – приводят к изменениям в умах человеческих. Единая некогда религия распадается на отдельные течения, объединяющие группы, относящиеся к определенному домену. Некоторые религии целиком подавляются, объявляясь ложными, устаревшими, опасными и прочая и прочая – идет передел «клиентской базы».

Люди испытывают душевные терзания, страдают душой, болеют душой, иногда сходят с ума от страданий души. При этом ни они сами, ни их лекари не подозревают причин происходящего, продолжая героически лечить последствия или на корню устранять возможность связи человека с душой.

Прочитав все вышесказанное, многие могут иначе взглянуть на окружающих нас людей, суть религий и содержание священных книг, учения о жизни и смерти, связанные с упоминанием Ада и Рая. Психологи говорят, что человека не столь пугает сама смерть, сколь неопределенность в этом вопросе.

К сожалению, теория однозначно утверждает, что человек умирает окончательно, нет никакой надежды, что продолжает жить его бессмертная душа, так как теперь мы понимаем – у человека нет его собственной души, связь человека и души временная и разрывается окончательно в момент смерти.

Да, душа продолжает хранить наши личные воспоминания, переживания, чувства, но все это наряду с такими же воспоминаниями, переживаниями и чувствами многих тысяч других людей. По сути, душа – это гигантский склад, определенный раздел которого мы сами заполняем с течением жизни. И это будет храниться вечно, пока у энергоинформационного домена будет достаточно энергии для поддержания своего существования. Поэтому для тех, кому важен ответ на вопрос «Будет ли моя душа жить вечно?» можно уверенно отвечать – да, в некотором смысле она будет жить вечно!

На первый взгляд волновая теория души покушается на существующие религии и пытается заместить их новой религией, в которой богами становятся некие атрибуты нового времени, заменяющие ветхозаветные понятия «Бог, Дух, Ангел, Дьявол, Ад, Рай, Святой». Автор решил заменить их какой-то наукообразной ерундой типа «энергоинформационный домен» и тем самым вознамерился увековечить себя в роли нового Мессии. Нет и еще раз нет!

Люди многие тысячелетия верили, что гром и молния – это следствие гнева Бога или Богов. Научное объяснение физической сути данных явлений не отвратило людей от веры в Бога, так как они по-прежнему уверены, что физика физикой, но Бог тоже в этом принимает участие. Никакие научные факты, теории и гипотезы не способны лишить человека веры, пока он сам по собственной воле не скажет себе – это явление природы!

Самое главное понять, что волновая теория души не покушается ни на какие религии, оставляя им право объединять людей, придерживающихся определенных взглядов. Более того, я считаю, что наличие религии, точнее веры, лучше полного неверия и анархизма, так как вера делает людей более сдержанными, дисциплинирует их, заставляет подчиняться определенным правилам, способствующим выживанию человеческого сообщества.

Другое дело, что религиозные войны или распри на религиозной почве приводят не только к душевным страданиям, но и к физическим смертям, что в корне недопустимо с точки зрения человеческой морали. С моей точки зрения религия зачастую стоит над моралью, обслуживая интересы правящих кланов, обеспечивая им условия максимального комфорта при правлении и, тем самым, создавая основу встречной поддержки и привлечения еще большего количества сторонников именно в свои храмы.

Когда мы слышим расхожую фразу о том, что идет битва за человеческие души, нам следует понимать эту фразу в правильном контексте – идет битва душ за людей, за право обладать им, за право получать с этого конкретного человека свою «пищу». И нужно понимать, что души порой идут на любые ухищрения, чтобы получить желаемое, ведь на кону стоит их собственная жизнь или смерть.

Да, душа может получить дополнительную энергию из общего резервного хранилища домена, напитаться «манной небесной», но бесконечно никто не станет кормить «трутня», каждая «пчелка» должна приносить «взяточку», чтобы обеспечить выживание и процветание своего домена.

Конкуренция за право обладания телом настолько большая, что сейчас трудно встретить «бездушного» человека, ведь уже при рождении выстраивается очередь желающих взять под свой контроль новорожденного. И тогда мы более правильно начинаем понимать суть понятий «таинство рождения», «освящение рождения», «крещение». «Свой» домен старается не выпускать никого из области наивысшего контроля. Поэтому в обязательном порядке создается система энергетической поддержки ареала в виде храмов, священнослужителей, священных книг, икон, святых мощей, молитв и молитвенников, пожертвований.

Одновременно с этим все возрастающая конкуренция вышних сил за право обладания человеком требует повышения энергоотдачи с одного человека или непрерывного роста населения Земли.

Рост населения ограничивается возможностями экосистемы, поэтому все страны уже озаботились вопросами снижения рождаемости. Поэтому единственный способ увеличить энергоотдачу колонии – это непрерывно сотрясать ее разрушительными войнами, экономическими кризисами, политическими скандалами и прочими стрессами, заставляющими людей буквально «сгорать» эмоционально или погибать физически.

Являемся ли мы, человечество, заложниками ситуации или обладаем свободой воли? На мой взгляд верно второе – человек может существовать без души, опираясь на близких, друзей, соратников, свой народ, веру в себя и людей. А вот душа без человека существовать не может, хиреет душа, теряет себя и растворяется в бесконечности.

Не пора ли поменять акценты и поставить лошадь вперед телеги, а не наоборот?

Каждый человек волен выбрать свободный и равноправный союз с душой или стать ее рабом, отдавая себя смиренно и безропотно, как агнец на заклание чьим-то неумеренным амбициям и желаниям?

Я говорю – душа есть! Я выбираю равноправный союз с душой! Надеюсь, что есть способ наладить двустороннюю связь с ней и получить в свое распоряжение опыт тысяч поколений для того, чтобы сделать наш мир лучше, спокойнее, добрее!

Душа! А что выбираешь ты?

Рецензии

Сергей, что-то вдруг пошло не так...

Начал было знакомиться с этим Вашим материалом, как неожиданно включился режим "СТОП!"
Ибо все Ваши рассуждения о каком-то там буддизме, категорически отвергающем основополагающую сущность Единого Бога в создании всей Вселенной, не выдерживают никакой критики...

На вопрос, "Может ли в человеке одновременно существовать более одной души?" отвечу со всей уверенностью - ДА, МОЖЕТ!
Ну, а в качестве наглядной иллюстрации приведу в пример себя, как принято считать, пресловутого "двуликого Януса".

А ведь я ничуть не виноват, что во мне каким-то образом образовались две диаметрально противоположенные личности, яростно конфликтующие друг с другом на протяжении всей жизни...

Шизофрения? Так ведь мы это уже проходили у М. Булгакова в "Мастере и Маргарите" со всеми вытекающими последствиями.

Дмитрий, уговаривать вас принять мои теории не стану:) Каждый имеет право на свой взгляд, отличный от других. Единственно, что вы рано бросили читать, потому что Будда и буддизм были приведены, как пример широко распространенного учения в противовес прочим, ставящим в основу существование бога или сонма богов.

На мой взгляд религии происходят от единого корня, заложенного очень давно и затем распавшегося на несколько разных направлений, по разному объясняющих первоначальную суть идеи. Так бывает, когда сознание не способно воспринять всю глубину и величие мысли, оно начинает строить свою картину, основанную на понятных и простых вещах. Так и с религиями.

Не отрицая ни одну из них, и не являясь сторонником ни одной из них, я, тем не менее, считаю необходимым понять причины, источники, направляющую силу нашего разума - зачем он нам дан? Мы же вполне можем жить без него, переходя на уровень животного, но кто-то дал нам эту надстройку, чтобы мы... и тут масса вопросов.

Неразумным существом невозможно управлять, у него чрезвычайно узок спектр впечатлений, его эмоции скупы и однообразны, хотя любители животных мне будут яростно возражать, очеловечивая своих любимцев.

Несколько дальше в я задаю сам себе вопросы и пытаюсь на них дать ответы. Это не истина в последней инстанции, это мнение одного отдельно взятого человека, не имеющего ни философского, ни исторического, ни теологического образования. Исключительно попытка нащупать непротиворечивое объяснение причин нашей разумности.

Где-то в интернете был большой тест на тему "К какой религии вы склонны?" Так вот выяснилось, что я совершенно ровным образом отношусь ко всем религиям мира:) Это не гордыня, это еще раз напоминание, что в основе любой религии лежит здравое зерно, на которое за тысячелетия набросано куча мусора.

Про множественные души я тоже рассуждаю постоянно, относя случаи кардинальных изменений психологического состояния человека именно к противоборству разных психических сущностей. Но этому даю и несколько иное толкование - "Ключики".

На мой взгляд понятие "душа" излишне преувеличивают. На самом деле она всего лишь устройство, соединяющее нас с нашим "кусочком" высшего разума, выделенного нам для прижизненного воплощения. Если настройки сбиваются, мы можем случайным образом подключиться к другим "кусочкам". Хуже того, случайные сбои запоминаются нашим "приемо-передатчиком" и он может теперь переходить с одной "волны" на другую произвольно или под воздействием некоторых обстоятельств.

Сергей, Вы не совсем правильно поняли меня, ибо я не бросил читать эту работу, а просто сделал паузу.
Объём достаточно большой, а прочесть всё подряд залпом, значит попросту не въехать должным образом в тему.

Да Вы правы, убеждать кого-либо в правоте своего мировоззрения - вещь не только неблагодарная, но и совершенно лишняя, можно сказать, - провальная. Ибо каждый оппонент имеет право на собственную точку зрения, зачастую идущую вразрез с иными мнениями. Именно отсюда и возникают дискуссии.

С отдельными Вашими хорошо изложенными позициями я согласен, а кое-какие утверждения вызывают большой протест! Например, как можно категорически отвергать наличие души у какого-либо живого существа, настаивая на том, что кто-то из людей способен обходиться без этой обязательной энергетической субстанции?! Допустим, Вы извлекаете из телефона аккумулятор, и что получается? Носитель питания, без которой гаджет превращается в абсолютно бесполезный предмет, ни на что уже не годится, ведь так?

Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Вопросы философии и психологии. - М., 1900. - Год XI, кн. II (52). - С. 287-333.

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

Челпанов. Г. И.

ОЧЕРК СОВРЕМЕННЫХ УЧЕНИЙ О ДУШЕ *).

В настоящей статье я предполагаю познакомить наших читателей с современными философскимиучениями о душе. Начну с рассмотрения того учения, которое называется обыкновенно психофизическим монизмом или параллелизмом.

Для того, чтобы учение это сделалось вполне ясным, я рассмотрю те исторические условия, при которых оно возникло. Это даст нам возможность понять ту логическую необходимость, благодаря которой это учение должно было возникнуть. Оно именно возникает в тесной связи с учением Декарта.

Декарт для того, чтобы объяснить все существующее: дух и природу, признавал существование двух субстанций, духовной и материальной, коренным образом отличающихся друг от друга. Субстанция духовная обладает только лишь способностью мышления, но не обладает протяженностью; субстанция материальная обладает протяженностью,· но не обладает способностью мышления. Тело никогда не бывает без протяжения, дух без мышления. Для деятельности одной и другой субстанции существуют совершенно своеобразные законы. Субстанция материальная подчиняется только механическим законам, т.-е. она может приходить в движение, может сообщать движение другому телу; субстанция духовная может только

*) Из публичных лекций, читанных в Киеве в весеннем полугодии 1899 года.

мыслить. Поэтому Декарт думал, что между материальной и духовной субстанцией не может быть никакого взаимодействия, т.е. тело не может оказывать никакого воздействия на душу, точно так же, как душа не может оказывать никакого воздействия на тело. Движение какого- либо тела может происходить только от движения другого тела. Кроме того, Декарт предполагал, что если, напр., одно тело движется и на пути своем встречает другое тело и приводит это последнее в движение, то оно теряет ровно столько своего движения, сколько сообщило движения другому телу. В этом смысле количество движения в мире неизменно. Поэтому было бы совсем непонятно, если бы душа была в состоянии производить движение тела. Она в таком случае должна была бы изменять общее количество движения. Но это невозможно.

Таким образом, по мнению Декарта, все движения человеческого тела должны быть объяснены без вмешательства духовного принципа; тело человеческое есть как бы машина, действия которой совершаются исключительно по механическим законам, и в этом смысле Декарт является одним из родоначальников механического толкования жизненных явлений.

Но отрицая взаимодействие, Декарт не мог провести последовательно свою точку зрения до конца. Наряду с отрицанием взаимодействия мы находим в его сочинениях фактическое признание взаимодействия. Так, напр., он говорит, что душа обладает способностью приводить в движение шишковидную железу. Одним словом, Декарт не мог освободиться от тех противоречий, в которые он должен был впасть, отрицая возможность взаимодействия между духом и материей.

В том же положении мы находим это учение в его школе. Его последователи, подобно ему, исходили из того признания, что тело и дух коренным образом друг от друга отличаются, что между ними не может быть взаимодействия, так как душа может только мыслить, а все

телесное может только двигаться. Но они не могли не видеть, что существуют факты, доказывающие их взаимодействие. Напр., в моей душе является „желание“ произвести „движение“ рукой, и рука приходит в движение. Нечто психическое, желание, оказывает воздействие на мое тело. Если световой луч действует на мой глаз, то я получаю ощущение света, следовательно, нечто физическое производит в моей душе ощущение. Как объяснить эти факты взаимодействия из основных принципов Декартовской философии?

Так как это взаимодействие им казалось невозможным, а между тем фактическое взаимодействие между психическими и физическими процессами существовало, то последователи Декарта предполагали, что для объяснения его необходимо допустить вмешательство Бога. Они представляли себе дело так: когда у меня является желание произвести движение рукой, то я этого не мог бы сделать, так как моя душа не в состоянии производить движение тела, но Бог оказывает мне содействие тем, что в этот момент производит движение моей руки. Точно таким же образом, когда какое-либо возбуждение света, звука и т. п. действует на мои органы чувств, то ощущение появляется вследствие вмешательства Бога. По представлению картезианцев, воздействие души на тело и тела на душу, или, что то же самое, соответствие между физическими и психическими процессами возможно только вследствие вмешательства Бога.

Эта теория носит в истории философии название окказионализма *), и с некоторым изменением появляется впоследствии у Лейбница (1046—1716) под именем предустановленной гармонии. Лейбниц так же, как и Декарт, не считал возможным допустить взаимодействие между ду-

*) По этой теории, тело и душа не суть причины в собственном смысле, но они суть случайные или кажущиеся причины (causae per occasionem ) для изменений, совершающихся в том или другом. Они суть только повод, случай для действия истинной причины—Бога.

хом и материей, но не соглашался с окказионалистами, так как думал, что если бы они были правы, что Бог по поводу каждого нашего действия вмешивается в естественный ход явлений, то каждый наш акт был бы чудом.

Чтобы понять его собственную теорию предустановленной гармонии, мы обратим внимание на те сравнения, которые он предлагает по поводу учений о душе. По его мнению, мы можем представить себе двое стенных часов, которые вполне согласно друг с другом показывают постоянно одно и то же время. Такое согласие между двумя часами можно представить себе происходящим вследствие следующих трех причин. Во-первых, можно представить себе, что механизм одних часов соединен с механизмом других, так что ход одних часов оказывает воздействие на ход других. Во-вторых, можно себе представить, что какой-нибудь искусный рабочий, находящийся между двумя часами, при помощи движения руки устанавливает согласие между ними. В-третьих, можно себе представить, что искусный мастер заранее устроил часы так, что одни часы могут показывать то же, что и другие.

Такое же самое отношение можно себе представить существующим между телом и душой. Первый случай—это взаимодействие, признаваемое в обиходной жизни; второй случай—это содействие Бога, признаваемое картезианской школой и, наконец, третий случай—это предустановленная гармония Лейбница. Лейбниц именно думал, что Бог вмешивается не каждый раз, когда нужно установить согласие между телесными процессами и психическими, а что он установил раз навсегда, что такому-то определенному психическому процессу должен соответствовать такой-то материальный; такому-то материальному процессу — такой-то духовный. Этим и объясняется, отчего между материальными и духовными процессами существует постоянное соответствие.

Тот же вопрос о согласии между явлениями психическими и физическими Спиноза (1632 —1077) решил совершенно своеобразно. Он также исходил из Декартовских основных принципов о коренном различии между психическим и физическим. Он также, подобно Декарту, думал, что для психической и физической сферы существуют особенные законы, что между душой и телом не существует никакого взаимодействия, что душа не может вмешиваться в действия тела *), что все материальные явления, совершающиеся в нашем организме, объясняются исключительно механическими законами. Наше тело может совершать целый ряд целесообразных движений без всякого вмешательства души; так, напр., лунатик, человек, находящийся в состоянии сомнамбулизма, совершает целый ряд вполне целесообразных движений, а ведь несомненно, что в таких действиях, совершающихся без сознания, душа не принимает никакого участия. Тоже самое нужно сказать и относительно инстинктивных движений, которые точно так же свой целесообразный характер получают не от воздействия души, а исключительно от тела.

Спиноза думал, что то удивительное согласие, которое существует между действиями психическими и физическими, может быть объяснено только лишь одним допущением, именно допущением, что душа и тело это одно и то же, но только рассматриваемое с двух различных точек зрения.

Спиноза, соглашаясь с Декартом, что существует коренное различие между физическим и психическим, не был согласен однако с тем, что для объяснения всего существующего необходимо принимать две субстанции, духовную и материальную, а думал, что достаточно признать одну субстанцию. По его мнению, эта субстанция, непосредственно недоступная человеческому познанию, открывается

*) См. Ethica III. prop . 2. scholium.

человеческому уму в форме атрибутов, из которых для человеческого познания доступны два, именно: мышление и протяженность. Следовательно, заметим, по мнению Спинозы, есть одна субстанция, которая обнаруживается в форме двух атрибутов; но мышление и протяженность есть обнаружение одной и той же субстанции. В сущности они представляют одно и то же, познаваемое нами различным образом, так сказать, с двух точек зрения. При таком предположении, весьма легко разрешается вопрос о соответствии между физическим и психическим. Они на самом деле одно и то же, а потому и понятно, почему между ними существует полное соответствие, которое Спиноза формулировал в выражении: „порядок и связь представлений те же самые, что порядок и связь вещей“.

Только при предположении тожества между психическим и физическим могло быть понятно соответствие между ними. Когда же он говорит, что дух и материя есть одно и то же, но только рассматриваемое с различных точек зрения, то это объяснение Спинозы не совсем ясно, и только при рассмотрении современных учений оно может сделаться понятным.

Перейдем поэтому ко взглядам современных философов на тот же вопрос.

В текущем столетии опытные науки: анатомия, физиология, химия и др., доставили огромный материал, доказывающий соответствие между физическими и психическими явлениями. Известно, что в животном царстве чем совершеннее устроена нервная система, тем более высокие психические способности ей соответствуют. Умственная деятельность сопровождается изменением кровообращения в мозгу; с понижением деятельности мозга понижается и деятельность психическая; с уничтожением тех или других частей мозга выпадают соответствующие части в психической сфере. Существует еще множество различных фактов, указывающих на то, что вместе с

изменением в физической Сфере совершаются изменения и в психической сфере, и, наоборот, вместе с изменением в сфере психической совершаются изменения в Сфере физической.

Защитники материализма старались истолковать этот факт таким образом, что психическое есть продукт физического, что физическое является причиной психических процессов, что оно порождает их. Это они доказывают главным образом тем соображением, что физическое без психического мыслимо, — напр., кровообращение, пищеварение, дыхание мыслимы без соответствующих психических процессов, между тем как психическое без физического немыслимо.

Ошибочность этого взгляда заключается в том, что материалисты неправильно понимают слово причинность·. обыкновенно под причиной разумеется нечто творческое, созидающее, между тем как с строго эмпирической точки зрения такое понимание причинности неправильно. Если мы говорим, что А есть причина В, то мы этим вовсе не имеем в виду сказать, что мы постигли внутреннюю связь, находящуюся между А и В. Единственно, что мы можем утверждать, сводится к признанию, что когда появляется А, то вместе с ним появляется и В, когда нет А, то нет и В и т. д. Больше мы ничего не желаем высказать, когда утверждаем, что между А и В есть причинная связь.

Это подало повод для современных эмпириков-философовсделать попытку устранить самое понятие причинности и вместо него ввести понятие функционального отношения, которое употребляется в математике.

Что такое функциональное отношение, весьма легко пояснить при помощи следующего примера. Мы имеем выражение для площади круга К = π r 2 . Между этими двумя величинами существует функциональное отношение. Это нужно понимать так: величина К и величина r могут изменяться, т.-е. увеличиваться или уменьшаться, но изме-

нения одной величины и другой связаны друг с другом, и именно таким образом, что если увеличивается К , т.-е. площадь круга, то увеличивается и r , т.-е. радиус круга, если уменьшается К, то уменьшается и r . Другими словами, сущность функционального отношения заключается в том, что с изменением одной величины связывается определенное изменение и другой величины.

Авенариус и Мах предполагали, что было бы вполне целесообразно, если бы вместо понятия причинности ввести в науку понятие функционального отношения. По мнению Авенариуса, напр., в отношениях между физическим и психическим всего целесообразнее ввести понятие функционального отношения, и тогда многие трудности были бы устранены. Подобно тому, как в математической функции безразлично, которую из двух величин мы будем называть независимой переменной и которую зависимой переменной, так и здесь: мы можем физическое считать независимо переменным, тогда психическое будет зависимо переменным, и, наоборот, мы можем психическое считать независимо переменным, тогда физическое будет зависимо переменным. Таким образом выражается как зависимость физического от психического, так и психического от физического. Тогда мы могли бы сказать, что явления физические и соответствующие им явления психические совершаются одновременно. Мы не скажем, что психические процессы созидаются физическими, или наоборот, а будем только говорить, что когда у нас на душе есть те или другие психические процессы, то в это время в нашем организме совершаются те или другие материальные процессы; мы можем сказать, что когда у нас в мозгу совершаются те или другие физиологические процессы, то в душе совершаются те или другие соответствующие им психические процессы. Мы будем говорить, что психические процессы и соответствующие им физические совершаются одновременно, рядом друг с другом , или, как некоторые выражаются, параллельно друг с другом. Употребляя в этом

случае термин „параллельно“, философы хотят толькосказать, что, подобно тому, как две параллельных линии идут рядом друг с другом, не встречаясь, так и физические, и психические процессы совершаются рядом друг с другом, не соединяясь между собою, не вступая между собою во взаимодействие.

Легко видеть, что современные защитники учения о параллелизме психических и физических явлений стоят на той же самой точке зрения, на какой стояли Декарт, окказионалисты, Лейбниц, когда они допускали существование двух миров, не вступающих друг с другом во взаимодействие. И современные параллелисты признают два различных закона для физического и психического физическое представляет отдельный, замкнутый круг явлений. Оно объясняется только физическим. Здесь царят исключительно законы механики. Здесь все объясняется движениями материальных частиц. Движение материального получает начало из движения материального, психическое объясняется из психического, получает начало только из психического. Здесь царит своя собственная причинность, именно так называемая психическая причинность. Напр., если за каким-нибудь „представлением“ А следует „чувство“ В, то мы можем сказать, что А, нечто психическое, есть причина В. Причинность в психической сфере представляет из себя также нечто замкнутое. Таким образом, и по представлению современных параллелистов, есть как будто бы два мира, замкнутых и отделенных друг от друга, в которых процессы совершаются в согласии друг с другом, совершенно так, как у Лейбница, по его предустановленной гармонии.

Но современные философы, разумеется, не могли обойти вопроса, отчего действие этих двух различных миров находится друг с другом в согласии, и здесь является различие между двумя группами философов. Одни утверждают, что вполне достаточно констатировать связь, существующую между физическим и психическим. Вполне

достаточно сказать, что они совершаются параллельно друг с другом. Другие находят, что этого мало, что нужно объяснить, какая существует причина, какая существует внутренняя связь между психическим и физическим, благодаря которой устанавливается указанное соотношение. Первых можно назвать сторонниками эмпирического параллелизма , вторых можно назвать сторонниками монизма или учения о единстве, тожестве психического и физического. Их называют также сторонниками психофизического монизма или неоспинозизма. Этим последним названием желают указать на связь, существующую между современными учениями и учением Спинозы.

Прежде, чем перейти к уяснению вопроса, почему между физическими и психическими процессами существует правильное соотношение, я покажу, каким образом защитники психофизического параллелизма объясняют то положение, что психическое имеет своим источником всегда психическое же. Этому положению, кажется, противоречит самое простое наблюдение. Напр., колокольчик дрожит: у нас появляется ощущение звука. Самое простое и самое естественное объяснение заключается в том, что дрожание колокольчика (нечто физическое) есть причина появления ощущения (чего-то психического). Защитники же психофизического параллелизма находят, что это было бы неправильно, что ощущение, по их теории, должно рождаться из ощущения; но объяснить им это в высшей степени трудно, потому что не будь дрожания колокольчика, ощущение звука не могло бы возникнуть.

Защитники психофизического параллелизма, чтобы доказать, что психические явления имеют своим источником только психическое, указывают на то обстоятельство, что всякому психическому процессу соответствует какой-нибудь физиологический, и, наоборот, что у нас в мозгу всякий физиологический процесс сопровождается определенным психическим , хотя бы последний не мог быть открыт нами. Когда мы имеем какой-нибудь физический ряд, то мы

далеко не в состоянии указать всей той совокупности условий, которые участвуют в порождении данного явления; напр., для простолюдина полет ядра из пушки есть результат сожигания пороха, а то, что здесь есть еще такие промежуточные процессы, как образование газов, обладающих известною упругостью, влияние упругости, влияние земного притяжения, сопротивление воздуха и т. п., ему остается совершенно неизвестным. В таком же положении находимся и мы, когда желаем определить причины* появления звукового ощущения после того, как произошло дрожание колокольчика. Что дрожание колокольчика было в числе условий, предшествовавших появлению звукового ощущения, это несомненно; а что существуют еще многочисленные психические состояния, которые предшествуют появлению ощущения звука—это остается для нас неизвестным. Вот эти-то многочисленные психические состояния и являются, по мнению сторонников психофизического параллелизма, источником возникновения ощущения звука, одним из поводов которого являются и физиологические изменения, порождаемые дрожанием колокольчика. Таково объяснение того положения, Ήτο психическое имеет своим источником психическое же *).

Рассмотрим теперь учение о монизме, именно тот необходимый вывод из учения психофизического параллелизма, по которому психическое и физическое.суть две стороны одного и того же явления, что психическое и фи зическое суть одно и то же, но только рассматриваемое с двух различных точек зрения. Обоснование тождества психического и физического является одним из самых слабых пунктов психофизического монизма.

Защитники монизма предлагают следующее толкование тождества с точки зрения теории познания.

Вообще, с точки зрения популярной теории познания, су-

*) См. Вундт. Лекции о душе человека и животных. Спб., 1894. Паульсен (Введение в философию 2-е изд. 1899 г. стр. 94—95) объясняет это несколько иначе.

ществует огромное различие между духовным миром и материальным, между субъектом и объектом, между „я“ и „не-я“· В действительности это не верно. „Материальные вещи и материальные процессы с одной стороны и психическия явления с другой вовсе не различны по своему роду. Оба они подходят под понятие явлений сознания, и явления эти притом взаимно соотносятся между собою. Их различие или их противоположность состоит лишь в том, что первый вид явлений можно объективировать, а второй этого свойства лишен“ *). Т. е., другими словами, между миром внутренним и миром внешним нет того различия, как это обыкновенно признается. Одно и то же содержание может быть и внутренним, и внешним, смотря по тому, с какой точки зрения мы будем смотреть на него. Отсюда получается вообще различение внешнего и внутреннего.

Прежде всего, что такое внутренний и внешний? Если мы рассматриваем какую-нибудь вещь, находящуюся вне нас: камень, воду, то это предмет внешнего наблюдения. Если мы воспринимаем какую-нибудь „идею“, „ощущение“, то это есть нечто внутреннее. Всякий психический процесс есть нечто внутреннее. С этой точки зрения мозг, напр., есть нечто внешнее. Он представляет из себя мягкую, беловатую массу, обладающую протяженностью и другими свойствами.

Теперь нужно показать, что мозг и психический процесс суть две стороны одного и того же явления. Это кажется вещью совершенно немыслимой, потому что между физическим и между психическим существует коренное различие: одно протяженно, другое не протяженно. Как же они могут представлять из-себя одно и то же? Трудность кажется неразрешимой, но защитники монизма исходят из того положения, что в действительности, с точки

*) Риль. Теория науки и метафизика, стр. 225. Вундт. Очерк Психологии § 22. Taine . De l’Intelligence. Кн. IV. Гл. IX.

зрения теории познания, между материальными и между психическими процессами нет коренного различия, потому что все материальное есть не что иное, как совокупность наших представлений. Что такое, напр., кусок камня? Кусок камня имеет известную протяженность, известную тяжесть, цвет, шероховатость и т. д., но пространство, цвет, тяжесть, шероховатость суть не что иное, как наши ощущения, так что камень есть в действительности совокупность наших ощущений, т. е. психических элементов. Если мы говорим о материальных вещах, то в действительности мы говорим о них как о совокупности психических элементов; а что наша душа есть известная совокупность мыслей, чувств, желаний и т. д., это понятно само собой. Таким образом ясно, что между психическим и физическим, с точки зрения теории познания, нет существенного различия; они, так сказать, сотканы из одного и того же материала, а это делает понятным их тожество друг с другом, а также и то, что они составляют две стороны одного и того же явления, что мозг и психические явления суть одно и то же, рассматриваемое с двух различных точек зрения.

Это можно пояснить при помощи следующего примера. Если я, напр., „мыслю“, у меня есть какое-нибудь „желание“, какое-нибудь „волевое решение“, то у меня в мозгу совершаются процессы движения каких-нибудь мозговых частиц и т. п. Из моего внутреннего опыта я знаю, что у меня есть такая-то мысль, такое-то чувство. Но если бы в то время, как я мыслю, какой-нибудь физиолог при помощи каких-нибудь усовершенствованных приборов стал рассматривать те процессы, которые совершаются у меня в мозгу, то он воспринял бы то же самое, что я воспринимаю, но только с другой стороны, т.-е. то, что я называю мыслью, для него оказалось бы движением частиц мозга. Различие между мыслью и движением частиц мозга проистекает от того, что мы одно и то же рассматриваем с двух различных точек зре-

Ния: то, что я рассматриваю изнутри, то физиолог расс матривает извне ; на самом же деле то, что мы оба рассматриваем, есть одно и то же. Положение вещей здесь таково, что в одно время одну и ту же вещь с обеих точек зрения я рассматривать не могу.

Так нужно понимать ту мысль, что духовное и материальное есть одно и то же, рассматриваемое с двух точек зрения: с внутренней и внешней.

Этим объясняется все. Когда окказионалисты признавали согласие между психическим и физическим, то для них физическое и психическое были два разных мира, между которыми они признавали параллелизм. Сторонники монизма находятся в ином положении. Они просто принимают тожество того и другого процесса. „Мы не в праве сказать, — говорит Риль,—что воля только соответствует иннервации мозга; мы должны, напротив, сказать решительно, что воля один и тот же процесс, являющийся объективному созерцанию как центральная иннервация, а субъективному, как импульс воли“ *).

Защитники психофизического монизма непонятность тожества психического и физического старались пояснить при помощи различных образных сравнений.

Фехнер , один из самых выдающихся защитников этого учения в последнее время, для пояснения того положения, что психическое и физическое суть две стороны одного и того же явления, пользовался следующим сравнением. Представьте себе круг. Если вы находитесь внутри круга, то окружность вам покажется вогнутой; если вы станете вне круга, то та же самая окружность покажется вам выпуклой. Это сравнение показывает, что одна и та же вещь, рассматриваемая с двух различных точек зрения, может представляться нам различно. Точно таким же образом и в отношениях между психическим и физическим. Одно и то же, рассматриваемое изнутри, представ-

*) Теория науки и метафизика, стр. 231.

ляется нам психическим, рассматриваемое извне, представляется нам физическим. Другое его сравнение, кажется, изображает отношение между психическим и физическим лучше. „Солнечная система, рассматриваемая с солнца, представляет совсем другой вид, чем с земли. Оттуда она представляет Коперниковский мир, отсюда Птоломеевский. Нет возможности одному и тому же наблюдателю наблюдать обе мировых системы, хотя оне обе нераздельно связаны“ *).

Подобное же сравнение приводит и Тэн: он уподобляет все существующее книге, написанной на двух языках, из которых один представляет оригинал, а другой перевод этого оригинала. Оригинал—это психическое, а перевод—это физическое. Одно и то же содержание в двух различных видах.

Все эти сравнения преследуют одну цель: они желают показать, что мы не можем воспринимать психическое и в то же время воспринимать и другую сторону его, т.-е. физическое. То, что лежит в основании физического и психического зараз может быть рассматриваемо только с одной стороны—или с внутренней (психическое), или с внешней (физическое).

Самое лучшее сравнение, на мой взгляд, предложил Эббинггауз. Представим себе шарообразные чашки, вложенные одна в другую. Представим себе далее, что поверхности этих чашек обладают способностью воспринимать. Легко понять, что одни поверхности воспринимали бы только выпуклые поверхности, а другие только лишь вогнутые, не подозревая даже, что воспринимаемое ими в одно и то же время представляется как вогнутость и как выпуклость. Но если бы какое-нибудь существо, напр., человек, рассматривало, бы то же самое, то оно увидело бы, что они представляют одно и то же. В таком же положении находимся и мы, когда мы рассматри-

*) Elemente d. Psychophysik В . I. стр . 3.

ваем нас самих; мы можем самих себя созерцать или изнутри, или только извне, и один раз мы воспринимаем себя или только как духовное, или как физическое.

Этим сравнением Эббинггауз хочет сказать, что нам кажется, будто духовные и материальные явления различны потому, что мы их воспринимаем различными путями·, но если бы мы их могли воспринять одновременно, то они показались бы нам одним и тем же.

Такова сущность психофизического монизма, который мы должны тщательно отличать от психофизического параллелизма. Эмпирический параллелизм есть эмпирическое учение, которое только констатирует существование определенного соответствия между психическими и физическими явлениями; психофизический же монизм стремится объяснить такое соответствие при помощи признания их единства. Можно быть сторонником эмпирического параллелизма, не заходя так далеко, чтобы искать объяснения его—тем более, что эти объяснения по большей части ведут к метафизическим гипотезам.

Вот почему следует тщательно различать одного сторонника параллелизма от другого. Напр., Авенариус является сторонником только эмпирического параллелизма, так как он считает совсем неправильным тот монизм, по которому мозг и душа суть две стороны одного и того же явления. Гёфдит оказывается параллелистом другого типа; он признает единство между духом и материей, но не задается вопросом о том, какова сущность того единого принципа, двумя сторонами которого оказывается дух и материя, причем он считает необходимым прибавить, что его теория не исключает возможности построения метафизической гипотезы. Вундт отличает эти две точки зрения. В эмпирической психологии он является сторонником эмпирического параллелизма; в своей метафизике он считает нужным признать единое, лежащее в основании физических и психических явлений.

Герберт Спенсер является монистом в смысле Спинозы. Подобно тому, как Спиноза думал, что в основании всех явлений лежит одна субстанция, атрибутами которой является дух и материя, точно так же и Спенсер предполагает, что в основании всех явлений лежит неведомая, непостижимая реальность, обнаружением которой оказываются дух и материя. Признанием какой-то вещи в себе, лежащей вне непосредственного опыта, Герберт Спенсер делается метафизиком Спинозовского типа.

Монизм в настоящее время пользуется огромным распространением и имеем массу выдающихся защитников. В Англии представителями его являются Бэн и Герберт Спенсер, во Франции Тэн и Рибо, в Германии Вундт, Паульсен, Эббинггауз, Иодль; наконец, в числе представителей монизма следует упомянуть также и известного у нас в России датского психолога Гефдинга.

Если бы мы спросили, каковы причины такого успеха монизма, то, по всей вероятности, нам нужно было бы признать две таких причины, научную и философскую.

С точки зрения научной, психофизический параллелизм · представляется привлекательным потому, что является, так сказать, довольно индифферентной точкой зрения, признающей одинаково как права психического, так и физического; кроме того, при этой точке зрения, отрицающей взаимодействие между духом и материей, остается нетронутым механическое толкование жизненных явлений. Здесь не признается вмешательство какого-нибудь такого мистического принципа, с которым не может считаться естествознание. Здесь все телесные явления объясняются физико-химическими причинами.

Эта точка зрения представляет интерес еще и в том отношении, что, признавая постоянный параллелизм между психическими и физическими явлениями,- она оказывает большую услугу психофизиологии, так как считает законными психологические исследования там, где непрерывная физиологическая цель прерывается, и, наоборот, счи-

тает законным физиологическое исследование там, где прерывается психическая цепь.

Философская причина успеха монизма заключается в следующем. В текущем столетии замечается тенденция строить идеалистическое мировоззрение на научных началах. Психофизический параллелизм, кажется, наибольше отвечает современным научным требованиям. Кроме того, если провести параллелизм последовательно до конца, то можно будет признать не только одушевленность человека и животных, но также растений, а равным образом и всего неорганического мира. Тогда окажется, что все существующее в мире одушевленно, а так как" психическое составляет только внутреннюю сторону того, внешнюю сторону чего представляет физическое, и так как психическая сторона представляет действительность так, как она есть сама по себе, физическая же есть только внешнее обнаружение, то можно сказать, что самая важная сторона действительности есть духовное. По мнению Паульсена, напр., „моя телесная жизнь служит зеркалом моей душевной жизни, телесная система органов есть доступное моему внешнему восприятию выражение воли и системы ее побуждений; тело есть видимость или явление души“. По Вундту, „духовное бытие есть собственная действительность вещей“.

Таким образом, духовное начало выражает собою сущность действительности; задачей мировой жизни является развитие духовной стороны, созидание духовных благ и т. п. Одним словом, на эмпирических основаниях воздвигается идеалистическое мировоззрение.

Вот главные причины такого огромного успеха монистического мировоззрения в настоящее время *).

*) Литература вопроса о психофизическом монизме: Гефдинг. Психология. Гл. II. Паулсен. Введение в философию. М., 1894. Кн. I -я. Гл. I -я. Вундт. Очерк Психологии. М., 1897, § 22. 8. Вундт. Лекции о душе человека и животных. Спб., 1894. Лекц. 30 -я. Вундт. Основание физиологич. психологии. М., 1880. Гл. 25. Риль. Теория науки и метафизики. М. 1887.

Несколько лет тому назад в Германии начинается разрушительная работа. Выдающиеся мыслители начинают высказываться в том смысле, что психофизический монизм представляет из себя совсем несостоятельное учение.

Я этот момент считаю в высокой мере знаменательным, потому что доказательство взаимодействия между психическим и физическим может нанести серьезный удар механическому мировоззрению. Учение о свободе воли, которое до сих пор было неразрешимой проблемой вследствие того, что нельзя было доказать воздействия духа на материю, теперь может получить совсем иное разрешение. Целесообразность органической жизни, которая оставалась непонятной вследствие тех же причин, получит, по всей вероятности, совсем иное толкование.

В числе противников параллелизма являются такие выдающиеся писатели, как Зигварт , Джемс, Штумф и многие другие.

В чем же заключаются недостатки учения о тожестве? Прежде всего, всякий легко мог заметить, что самый важный недостаток его заключается в том, что трудно понять, каким образом возможно тожество между духом и материей. Сами монисты говорят, что между психическим и физическим существует коренное различие, что психическое не может оказывать воздействия на физическое, и, наоборот, что психический мир и физический представляют из себя две разнородные области. Как же может быть мыслимо тождество таких разнородных явлений? Сторонник тожества может сказать, что он и.не предполагает сделать понятным или конкретно представимым тожество двух столь разнородных явлений. Для него тожество является только лишь гипотезой , при

Отд. 2-й. Гл. 2- я. Ebbinghaus . Grundzüge d. Psychologie. 1897. стр. 37—47. Jodl. Lehrbuch d. Psychologie. 1896. Гл. 2-я. Спенсер. Основания Психологии. § 41, 56, 272 и др. Бан. Душа и тело. Тэн. Об уме и познании. Кн. 4-я. Гл. 2-я.

помощи которой он может объяснить соответствие между физическим и психическим, потому что если бы он не допускал такого тожества, то он должен был бы признать, подобно окказионалистам, или вмешательство Бога в каждом из актов, или предустановленную гармонию Лейбница. Правда, есть гносеологический аргумент, который делает вероятным тожество духа и материи. Этот аргумент мы рассмотрели выше. Он сводится к признанию, что между духом и материей нет разницы, так как материя есть в действительности также совокупность ощущений, и поэтому и дух, и материя сотканы как будто бы из одного материала.

Но против этого аргумента можно представить следующее возражение. Можно согласиться с тем, что материя есть совокупность ощущений или представлений, но для нашего познания в конце концов между духом и материей остается непроходимое различие; поэтому кажется, что монизм может быть признан удобоприемлемой гипотезой только лишь в том случае, если нет какой-либо другой гипотезы, которая могла бы более удовлетворительно объяснить отношение между духом и материей.

Мы видели, что монизм не признает возможности вмешательства духа в материю, потому что в таком случае нарушался бы закон сохранения энергии. Но закону сохранения энергии, количество энергии в мире постоянно, а если бы душа могла вмешиваться в деятельность тела, то она, так сказать, прибавляла бы энергию, которой физик не может принимать в расчет. Если бы, с другой стороны, материальные движения могли превращаться во что-нибудь психическое, то это значило бы, что физическая энергия пропадает. Поэтому, вообще признание такого взаимодействия могло бы противоречить основным законам механики.

Защитники взаимодействия указывают на то, что вмешательство духа в деятельность материи вовсе могло бы не противоречить законам механики. Напр., первый закон

механики гласит, что „тело пребывает в состоянии покоя до тех пор, пока какая-либо внешняя сила не выведет его из состояния равновесия“. Вообще, этот закон понимается таким образом, что тело, находящееся в состоянии, покоя, может быть приведено в движение только другим телом же; но на это некоторые возражают, говоря, что в первом законе сказано только, что тело может быть выведено из состояния покоя лишь какой-либо внешней силой, но вовсе не доказано, что эта сила должна непременно исходить от тела, а следовательно можно допустите» что причина, изменяющая движение, может исходить и не от тела, а, как в данном случае, от духа.

По мнению Кромана *), принцип сохранения энергии имеет в виду скорость движения, а не направление движения, и поэтому можно допустить, что душа оказывает воздействие на направление телесных движений, если только скорость движений остается постоянной, и это не противоречило бы закону сохранения энергии: „Представим себе,—говорит он, мир атомов, которым толпа духов играла бы, как в мячик: количество энергии этого атомного мира оставалось бы неизменным, если бы только каждый атом отбрасывался с неизменною скоростью».

Такое же вмешательство духа в деятельность материи считает мыслимым и венский физик Больцман, причем он думает, что это вмешательство не могло бы противоречить законам механики **).

Но есть еще один способ доказать возможность взаимодействия, не противореча законам механики; это именно,

*) Kroman. Kurzgefasste Logik u. Psychologie.

**) Вот его слова, приводимые в психологии H öfler ’a . (Psychologie 1897, стр. 59 — 9 примеч.) Mit dem Energiesatz eine Einwirkung des Psychischen auf das Physische nicht unverträglich sei, wenn man annehme, dass diese Einwirkung normal gegen die Niveaufläche erfolge. Чтобы понять это утверждение, следует вспомнит, что если сила действует на тело под прямым углом к направлению его движения, тогда она не производит работы в теле и изменяет только направление, но не величину скорости. Поэтому кинетическая энергия, которая зависит от квадрата скорости, остается неизменною. Максвелл. Материя и движение. Спб., 1885, § 78.

если понимать особенным образом энергию. Тогда можно признать на ряду с физической энергией и психическую и признать превращаемость одной энергии в другую. Такой точки зрения держатся Зигварт и Штумф. Они говорят, что закон сохранения энергии есть главным образом закон превращения одной энергии в другую, т. е. мы можем сказать, что тепловая энергия, напр., может превратиться в световую, в электрическую; и, наоборот, мы можем также сказать, что количество энергии при таких превращениях остается неизменным,—но при этом вовсе не должно думать, как это делают многие, что тот или другой вид энергии должен непременно истолковываться механически. , как движение молекулярных частиц. Напр., если движущееся ядро на пути своем встречает броню корабля, то движение ядра останавливается, но при этом кинетическая энергия ядра превращается в тепловую энергию. Многие истолковывают это явление таким образом, что движение видимой массы превращается в движение молекулярное; но некоторые физики находят такое толкование незаконным и утверждают, что собственно в настоящее время мы не имеем никаких данных для утверждения, что теплота есть род движения. Мы можем только сказать, что она есть энергия, не давая ближайшего определения ее.

При таком понимании энергии, раз она не сводится к движению мельчайших частиц материи, легко допустить, что существует психическая энергия, которая может превращаться в физическую, и наоборот. Ведь сущность энергии заключается в том, чтобы совершать работу, а будет ли эта энергия физическая или психическая — это безразлично. Если так понимать энергию, то взаимодействие объясняется чрезвычайно просто: физическая энергия превращается в психическую и наоборот.

„Что касается закона сохранения энергии,—говорит Штумф *),—то мне кажется, что есть два способа приве-

*) См. его Rede zur Eröffnung des III Internationalen Congresses für Psychologie.

сти его в согласие с постулатом всеобщего взаимодействия.

Прежде всего уже различие между потенциальной и кинетической энергией показывает, что энергия не необходимо сохраняется в форме движения. Но и независимо от этого, действительность закона не зависит от конкретного представления, что все естественные процессы состоят в движениях. Если его выразить без всякой гипотетической прибавки, то он будет просто законом превращения. Если кинетическая энергия (живая сила видимого движения) превращается в другие формы силы, и эта в конце концов может быть превращена обратно в кинетическую энергию, то получается та же сумма, которая была употреблена. В чем состоят эти и другия формы энергии, об этом закон ничего не говорит, и поэтому можно было бы, как я думаю, на психическое смотреть как на скопление энергии особого рода, которая могла бы иметь свой точный механический эквивалент.

Чтобы не подумали, что это учение, по которому признается существование особой психической энергии, имеет характер материалистический, (потому что здесь психическое ставится наряду с физической энергией), я спешу заметить, что этому учению такой характер вовсе не присущ, так как оно не признает, что физическая энергия превращается в особый вид физической же энергии. Это было бы возможно в том случае, если бы энергия признавалась за особый вид движения, но здесь этого вовсе нет. Кроме того, философы этого направления заранее считают психическое так же реальным, как и физическое, и только для объяснения взаимодействия признают необходимым допустить существование психической энергии.

Но в виду того, что оба вышеприведенные толкования основываются на нашем незнании физических процессов, принимающих участие во взаимодействии, я позволю себе привести толкование, при котором закон сохранения энер-

гии остается нетронутым и которое основывается главным образом на логическом анализе понятия причинности.

Со времени Декарта говорят, что причинность может быть только между явлениями однородными *); но это неправильно, и вот почему: это было бы правильным только в том случае, если бы мы под причиной понимали нечто такое, что созидает действие, или если бы мы искали какую-нибудь внутреннюю связь между причиной и действием,— между тем, в действительности под причинностью мы должны понимать совсем не это. При помощи термина причинность мы желаем только обозначить, что если дано А, то вслед за ним появляется В, изменение А вызывает изменения В и т. д. Поэтому нет никакой надобности, чтобы между причиной и следствием существовала однородность. Самые разнородные явления могут находиться друг с другом в отношении причинности.

Обыкновенно кажется, что причинное отношение в мире физическом в высшей степени просто и понятно, а причинное отношение между психическим и физическим совсем непонятно. Если, например, движется шар, и на пути своем встречает другой шар, который приводится им в движение, то мы говорим, что движение первого шара является причиной движения второго. Эта связь нам кажется простой и понятной; но если у меня вслед за известным волевым решением возникает движение руки, то кажется, что причинное отношение между одним и другим непонятно. В действительности же одно причинное отношение не более понятно, чем другое, и даже может быть второе более понятно, чем первое. Может быть, первое отношение становится для нас понятным только потому, что мы уже знакомы со вторым.

Это соображение показывает, что у нас собственно нет никаких оснований отрицать возможность причинного

*) По мнению Декарта, каждое действие уже потенциально содержится в своей причине., Ибо откуда,—спрашивает Декарт,—действие может получить свое реальное содержание, если не из причины“?

отношения между физическим и психическим, и это собственно является характерным для взаимодействия.

Мне кажется, есть еще одно соображение, которое делает понятным взаимодействие, если только мы разберем научное употребление понятия причинности.

В обиходной жизни мы под словом причина обыкновенно понимаем одно из предшествующих условий какого-нибудь действия, часто забывая, что каждое действие определяется целым рядом условий, из которых мы выбираем одно какое-нибудь для удобства.

Напр., мы говорим: „купец получил телеграмму, извещающую его о какой-либо торговой неудаче, и эта телеграмма была причиной его смерти“. Между тем фактически таких причин было чрезвычайно много. Может быть, до того он получил несколько неприятных известий, может быть нервная система его на этот раз была особенно неустойчивой и тому под. Из целого ряда этих причин печальное известие было только одной из причин, определивших то или другое действие. Если вы возьмете какой-нибудь пример причиной связи в области физических явлений, то получится τά же самое. Таким образом, строго говоря, каждая причина есть, так сказать, частичная причина, каждое действие всегда определяется совокупностью причин.

Если мы так станем понимать причину, то мы увидим, что между психическим и физическим миром может существовать причинное взаимодействие .

Возьмем, напр., тот случай, когда после какого-нибудь волевого решения возникает движение. Рассматриваемое с физической точки зрения, это движение может быть объяснено таким образом, что в корке головного мозга возникает возбуждение, которое по движущему нерву передается к мускулам руки и производит сокращение этих последних. Но можем ли мы сказать, что физическое возбуждение есть единственное условие, благодаря которому происходит движение руки? При чем же в та-

ком случае волевое решение? Можно ли сказать, что оно не имеет никакого значения для движения руки? Очевидно, что нельзя. Если бы не было волевого решения, то не было бы и движения руки; следовательно, скажем просто, что воля в данном случае является причиной движения, но только частичной причиной. Если бы не было воли, то не произошло бы и нервного возбуждения, а вместе с тем и движения руки; следовательно, воля в данном случае несомненно имеет причинное значение.

Кто-нибудь, пожалуй, скажет, что воля не имеет никакого значения потому, что те же самые действия, которые совершаются при помощи воли, могут совершаться и без помощи воли, например, так называемые автоматические действия. Лица, находящиеся в состоянии сомнамбулизма, совершают целый ряд целесообразных действий. Но это возражение совершенно не основательно, и даже, как раз наоборот, оно показывает причинное значение воли, потому что, как бы ни были сложны автоматические действия, как бы ни были они целесообразны, но никогда они не могут иметь такого характера, каким обладают чисто волевые действия. Неизвестно ни одного случая, чтобы человек в состоянии сомнамбулизма мог бы произнести речь в парламенте; не может человек автоматически создать какую-нибудь машину и т. под.

С этой же точки зрения можно объяснить и возникновение ощущения влиянием физических причин, именно, если принять в соображение, что физические причины являются частичной причиной возникновения ощущения; например, если дрожит колокольчик и у нас возникает ощущение звука, то возникновение этого ощущения нельзя объяснить одними физическими причинами, но также нельзя объяснить исключительно психическими причинами: нужно предположить, что оба рода причинности действуют совместно. Для возникновения ощущения представляют одинаковую важность как нервные возбуждения, идущие от слухового аппарата к мозгу, так и предварительные

Психические состояния, существующие в сознании. Что физические причины имеют в данном случае важность,-это для всякого очевидно. Может быть не ясно, как психические состояния могут в данном процессе иметь причинное значение, но убедиться в этом последнем в высшей степени легко, если мы возьмем в пример человека спящего или в состоянии обморока. Когда дрожит колокольчик, то они получают физическое возбуждение, но не получают ощущения звука, потому что нет психических состояний, которые являются дополнительной причиной возникновения ощущений.

Таким образом, можно объяснить взаимодействие между психическими и физическими явлениями, если правильно истолковать понятие причинности. Это толкование представляет еще и ту важность, что при нем не нарушается закон сохранения энергии, потому что мы можем предположить, что, напр., волевое решение при созидании движения не создает физической энергии, и, наоборот, когда нервное возбуждение вызывает ощущение, то физическая энергия не уничтожается, превращаясь в психическое явление.

Есть еще доказательство воздействия духа на материю, заимствуемое из теории эволюции; оно, между прочим, принадлежит Джемсу. Это доказательство сводится к следующему. По теории Дарвина, организмы приспособляются к окружающей среде. Те организмы, которые снабжены органами, помогающими в борьбе за существование, выживают; те же организмы, которые таких органов не имеют, погибают в борьбе за существование. Органы, способствующие борьбе за существование, развиваются; органы, которые этой цели не способствуют, атрофируются, уничтожаются. Если мы рассмотрим психическую жизнь какого-нибудь элементарного организма, например, моллюска, и жизнь человека, мы увидим, что существует огромное различие; сознание человека развито, в то время как у моллюска оно находится в зачаточном состоянии.

Если бы сознание для человека представляло какой-нибудь излишний, ненужный придаток, то оно, разумеется, давным-давно атрофировалось бы; а то обстоятельство, что оно развивается, показывает, что оно представляет из себя необходимую функцию. Если функции развиваются только вследствие их полезности, то, очевидно, и сознание развивается вследствие его полезности. Полезность сознания заключается в том, что оно помогает в борьбе за существование, а это оно может делать только в том случае, если оно оказывает воздействие на ход телесной истории организма. Легко понятно, как это может происходить. Мало развитой организм очень плохо регулирует свои отношения к внешнему миру; одаренный сознанием организм приспособляется значительно лучше: ему в этом помогает интеллект, делая выбор из различного рода возможных действий. Он выбирает благоприятные действия и подавляет неблагоприятные и вместе с этим способствует организму в борьбе за существование.

Но, помогая в борьбе, сознание в то же время оказывает известное воздействие на самую физическую форму организма. Как это происходит, можно легко себе представить, если обратить внимание на то, как сильно отличаются растительные организмы от животных, которые в борьбе за существование пользовались услугами интеллекта.

Таким образом, ясно, что сознание оказывает известное воздействие на организм.

Этот взгляд был предложен Джэмсом, но-его одинаково держались и сторонники монизма, как Паульсен и Вундт *). Собственно говоря, и у Паульсена, и у Вундта, сторонников монизма, это является противоречием, потому, что возможность воздействия сознания на организм не может мириться с признанием монистического принципа.

Вообще, следует признать, что провести монистический

*) James. Psychology. Vol. I. 138—144. Паульсен. Введение в философию стр. 196 и д. Вундт в Grundz üge d . phys . Psychologie , 4-е изд., т. 2-й, стр. 641, признает вообще влияние воли на физическую организацию.

принцип вполне последовательно оказывается делом довольно трудным. В „Системе философии“ Вундта признается органическая целесообразность и объясняется тем, что воля, разумеется, мировая, вмешивается в течение естественных явлений и определяет их. Вообще, Вундт не находит возможным объяснять органическую жизнь механическими причинами и признает вмешательство воли в нее *).

Если такой выдающийся писатель, как Вундт, не мог провести последовательно принципа монизма, то это ясно указывает на недостаточность самого принципа монизма, и потому кажется, что в настоящее время на вопрос, что можно считать более правильным, монизм или дуализм, следовало бы ответить, что дуализм, признающий материальный и особенный духовный принцип, во всяком случае лучше объясняет явления, чем монизм **).

Теперь мы можем приступить к рассмотрению вопроса о „Душе“. Многим может показаться, что это

*) См. его System d . Philosophie в особ. стр. 533. Hauptmann в своей книге Metaphysik in d . modernen Physiologie приводит многие места из „Психологии“ Вундта, которые ясно показывают, что Вундт смотрел на дух, как на руководящий принцип.

**) Штумф. Rede zur Eröffnung des III Internationalen Congresses für Psychologie в „Beilage zur Allgemeinen Zeitung Jahrg. 1896. № 180, а так же Berichte des III Internationalen Kongresses für Psychologie. München, 1897. Зигварт. Logik. B. IL 1893, стр. 518 —41. James. Principies of Psychology. 1890. V. 1 . 138—144.

Kroman. Kurzgefasste Logik und Psychologie. 1890, стр. ii8 и д. Rehmke. Lehrbuch d. allgemeinen Psychologie. 1894, стр. 107—115. Его же. Aussenwelt und Innenwelt, Leib und Seele. 1898. Külpe. Einleitung in die Philosophie 1894, а так же в Zeitschrift f. Hypnotismus. B. 7. H. 2. Höf 1 er. Psychologie. 1897, стр. 58— 59. Wentscher. lieber physische und psychische Kausalität und das Princip des psychophysischen Parallelismus, 1896 и Erharät. Die Wechselwirkung zwischen Leib und Seele . 1897 . В русской литературе в пользу взаимодействия высказывался в последнее время проф. Н. Я. Грот в статье „Понятие души и психической энергии в психологии“. (Вопросы философии и психологии, № 27), а так же Arch . f . systemat . Philosophie, 1898. Die Begriffe der Seele und der psychischen Energie in der Psychologie. Критику параллелизма см. Л. М. Лопатин. Понятие о душе по данным внутреннего опыта. Вопросы философии и психологии. 1896 г. XXXII.

вопрос совсем не научный, что вопрос о душе может входить в область религиозной философии, но отнюдьне составлять предмета психологии. В крайнем случае о душе могут говорить только лишь метафизики; эмпирик же философ не сочтет этого вопроса предметом своего исследования. Но те, которые думают таким образом, ошибаются, потому что даже такие эмпирики- философы, как Д. С. Милль и Герберт Спенсер, не только считали возможным говорить о „душе“, но даже признавали ее существующей, как это мы увидим ниже.

Если среди современной интеллигентной публики очень распространен взгляд, что собственно наука не может говорить о душе, то это происходит от того, что она приписывает философам грубый анимистический взгляд, который принадлежит первобытному человеку. Многие из публики думают, что если философ говорит о душе, то он под нею разумеет то же самое, что и первобытный человек.

Но что, в самом деле, первобытный человек понимал под душей? Для него были не чужды вопросы о том, есть ли в человеке душа: он наталкивался на эти вопросы наблюдением таких явлений, как различие между человеком живым и мертвым, между человеком спящим и бодрствующим. Первобытный человек объяснял это различие тем, что у живого человека есть „душа“—это особое существо, обитающее в нем. Оно может покидать человека, и тогда он делается мертвым. Эта душа представляет собою нечто вроде тонкой оболочки, нечто вроде тени или пара. Душа эта, покидая тело, наприм., во сне может странствовать, уходить в места, очень далекие от спящего, и снова к нему возвращаться. После смерти душа покидает тело человека, по народному выражению, она „улетает“ от него, и вследствие этого у некоторых народов существует обычай открывать окна в то время, когда кто-либо умирает, что-

бы душа имела возможность беспрепятственно улететь. Вот такое понимание души некоторые приписывают фи лософам, но всякий легко может видеть, что та душа, существование которой признавал первобытный человек, материальна, что его понимание души—чисто материалистическое и ни одним современным философомпризнано быть не может.

Что же такое душа? Многие, поставляя такой вопрос, думают получить очень простой и определенный ответ. Такого рода ожидание объясняется привычками, усвоенными нами с детства. Когда в детстве мы задаем вопрос, что такое „пароход“, и получаем вполне определенный ответ, то нам кажется, что если мы поставим вопрос, что такое душа, то философдолжен дать такой же определенный ответ, который бы показал, что он под душей понимает нечто такое, что обладает наглядностью материальной вещи. Но здесь дело обстоит далеко не так.

Какого же рода суть те данные, на которых философстроит свое предположение относительно существования души? Эти факты главным образом суть следующие. Во-первых, так называемое единство сознания , а во - вторых тожество личности. Под единством сознания мы должны понимать следующее. Если мы, наприм., сравниваем два представления, А и В, то мы должны одновременно держать в сознании оба эти представления, следовательно, должно быть нечто такое, что соединяет эти представления в одно целое. Это нечто, соединяющее в одно целое, и есть душа. Ведь в процессе сравнения нужно, чтобы оба" представления в одно время мыслились, чтобы одновременно присутствовали в нашем сознании. Вот это комбинирующее и есть то, что философы называют душей.

Другой аргумент, который приводится в пользу существования души, это тожество нашею «я » нашей личности. Но что такое „я“ и что нужно понимать под тожеством личности?

Чтобы ответить на это, нам следует только спросить себя, что мы думаем, когда мы употребляем слово „я». Когда я употребляю слово „я“, то я при этом думаю о том, что я занимаю такое-то общественное положение, что я родился там-то, что мне столько-то лет, что я имею такую-то наружность, что у меня такая-то одежда, что я тот самый, который неделю тому назаде говорил на этом самом месте. Если бы я захотел дальше поразмышлять на ту же тему, то я вспомнил бы о своем детстве и заметил бы, что я тот самый, который столько-то лет назад учился там-то, провел свое детство там-то и т. п. Это есть мое „я“, моя „личность“. Тожеством личности мы считаем то обстоятельство, что я отожествляю мое теперешнее „я“ с тем „я“, которое я имел много лет назад. Между ними в действительности есть огромная разница. В самом деле, когда я был ребенком, то, употребляя слово „я“, я мыслил совсем другое, чем когда я теперь употребляю это слово. Но мне кажется, -что мое теперешнее „я“ тожественно с моим прошлым „я“.

Если бы я не чувствовал тожества моего сегодняшнего „я“ с моим „я“ месяц тому назад, то я не считал бы себя ответственным за свои поступки, совершенные месяц тому назад. Но так как я считаю себя ответственным, то это значит, что я признаю свое тожество в различные моменты моей жизни.

Вот факты, в реальности которых едва ли кто-нибудь станет сомневаться,—но как их объяснить? Пытаясь объяснить эти факты, некоторые философы и пришли к признанию необходимости допустить существование „души“.

Они предполагали, что существует особая духовная субстанция, которую они считали простой и неделимой, нематериальной и неразрушимой. Эта духовная субстанция является носительницей всех духовных состояний; она соединяет в одно целое все отдельные состояния. Благодаря ей, наше „я“ кажется тожественным и непрерыв-

ным. Эта духовная субстанция не есть что-нибудь тожественное с нашими духовными состояниями, с нашими чувствами, мыслями, желаниями и т. п. Она есть нечто отдельное, стоящее вне их и имеющее целью соединять духовные состояния й одно целое. Она, другими словами, напоминает собой материальный атом. Подобно тому, как атом, скрываясь позади материальных явлений, на самом деле есть носитель всех свойств этих последних, так и духовная субстанция, будучи непосредственно недоступна нашему восприятию, является носительницей сил, при помощи которых она вызывает явления сознания.

Философы, которые признавали существование такой духовной субстанции, называются спиритуалистами в собственном смысле слова.

Против этой теории самое сильное возражение привел английский философДавид Юм *). По мнению этого философа, мы можем познавать только то, что доступно нашему непосредственному восприятию. Мы имеем ощущения холода, света, звука и т. п. Об этих непосредственно воспринимаемых нами свойствах мы можем говорить как о чем-то существующем, потому что каждому из них соответствует определенная идея. А можно ли сказать, что есть какая-либо идея, которая соответствовала бы тому, что философыназывают личностью? Если мы для разрешения этого вопроса обратимся внутрь самих себя, к нашему сознанию, и поищем, нет ли там какой-либо особой идеи „я“, простой, подобно, наприм., идее света, звука и т. п., то окажется, что такой идеи нет. Каждый раз, когда мы заглядываем внутрь самих себя, мы там находим только лишь какую-нибудь частную идею: тепла, холода, звука, света и т. п., но идеи „я“ мы там не находим. Если же мы пожелаем ближе узнать содержание идеи „я“, то окажется, что она состоит из целого ряда простых идей. Отсюда „я“ есть не что иное, как сово-

1) См . его Treatise on human nature. Кн. I . ч. IV. 6.

купность представлений , или идей. Поэтому взгляд тех философов, которые думали, что существует простая духовная субстанция, потому что существует простая идея „я“, нужно считать неправильным.

Единственно, что мы можем сказать о нашем „я“, это то, что оно есть совокупность отдельных представлений, но отнюдь мы не можем утверждать, что нашему я соответствует какая-нибудь духовная субстанция. Поэтому, если бы нам пришлось ответить на вопрос, что такое душа, то, с точки зрения философииЮма, мы должны были бы сказать, что она есть не что иное, как совокупность отдельных представлений, но не могли бы признавать существования отдельной духовной субстанции.

Этот взгляд нашел очень многих защитников. В настоящее время есть философы, которые думают, что никакой духовной субстанции нет, а что душа есть не что иное, как совокупность отдельных представлений.

Против спиритуалистической теории, которая выводила существование души из тожества и неизменности нашего „я“, приводились в виде возражения те факты из психиатрии, которые известны под именем раздвоения личности. Это именно те случаи, когда у больных является предоставление о существовании у них новой личности, которая ничего общего не имеет с прежней личностью. Больной, находясь в одном состоянии, говорит о своем другом состоянии, как о чем-то для него совершенно постороннем, „Мне не только, казалось,—говорил один больной,— что я был кем-то другим, но я и действительно был, другим. Другое „я“ заступило место моего первого „я“ *).

Если бы это было так, то спиритуалистическая теория оказалась бы невозможной, потому что тогда пришлось бы допустить, что душа может делиться на несколько частей.

Дальнейшие возражения сводятся к следующему. „Представители спиритуализма,—говорит Джемс **),—были склон-

*) Taine. De l’Intelligence. Vol. I. Кн . IV. Гл . Ш .

**) Психология . 1896. стр. 150—6. Psychology . Vol . I.

ны утверждать, что одновременно познаваемые объекты, познаются чем-то, при чем это нечто, по их словам, есть некоторая простая и неизменяющаяся духовная личность“. Но это, по мнению Джемса, совершенно не основательно. Нет решительно никакой надобности в признании особой духовной субстанции, когда мы тот же процесс можем объяснить чисто психологически, т. е. при помощи предположения, что этого рода объекты познаются при помощи известных нам психических состояний.

Что касается тожества личности, то очень многие сомневаются в его существовании. Тожества личности, по мнению Джемса, нет, потому что мое „я“ в различные моменты моей жизни различны. Идея тожества личности есть продукт умозаключения, а не непосредственного восприятия. Именно, видя незначительные разницы в моем „я“, в различные моменты жизни, я игнорирую эту разницу, и эти различные „я“ подвожу в один класс. Другими словами, я делаю то же самое, что я делаю в том случае, когда на основании частного сходства между вещами я подвожу их в один класс.

Если, наприм., я воспринимаю ряд сходных предметов, то хотя бы между ними и было некоторое различие, я соединяю их в один класс. У меня получается один родовой образ; так у меня получается понятие о какой-либо вещи, о животном и т. п. По мнению Джемса, и понятие о моем „я“ получается таким же образом. В различные моменты моей жизни я воспринимаю мое „я“ не тожественным, но различным. При несомненном различии, между этими „я“ имеются и пункты сходства, подобно тому, как имеются пункты сходства между отдельными представителями какого-либо класса вещей. Обобщая, я и получаю известное родовое понятие о моем „я“; поэтому вообще не может быть и речи об абсолютном тожестве нашего „я“, а потому нельзя и ссылаться на этот факт для доказательства абсолютно тожественного „я“ или духовной субстанции. Можно говорить только об относительно постоянном „я“.

Таким образом, по мнению некоторых философов, у нас нет тожества личности. Наша личность сегодня и наша личность много лет тому назад — это совершенно различные вещи. Правда, мы признаем эту тожественность, но это тожество не абсолютное. В этом случае понятие тождества употребляется в совершенно особенном смысле. Мы рассмотрим несколько примеров, из которых сделается ясным, как различно употребляется понятие тожества и в каком смысле оно употребляется в данном случае.

Если мы, наприм., созерцая в музее какую-нибудь статую, говорим, что это та самая статуя, которая некогда украшала какой-нибудь афинский храм, то мы понятие „тожества“ в данном случае употребляем в собственном смысле. Можно сказать, что статуя, о которой идет речь, вполне тожественна с той, с которой мы ее отожествляем. Но вот, наприм., я созерцаю какой-нибудь тысячелетний дуб, о котором сохранилось предание, что под ним много лет назад во время сражения отдыхал какой-нибудь полководец. Можем ли мы сказать, что это тот же самый дуб, о котором повествует легенда? С известной точки зрения мы этого никак утверждать не можем. Ведь если дуб есть не что иное, как совокупность материальных частичек, то тех материальных частичек исторического дуба не осталось ни одной; они, как известно, заменились совершенно новыми в силу обмена вещества в растительных организмах. Но тем не менее мы с полным правом отожествляем данный дуб с историческим.

Таким же образом мы поступаем и по отношению к собственному организму. То тело, которое я имею в настоящее время, я вполне отожествляю с тем телом, которое имел год тому назад, хотя я знаю из физиологии, что в силу обмена веществ в моем теле не осталось ни одного атома из тех, которые были год тому назад. Изменение организма настолько значительно, что существу-

ет старая шутка, по которой, если бы в нас не было души, а было бы одно только тело, то мы, подписавши вексель год тому назад, вовсе не были бы обязаны платить по нему, потому что того, который подписывал вексель, теперь уже больше нет. Но и материалисты с таким выводом не согласятся. А это потому, что мы наше тело, несмотря на самые значительные видоизменения, считаем тожественным прежнему. Кажется, с меньшим правом мы употребляем это выражение в следующем случае. Мы называем „англичанами“ тот народ, который населяет Великобританию, и отожествляем его с тем самым народом, который населял те же острова тысячу лет тому назад, хотя в действительности ни одного человека, входившего в состав английского народа VIII столетия, уже не осталось в живых.

Но отчего же мы позволяем себе отожествлять их друг с другом? Как вы заметили, я приводил примеры тожества из жизни организмов , и мне кажется, что это тожество объясняется непрерывностью существования организма. Под непрерывностью я разумею следующее. Если мы возьмем, наприм., народ и представим, что он состоит из известного ряда поколений, то мы увидим, что в известный момент его жизни одно поколение не успевает вымереть, как нарождается другое, так что в каждый момент старое существует наряду с новым, и это справедливо относительно всего того, что мы называем организмом.

Если согласиться с этим, то легко понять тожество нашего „я“ в различные моменты нашей жизни. Наше сознание состоит из совокупности представлений или вообще духовных состояний; эта совокупность различна для каждого данного момента; представления сменяют друг друга и для различных моментов жизни различны. Но тем не менее мы считаем эти представления непрерывными, в том смысле, в каком мы считаем непрерывными элементы в жизни народа. Благодаря этой непрерывности, и устанавливается тожество нашего „я“.

Следовательно, понятие тожества по отношению к личности употребляется не в абсолютном, а в относительном смысле.

Все эти соображения привели к тому, что существование духовной субстанции подверглось сомнению.

В настоящее время среди философоводни являются сторонниками так называемой субстанциальности , другие являются сторонниками актуальности ; сущность этого различия сводится к тому, что, по мнению первых, душа есть субстанция, по мнению вторых, она есть непрерывно сменяющаяся связь процессов или актов. Защитниками этой последней теории являются Паулсен и Вундт*).

Оба они являются противниками спиритуализма в прежнем смысле этого слова, они не считают возможным признать существование отдельной духовной субстанции и делают это на основании следующих соображений.

Прежде всего, духовная субстанция совершенно недоступна нашему восприятию. Мы можем воспринимать наши духовные состояния, наши чувства, мысли, желания, а того, что является их носителем, мы воспринять не в состоянии,—а потому есть ли у нас какие-либо основания признать его существование? Кажется, что нет. Правда, могут сказать, что „материальный атом мы тоже ведь не воспринимаем, а однако признаем же его существование. Точно таким же образом мы должны признать и существование духовной субстанции, ибо хотя мы ее и не воспринимаем, но за то она объясняет нам очень многое“. На это и Вундт, и Паульсен одинаково отвечают; „мы признаем существование материального атома, потому что он объясняет нам очень многое, духовный же атом ничего не объясняет. К чему же в таком случае признавать его существование?“

*) См. Паулсен. Введение в философию. М., 1894. Стр. 131—9, 369 и д. Вундт. Очерк Психологии. "М., 1897. § 22. Лекции о душе человека и животных. Спб., 1894. Лекция 30-я. Основания физ. Психологии. М., 1886, стр.

System d . Philosophie , 2 e изд. стр. 364 и д. О понятии субстанции, см. его Logik . В. I. стр. 524 и д.

Говорят, что духовная субстанция есть носительница духовных состояний, есть то, что соединяет их в одно целое. Не будь духовной субстанции, наши психические состояния, так сказать, разбежались бы во все стороны. Духовная субстанция для того и служит, чтобы соединят их в одно целое. Паульсен думает, что это совершенно неправильно потому, что, признавая субстанцию в таком смысле, мы впали бы в материализм, потому что мы представляем себе, что для духовных состояний нужна подпорка в том же самом смысле, в каком она нужна для вещей материальных. Поэтому и Паульсен, и. Вундт думают, что нет надобности признавать душу, как нечто такое, что находится вне отдельных духовных состояний. Бытие души, по их мнению, исчерпывается душевной жизнью, т.-е. представлениями, чувствами и др. духовными состояниями. „Душа, по Паульсену, есть множественность фактов внутренней жизни, связанная-в единство способом, ближе описать который мы не в состоянии».

Таким образом Паульсен не отрицает существования души. По его мнению, душа есть, нужно только понять, что она такое. Он даже согласен назвать душу субстанцией, если под этой последней понимать то, что имеет самостоятельное существование. В этом смысле душа „имеет“ представления, „носит“ в себе представления. Мы никак себе не можем представить, чтобы, наприм., представление существовало вне той связи, которую мы называем душой.

Но так как нельзя понять, каким образом душа, являясь совокупностью представлений, в то же самое время является носительницей представлений, то Паульсен для иллюстрации приводит пример, который, по его мнению, уясняет это отношение между душой и отдельными представлениями. Возьмем, наприм., какую-нибудь поэму. Она состоит из отдельных фраз, слов. Можем ли мы сказать, что поэма есть нечто такое, что существует те этой совокупности слов, которая составляет поэму? Ко-

нечно, нет. Но можем ли мы, с другой стороны, сказать, что поэма есть не что иное, как простая совокупность этих слов? Конечно, нет. Потому что, если бы мы взяли все те слова, которые входят в состав поэмы и смешали бы их друг с другом, то мы поэмы больше не получили бы. Почему? Потому что поэма не есть простое механическое сложение отдельных слов. Здесь есть нечто, что предшествует отдельным словам. Это именно то целое , которое существует прежде своих частей. Это именно идея целого, которая определяет порядок и размещение слов. Мы можем поместить в той или другой части поэмы то или другое слово только потому, что оно отвечает идее целого. Идея целого определяет место каждого отдельного слова.

Точно таким же образом и душа не есть простое механическое соединение представлений в одно целое; здесь целое предшествует своим частям. Каждое ощущение, представление, входящее в наше сознание, определяется тем целым, которое можно назвать душой.

Таким образом легко понять сущность учения Паульсена. С одной стороны, он признает, что бытие души исчерпывается душевной жизнью, духовными состояниями, что эти духовные состояния соединены в одно единство, но что особой духовной субстанции не существует. Таким образом созидается огромное различие между теми философами, которые признают духовную субстанцию, и между теми, которые ее отрицают.

Но что сказать об этом отрицании духовной субстанции? Может ли оно быть признано достаточно основательным? Можно ли вообще сказать, что достаточно признания только духовных состояний для того, чтобы мы могли объяснить все вышеназванные явления В нашей психической жизни? Можно ли сказать, что для этого нет надобности в чем-либо вне или кроме духовных состояний? Сторонники субстанциальности души в современной философиидумают, что можно. Вообще против субстанции говорят,

что в объяснении психических явлений мы можем обойтись одними только эмпирическими законами. Но это неправильно потому, что даже эмпирики - философыне могут обойтись без допущения чего-либо вне отдельных психических состояний.

Л. С. Милль , прямой последователь Юма, находил, что душу нельзя свести на простую совокупность духовных состояний, что она все-таки является чем-то необъяснимым, стоящим вне этих состояний. Вот его слова: „Как вещество есть таинственное нечто... так дух есть таинственное нечто, которое чувствует и думает... Есть нечто, что я называю моим я, или, выражаясь иначе, моим духом и что я признаю отличным от этих ощущений, мыслей и проч., нечто, что я признаю не мыслями, а существом, (the being ) обладающим этими мыслями, и что я могу себе представить существующим вечно в состоянии покоя, без всяких мыслей... Дух можно признать ощущающим субъектом всех чувств, тем, что имеет эти чувства и их испытывает“. В другом месте Милль сравнивает душу с нитью, которая связывает отдельные жемчужины в ожерелье. Если выдернуть эту нить, то ожерелья не будет; совершенно таким образом и душа есть нечто, которое находится вне отдельных духовных состояний и служит для их соединения. „Вы сводите „я“ к ряду состояний сознания, но необходимо, чтобы что-нибудь соединяло их между собою. Если вы выдерните нитку из вашего жемчужного ожерелья, что останется? отдельные жемчужины, а ужь вовсе не ожерелье“. Он находит, что есть что-то реальное в связи духовных явлений, реальное, как сами ощущения.

Таким образом ясно, что Милль отличается от Юма именно тем, что для него „я“ есть нечто вне отдельных психических состояний, хотя оно ближе познано быть не может *).

*) Милл. Система логики. Кн. 3-я, гл. з-я, § 8. исследование философии Гамильтона. Гл. XII.

Точно таким же образом и Герберт Спенсер признает душу в только что указанном смысле: „хотя каждое отдельное впечатление или идея может отсутствовать, но то, что связывает вместе впечатления и идеи, не отсутствует никогда, и его не прекращающееся присутствие имеет своим необходимым последствием, или даже просто составляет собою, наше понятие о некотором, имеющемся тут непрерывном существовании или о реальности. Существование не означает ничего больше, как присутствие или продолжение пребывания, а потому и в душе то, что продолжает оставаться, несмотря на все изменения, и поддерживает единство агрегата, наперекор всем попыткам разделить его, есть то существование, чего может быт утверждаемо в полном смысле этого слова и что мы должны назвать субстанцией души, в отличие от разнообразных форм, которые она принимает“ *).

Из этого отрывка можно видеть, что для Герберта Спенсера, как и для Милля, душа есть нечто вне отдельных духовных состояний, хотя она, по их мнению, ближе познана быть не может.

Сторонники актуальности говорят, что нет никаких оснований допускать существования субстанции, потому что она не воспринимаема; кроме того, она ничего не объясняет.

Но можно ли считать то объяснение, которое дают сторонники актуальности, основательным, и действительно ли они могут в своих объяснениях обойтись без духовной субстанции? Ведь, по их мнению, вместо того, чтобы говорить, что духовная субстанция является носительницей отдельных духовных состояний, достаточно сказать, что душа есть множественность духовных состояний, и что эта множественность и есть носительница каждого отдельного духовного состояния. Но можно ли это выражение даже назвать понятным?

*) Г. Спенсер. Основания Психологии, § 59.

Одно духовное состояние, будучи взято само по себе, не может быть носителем духовных состояний, но как же оно приобретает эту способность, когда оно входит в соединение с другими, когда этих состояний множество? Ведь кажется само собою разумеющимся, что если это свойство быть носительницей не присуще отдельным состояниям, то оно не приобретается, если этих состояний будет множество. Таким образом, сторонники актуальности, говоря, что множественность духовных состояний, есть носительница отдельных духовных состояний, собственно ничего не объясняют *).

Можно ли сказать, что защитники актуальности дают удовлетворительное объяснение, когда, устраняя духовную субстанцию, предлагают определять душу, как совокупность отдельных духовных состояний, соединенных в единство, способом ближе не определимым? Ведь сказать эту фразу, значит сказать, что то, что мы знаем относительно души, одним соединением элементов не исчерпывается, что, кроме отдельных духовных элементов состояний, мы должны допустить и еще нечто.

Сторонники актуальности думают, что понятие субстанции совершенно неприменимо к духовным явлениям. Но так ли это?

Все зависит от того, что понимать под субстанцией. Защитники актуальности говорят, что они не хотят признавать субстанцию, как нечто такое, что находится вне непосредственно нам данных духовных состояний.

Но можно ли сказать, что такое понимание субстанции есть единственно возможное? Ведь по этому пониманию, субстанция существует как бы сама по себе, а обнаружения субстанции существуют сами по себе, в отдельности. Но действительно ли субстанция есть нечто такое, что необходимо существует вне своих явлений? Это было бы не-

*) См. возражение против актуальности у K ülpe , Einleitung in di Philosophie . 2-е изд., 1898.

328

правильно даже относительно материальной субстанции, материальных атомов.

Ведь что такое субстанция?

В познаваемых нами вещах мы всегда имеем такие элементы, которые являются постоянными по сравнению с другими элементами, которые являются изменяющимися. Типичным примером такого отношения между изменяющимися и постоянными элементами является материальный атом, как постоянный носитель материальных явлений. В этом смысле атом мы называем материальной субстанцией. Но есть ли атом нечто такое, что существует отдельно от своих проявлений? Кажется, что нет. Поэтому мы и можем сказать, что субстанцией следует называть то постоянное в вещах, которое мы в них усматриваем. Но это субстанциальное не должно быть непременно каким-либо существованием отдельным от того, что мы воспринимаем в явлениях. Мы не должны думать, что субстанция существует в вещах отдельно от своих явлений, или акциденций, как их еще называют в философии.

„Сама по себе действительность не есть нечто разделенное на мир субстанций и мир акциденций, но они реально образуют одно нераздельно целое. Мировой процесс на самом деле не есть какая-либо иная реальность, чем атомы, которые могли бы быть рассматриваемы, как находящиеся позади результирующих продуктов,—но они находятся в связи с ними как члены одного неделимого целого“ *).

Совершенно справедливо замечает проф. Л. М. Лопатин: „Нет явлений вне субстанций, как нет субстанций вне их свойств, состояний и действий; природа субстанции выражается в законах и свойствах явлений, и наоборот, нельзя считать за природу субстанции то, что в ней не проявляется. Иначе сказать, субстанция не трансцендентна,

*) Vanneerus . Arch . f . syst . Philosophie . N . F . B . I . H . 3. стр. 362 и д.

330

но имманентна своим явлениям. Каждое явление по своей природе есть сама субстанция в данный отдельный момент своего бытия“ *).

Итак, под субстанцией мы должны понимать ту сторону явлений, которая отличается известным постоянством, "и которая служит основой для изменяющейся стороны явлений. Такое отношение между субстанцией и ее явлениями есть нечто логически необходимое. Мы не можем представить себе, чтобы какая-нибудь деятельность могла быть без деятеля, какое-нибудь явление без субстанции. Таков характер всех материальных явлений, что мы в них всегда отличаем изменяющееся от постоянного, явление от основы явлений. Такого рода постоянное мы имеем и в психической жизни. Это постоянное не должно быть непременно что-нибудь существующее вне самих психических -явлений, оно может всецело исчерпываться этими явлениями, но оно в то же время обладает свойствами, в силу которых мы можем назвать ее субстанцией.

Нельзя сказать, что в нашей психической жизни все текуче, что наша душевная жизнь представляет из себя только изменяющийся процесс. В нашей душевной жизни есть и нечто постоянное. Так, напр., в процессе сравнения есть нечто, постоянный субъект, благодаря которому может осуществляться процесс сравнения. В самом деле, если предположить, что в нашем сознании есть только состояние А, и состояние В, то, разумеется, процесс сравнения не мог бы осуществиться; поэтому мы должны допустить еще один общий субъект.

Нашему духовному миру присуще постоянство еще и потому, что он представляет единство. Это единство мы можем пояснить лучше всего сравнением его с тем единством, которое мы видим в организмах. Ведь отно-

*) Понятие о душе по данным внутреннего опыта. Вопросы философии и Психологии. 1896 г. XXXII.

331

сительно последних мы тоже можем сказать, что юс части соединены в одно единство. Организм тоже представляет нечто, сложенное из отдельных составных частей. Но это соединение есть своеобразное, это не есть простое механическое соединение из отдельных элементов. Точно таким же образом и наш психический организм не представляет простого механического соединения из.отдельных частей, а тоже представляет нечто целое, единое в роде организма. Этому единству присуще постоянство и относительная, неизменность, а это именно и суть те свойства, которые характеризуют субстанцию.

А если так, то можно видеть, что и Вундт, и Гиаульсен являются субстанциалистами, потому что субстанцию в этом смысле и они признавали. И Вундт, и Паульсен не признают субстанции только в том смысле, в котором она означает собою существование отдельное от своих обнаружений. Если же существенным признаком субстанции следует считать то, что она является чем-то самостоятельным, чем-то таким, от которого зависят другие явления, то в таком смысле и Вундт, и Паульсен одинаково являются сторонниками субстанции. Для них душа не есть механическое сложение отдельных духовных состояний, для них она представляет известную организацию, известное единство, которое является носителем отдельных духовных состояний. Это единство отличается постоянством и относительной неизменностью; словом, ему присущи все те свойства, которые приписываются духовной субстанции в собственном смысле.

Ясно, следовательно, что новейшие сторонники теории актуальности, как Паульсен и Вундт, совсем не так отличаются от представителей субстанциальности, как это может казаться на первый взгляд. Стоить только признать единство, нечто целое, предшествующее своим частям, и т. под:, для того, чтобы различие между субстанциальностью и актуальностью сделалось незаметным. Самым лучшим доказательством этого последнего обстоя-

332

тельства является то, что знаменитый немецкий философ, Лотце, в одно время признававший теорию субстанции в прежнем виде, и впоследствии считал себя защитником субстанций, но только он понимал ее несколько иначе; он думал, что „факт единства сознания есть уже тем самым факт существования субстанции. Все, конечно, зависит от того, какой смысл придавать понятию субстанции. Все зависит от того, как понимать субстанцию. По мнению Лотце, субстанция есть то, что может действовать, подвергаться воздействию чего-либо, испытывать различные состояния, и в смене их обнаруживать единство. Такое понятие вполне применимо к душе. Душа действует на тело, подвергается воздействию со стороны тела, она есть единство. По мнению Лотце, душа есть то, чем она обнаруживается: единство, живущее в определенных чувствах и стремлениях *).

Таким образом, мы можем сказать, что в современной философиите, которые признают существование души, признают также и ее субстанциальность, если не прямо, то во всяком случае косвенно **).

Г . Челпанов .

*) См. его Medicinische Psychologie. 1852. Затем System d. Philosophie (Metaphysik) 1884. § 238 и Grundz üge d . Psychologie , § 78.

**) О душе см. Бзн. Душа и тело. (Об анимизме) Киев, 1884. Милль. Система Логики. Кн. I -я, Гл. 3-я, § 8. Герберт Спенсер, Основания Психологии. § 59· Рибо. Современная Английская Психология. М., 1881. Стр. 124—127. Джемс. Психология. Спб., 1896. Гл. XII. Вундт. Очерк Психологии. М., 1897, § 22. James Principies of Psychology. 1890, Гл. X. Паулсен. Введение в фйлософию. М., 1894. Стр. 131—139 и 362—369. Lotide. System d. Philosophie В. П. Кн. 3- я. Гл. 3 - я. Lot z e, Grundzüge d. Psychologie. 1889. Стр. 70 и д. Külpe, Einleitung in die Philosophie. 2- е изд. 1898. Гл. III. § 23. Vannerus. Zur Kritik des Seelenbegriffs, (в Archiv f. systematische Philosophie). В. I. Heft. 3. 1895. Критика теории Вундта). Лопатин. Понятие о душе по данным внутреннего опыта. Вопросы философии и Психологии, март—апрель 1896 г. XXXII.

333

Теория веры говорит, что нет ничего, кроме души или духа. По мнению сторонников этой теории, существуют духовные сущности, отделенные друг от друга в зависимости от их качеств, называемые «души людей». Душа обладает самостоятельно существующей реальностью, прежде чем спускается в материальный мир и воплощается в тело человека. Смерть физического тела не влияет на душу, потому что она духовна, и является простой сущностью. По мнению сторонников этой теории, смерть - это не более чем разделение между основами, из которых состоит сущность. И поэтому душа относится к материальному телу, являющемуся конструкцией из неких основ, каждый раз разделяемых смертью тела.

Душа, как духовное образование, представляет собой простую сущность, в которой нет составляющих, и поэтому она не может разделиться так, чтобы это повлияло на ее строение. В соответствии с этим, душа бессмертна и существует вечно. В соответствии с представлением сторонников этой теории, тело является неким одеянием для души - духовной сущности. Душа облачается в тело и через него проявляет свои силы, качества и различные навыки.

Таким образом, душа дает жизнь телу, приводит его в движение и предохраняет от любых повреждений. Само по себе тело не имеет жизни, в нем нет ничего, кроме мертвой материи, в виде которой оно и предстает, когда душа покидает его. А все признаки жизни, которые наблюдаются в теле человека, являются лишь проявлением сил души.

2. Теория дуализма

Этой теории придерживаются апологеты двойственности. По их мнению тело является совершенным созданием. Оно живет, питается, в мере необходимости заботится о продолжении своего существования и нисколько не нуждается в помощи какой бы то ни было духовной сущности.

Однако, тело отнюдь не считается сутью человека. Основу сути человека представляет разумная душа, которая является духовной сущностью, что перекликается с мнением последователей теории веры.

Расхождения в этих двух теориях касаются лишь определения тела. Современная наука показывает, что все необходимые жизненные потребности заложены природой в самом теле, и это не оставляет места для деятельности души внутри тела в их духовном виде, ограничивая ее функцию лишь навыками и хорошими качествами.

Таким образом, сторонники дуализма верят в обе теории одновременно, но при этом утверждают, что душа является первопричиной тела, то есть тело, по их мнению, представляет собой порождение и продолжение души.

3. Теория отрицания

Теории отрицания придерживаются исследователи, отрицающие наличие в теле некой духовной реальности и признающие только его материальность. Согласно их утверждениям, разум человека также является производным от тела.

Сторонники теории отрицания представляют тело подобным исправной электрической машине с проводами, протянувшимися от тела к мозгу. Весь механизм приводится в действие вследствие контакта организма с внешними раздражителями и управляется посредством обработки ощущений тела «боль» или «наслаждение» мозгом, который дает команду, как отреагировать на внешнее воздействие определенному органу. Все управление осуществляется с целью отдалять организм от источника боли и приближать его к источнику наслаждения посредством нервов-проводов и присоединенных к ним жил.

Как утверждают сторонники теории отрицания, именно таким образом в человеке происходит осмысление и вырабатывается реакция на любые жизненные ситуации. А наше ощущение разума и логики мозгом подобно снимку или отпечатку процесса, происходящего в организме. Ощущение это является неоспоримым преимуществом человека, и становится возможным благодаря его развитости по сравнению с представителями животного мира. Таким образом, по мнению сторонников этой теории, разум и его деятельность есть не что иное, как результат процессов, происходящих с организмом.

С теорией отрицания соглашается и часть сторонников теории дуализма. Но они все же добавляют к модели теории отрицания некую вечную духовную сущность, называемую ими «душа». По их утверждениям, душа является сутью человека и облачается в тело-оболочку.

Таковы, в общем виде, теории с помощью которых наука описывает понятия «тела» и «душа».

Тело и душа как научные понятия в науке каббала

Каббала призвана раскрыть изучающим ее людям Высший мир, причем не менее явственно и достоверно, чем земные естественные науки раскрывают человеку наш мир. Все знания о Высшем мире ученые-каббалисты получают в результате непосредственных опытов и исследований на себе как на материале. Поэтому в науке каббала нет ни одного слова, которое имело бы теоретическую основу. Все ее положения являются исключительно результатом практического постижения.

Безусловно, в соответствии со своей природой, человек подвержен сомнениям. Любое заключение, которое человеческий разум определяет как очевидное, по прошествии времени подвергается сомнению. Это приводит к теоретизированию, и в отношении прошлых фактов дается другое заключение, которое на некоторое время считается непреложным.

Если человек обладает абстрактным мышлением, он ходит по этому кругу всю свою жизнь. Очевидность вчерашних выводов становится сомнительной сегодня, а уверенность в истинности сегодняшних знаний обернется сомнениями завтра.

Таким образом, невозможно прийти к уверенному умозаключению об абсолютной очевидности больше, чем «на сегодняшний день».

Открытое и скрытое

Современная наука уже пришла к пониманию того, что в окружающей нас действительности нет ничего абсолютно очевидного. Каббала же всегда запрещала теоретизирование и использование теоретических выводов даже на уровне предположений. Ученые-каббалисты разделяют науку на две части: открытую и скрытую.

Открытая часть науки включает все, что мы понимаем при простом осознании, когда изучение строится на практической основе, без какого-либо теоретизирования, исходя только из практических, экспериментальных данных и следующих из этого выводов.

Скрытая часть науки включает знания, постигнутые нами самими или полученные от авторитетных источников, но в мере, недостаточной для анализа с позиций здравого смысла и простого осознания. Эта часть знаний временно принимается как «простая вера» и ни в коем случае не исследуется, поскольку в этом случае исследование будет строиться не на практической основе, а на теоретических измышлениях.

Однако термины «открытая» и «скрытая» части науки указывают не на определенные виды знаний, а на осознание человека. Те знания, которые человек раскрыл в реальной практике, называются «открытыми». Знания же, которые еще находятся за пределами уровня познания человека, определяются как «скрытые».

Из вышесказанного следует, что ни в одном поколении никогда не существовало человека, который не имел бы этих двух частей знания - открытого и скрытого. Открытую часть знаний было разрешено изучать и исследовать, поскольку для этого существовала реальная основа. А в отношении скрытой от человека части знаний, всегда запрещались даже попытки ее исследования, потому что в ней человек не имеет никакой реальной основы для истинного исследования.

Запрет на использование обычных наук

Мы вправе использовать лишь те знания, которые были практически подтверждены, то есть в реальности и истинности которых не может возникнуть никакого сомнения.

По этой причине неприемлемы выводы о понятиях «души и тела», сделанные на основе трех вышеуказанных теорий, поскольку они исходят из религиозных рассуждений. Действительно научные знания о душе и теле могут быть получены только при использовании методики, предоставляемой наукой каббала. Поскольку они приобретаются опытным путем и подтверждаются практикой, то не приходится сомневаться в их достоверности. Такие знания невозможно получить каким-то иным, «духовным» образом.

Учитывая вышеизложенное, можно в определенной степени использовать только третью теорию, занимающуюся исключительно вопросами тела, и лишь те данные, которые доказаны опытом и по поводу которых нет никаких сомнений. Использование общих логических объяснений и любых теорий каббалой запрещены.

Критика третьей теории - теории отрицания

Теория отрицания чужда духу образованного человека, поскольку игнорирует личность и представляет человека в виде машины, приводимой в действие посредством внешних сил. Из нее следует, что у человека нет никакого свободного выбора в своих желаниях, он находится под полным контролем сил природы, все действия совершает по принуждению и не получает ни вознаграждения, ни наказания за свои поступки, поскольку закон вознаграждения и наказания распространяется только на того, кто имеет свободу выбора.

Эта теория чужда как религиозным людям, верящим в вознаграждение и наказание Творца и уверенным в их благой цели, так и нерелигиозным. Ведь согласно этой теории, мы, обладающие разумом, являемся игрушками в руках слепой природы, которая ведет нас неизвестно куда!

Поэтому эта теория не была принята в мире. Считается, что тело, которое согласно третьей теории называется машиной, не является истинным человеком, а суть человека, его «я», представляет собой невидимую и неощущаемую вечную духовную сущность, в скрытой форме находящуюся внутри тела.

Но как эта духовная сущность может приводить тело в движение? Ведь в соответствии с утверждением самой философии, у духовного нет никакого контакта с материальным, и оно не оказывает на него никакого влияния.

Таким образом, ни философия, ни метафизика не могут представить решения по вопросу о душе.

Заключение

Все, что ощущает человек, воспринимается им в пяти органах чувств. Суммарная картина воспринимаемого в пяти органах чувств откладывается в мозге, анализируется, сравнивается с известными данными и преподносится сознанию как образ себя самого и картина окружающего мира. Таким образом, и свое тело, и все его окружающее человек воспринимает как результат ощущения пяти органов чувств. Ни самого тела, ни окружающего мира как таковых не существует - они являются следствием наших ощущений. Бааль Сулам пишет: «Я ощущаю себя твердым и имеющим размеры потому, что мои ощущения так представляют мне себя».

Если бы человек вообще не имел органов чувств, он не ощущал бы себя. А если бы органы чувств были иными по количеству или по качеству восприятия, то человек ощущал бы себя иначе, воспринимал бы свое тело и окружающий его мир сообразно тем ощущениям, которые поставляли бы ему органы чувств.

Все ощущаемое человеком в пяти органах чувств называется «раскрытое». Естественно, что у каждого индивидуума существует своя мера раскрытого, зависящая от его чувственного и умственного развития.

Раскрытое может быть:

частным, индивидуальным;

общим - раскрытым всему человечеству в целом на каждом конкретном этапе его развития.

4. Еще не раскрытое, но потенциально подлежащее раскрытию в будущем называется «скрытое». Оно подразделяется на два вида:

скрытое, которое мы сможем раскрыть когда-либо в будущем в наших пяти органах чувств;

скрытое, которое мы никогда не сможем раскрыть в наших пяти органах чувств.

5. Не раскрываемое в пяти органах чувств может быть раскрыто в шестом органе чувств. Каждый человек несет в себе зачаток шестого органа чувств, который он может развить. Каббала является методикой развития шестого органа чувств. Ощущение в шестом органе также состоит из двух составляющих наподобие ощущениям тела и окружающего мира в пяти органах чувств:

Ощущение «тела» - называемого душой;

Ощущение «окружения» - называемого Высшим миром.

Ощущение Высшего мира воспринимается как ощущение вечности, совершенства и всезнания.

(394 – 322 до н.э.)

Прежде всего, Аристотель пересмотрел подход Платона к душе. С его точки зрения, разделение души и тела - невозможный и бессмысленный акт, так как «идея», «понятие» не может быть реальным физическим предметом, каковым является человек. Исходя из неотделимости души от тела, Аристотель и дал свою трактовку души - душа есть форма реализации способного к жизни тела, не может существовать без тела и не является телом. Разъясняя этот подход, Аристотель говорит о том, что если бы мы хотели найти душу глаза, то ею стало бы зрение, т. е. душа представляет собой суть данного предмета, выражая цель его существования. Материя без души есть чистая потенция, она ничто и одновременно может стать всем, как расплавленный металл, который еще не принял определенной формы. Но если отлить его в форме меча, или ножа, или молотка, то он сразу же обретет цель, которую можно определить, исходя из его формы. Таким образом, душа действительно не может существовать без тела, так как форма - это всегда форма чего-то.

Он писал о том, что существует три вида души - растительная, животная и разумная. Каждая из них обладает определенными функциями. Так, растительная душа способна к размножению и питанию. Животная душа обладает кроме них еще четырьмя функциями - стремлением (чувствами), движением, ощущением и памятью. А разумная душа, которая есть только у человека, обладает еще и способностью к мышлению. Каждая более высокая форма души надстраивается над предыдущей, приобретая те функции, которые ей были присущи. Поэтому если у растительной души всего две функции, то у животной - шесть, а у разумной - семь. Таким образом, в психологии впервые появилась идея генезиса, развития, хотя это еще не развитие в процессе жизни человека или человечества, но развитие психики при переходе от одной формы жизни к другой - от растений к животному миру и к человеку.
Первоначальное образование Аристотеля сказалось не только в его мыслях о связи более высоких форм жизни с элементарными, но и в том, что он соотносил развитие отдельного организма с развитием всего живого мира. При этом в отдельном человеке повторяются при его превращении из младенца в зрелое существо те ступени, которые прошел за свою историю весь органический мир. В этом обобщении в зачаточной форме была заложена идея, названная впоследствии биогенетическим законом.
Рассматривая связь между видами и способностями души, Аристотель подчеркивал, что все эти функции не могут быть осуществлены без тела. Действительно, невозможно ощущать, двигаться или стремиться к чему-то, не обладая материальной оболочкой. Отсюда Аристотель делал вывод о том, что и растительная, и животная души смертны, т.е. появляются и исчезают одновременно с телом.
Казалось бы, исходя из этих рассуждений, Аристотель должен был прийти и к идее смертности разумной души. Но тогда ему пришлось бы сделать вывод о том, что все знания, которые есть в душе, формируются только в процессе жизни человека, умирая вместе с ним. Однако не только педагогический опыт, но и та научно-исследовательская деятельность, которой он занимался, доказывали, что человек не может существовать в мире, не используя тех знаний, которые были накоплены до него. Если бы люди не могли передавать друг другу знания, им пришлось бы изобретать, открывать заново уже открытые кем-то законы. Человек при этом не только не смог бы придумать что-то существенно новое, но просто не смог бы жить в сложном мире. Таким образом, для Аристотеля и психологии того времени было ясно, что человек не только живет в пространстве культуры, но и является ее носителем в своей душе.
Тогда вставал закономерный вопрос о том, каким же образом знания, открытые другими, становятся достоянием конкретного человека. Платон и Сократ находили ответ на этот вопрос, исходя из предположения о том, что эти знания находятся с самого рождения в душе человека, а обучение, чтение книг лишь помогают их актуализации. Эту же точку зрения разделял Аристотель, так как с позиции науки того времени он не смог объяснить факта интериоризации внешнего по отношению к человеку знания. Напротив, его наблюдения показали, что чужой опыт, почерпнутый с помощью чтения, лекции даже уважаемого преподавателя, не становится для человека своим, не убеждает его, но в лучшем случае помогает справиться с определенной проблемой или формирует поведение, сохраняющееся лишь при наличии контроля. Возможность интериоризации, эмоционального опосредования в процессе присвоения культуры в то время не была еще открыта, а потому Аристотель пришел к естественному для того времени выводу о существовании врожденного знания, т. е. о бессмертии и нематериальности разумной души.

«Если слепому позволено на ощупь отыскивать свой путь, потерпите, мой Цицерон, пока я сделаю ещё несколько шагов в этом хаосе, опираясь на Вашу руку. Доставим себе прежде всего удовольствие бросить взгляд на все существующие системы.

Я - тело, души же не существует.
Я - душа, и не существует тел.
Я обладаю в своём теле духовной душой.
Я - духовная душа, обладающая своим телом.
Моя душа - итог моих пяти чувств.
Моя душа - шестое чувство.
Моя душа - непознанная субстанция, сущность которой - мышление чувство.
Моя душа - часть вселенской души. Души не существует вообще.

Я - тело, души же не существует. Это мне кажется весьма грубым. [...]

Когда я подчиняюсь распоряжениям моего военачальника и другие повинуются моим приказам, волеизъявления моего генерала и мои собственные исходят вовсе не от тел, приводящих другие тела в движение по законам этого последнего. Рассуждение - не звук трубы. Команда отдаётся мне разумом, и разумом же я повинуюсь. Это изъявление воли, это воление, кое я исполняю, не есть ни куб и ни шар, оно не имеет формы и не содержит в себе ничего материального. Итак, я могу считать его имматериальным. Я могу верить, что существует нечто, не являющееся материей.

Существуют лишь души, но не тела. Такое положение весьма изысканно и тонко: если этому верить, материя - всего лишь призрак! Но достаточно поесть и попить или почувствовать удар камня по кончику пальца, чтобы поверить в материю.

Я обладаю в своем теле духовной душой. Как! Я? Я - шкатулка, в коей должно помещаться существо, не занимающее никакого места? Я, протяжённый, должен быть футляром непротяжённого существа? Я - обладатель чего-то такого, что никто никогда не видит, не осязает, о чем нельзя иметь ни малейшего представления, никакой идеи? Конечно, великая дерзость - похваляться обладанием такого сокровища. И как я способен им обладать, если все мои идеи столь часто являются ко мне вопреки моей воле во время бодрствования и во сне? Забавный хозяин своих идей - существо, постоянно обуздываемое ими.

Духовная душа владеет моим телом. Это - ещё более дерзко со стороны души: она может сколько угодно приказывать моему телу остановить быстрый ток своей крови, выправить все свои внутренние движения – тело никогда ей не повинуется. Она владеет весьма непокорным живым существом.

Моя душа - итог всех моих чувств. Это очень трудно понять, а значит, объяснить. Звук лиры, касание, запах, вид, вкус африканского или персидского яблока, по-видимому, имеют мало общего с доказательством Архимеда ; я не вижу доподлинно, каким образом действующее во мне первоначало может оказаться следствием пяти других первоначал. Я мечтаю понять это, но не понимаю здесь ничего ровным счётом. Я способен мыслить без носа; я могу мыслить без вкуса, без зрения, и даже если я утрачу чувство осязания. Таким образом, моя мысль не является результатом того, что может быть у меня постепенно отнято. Я признаю, что не льщу себя мыслью, будто я имел бы идеи в том случае, если бы всегда был лишён всех моих пяти чувств; но меня не убедят в том, что моя мыслительная способность - следствие пяти объединенных потенций, поскольку я продолжаю думать и тогда, когда теряю их одну за другой.

Душа - шестое чувство. В этой системе заключено нечто завораживающее. Но что значат эти слова? Утверждается ли ими, что нос - существо, нюхающее само по себе, независимо ни от чего? Однако наиболее заслуживающие доверия философы говорят: душа нюхает носом, смотрит глазами, и она присуща всем пяти чувствам. В таком случае, если бы существовало шестое чувство, она присутствовала бы и в нём и это неведомое существо, именуемое душой, оказалось бы присутствующим в шести чувствах вместо пяти. А что означало бы тогда: душа - это чувство? Слова эти ничего не объясняют, разве только, что душа - способность чувствовать и мыслить; но ведь именно такую способность мы и должны исследовать.

Моя душа - непознанная субстанция, чья сущность заключена в мышлении и чувстве. Это почти возвращает нас к идее: душа - шестое чувство; однако при подобном предположении она скорее модус, акциденция, способность, а не субстанция.

Непознанная - согласен, но с тем, что душа - субстанция, не могу согласиться. Если бы она была субстанцией, её сущностью были бы чувство и мысль, подобно тому как сущность материи - протяжённость и плотность. В этом случае душа непрерывно бы чувствовала и мыслила, подобно тому как материя всегда плотна и объёмна.

Между тем достоверно известно: мы не всегда мыслим и чувствуем. Надо быть до смешного упрямым, чтобы утверждать, будто в глубоком сне, когда мы даже не грезим, мы имеем идеи и чувство. Субстанция, утрачивающая свою сущность в течение половины своего существования, - это нечто надуманное, просто - химера. Душа моя - часть вселенской души. Такое утверждение более взвешенно. Идея эта льстит нашему самолюбию; она делает нас богам Часть божества - также божество, подобно тому как часть воздуха - это воздух или капля океана имеет ту же природу, что и сам океан. Однако забавное это божество, рождающееся между мочевым пузырём и прямо кишкой, проводящее девять месяцев в состоянии абсолютного небытия появляющееся на свет без какого бы то ни было знания, без какой бы то ни было активности и остающееся на целый ряд месяцев в таком положении; часто оно выходит из этого состояния лишь для того, чтобы навеки исчезнуть, и живёт лишь для того, чтобы совершать всевозможные проступки.

Я вовсе не столь заносчив, чтобы почитать себя частью Бога. Александр превратил себя в Бога. Пусть и Цезарь становится Богом, если он хочет: в добрый час! Антоний и Никомед могут стать его верховными жрецами, Клеопатра - верховной жрицей. Но я никак не претендую на подобную честь.

Души нет вовсе. Система эта - самая дерзновенная, самая поразительная из всех - в основе своей и проще других. Тюльпан, роза - эти садовые шедевры природы - порождены, согласно данной системе, действием непостижимого механизма и не имеют вовсе души. Движение, творящее всё, - вовсе не душа, не мыслящее существо. Насекомые, обладающие жизнью, не кажутся нам одарёнными той мыслящей сущностью, кою именуют душой. Мы охотно допускаем в животных инстинкт, которого не понимаем, но отказываем им в душе, кою понимаем гораздо меньше. Eщё шаг - и человек также окажется без души.

Но что поставим мы на её место? Движение, ощущения, идеи, волеизъявления и т.д. каждого индивида. Однако откуда возьмутся эти ощущения, идеи, волеизъявления в организованном теле? Да от его органов; они будут обязаны своим существованием высшему разуму, одушевляющему всю природу: разум этот должен был дать всем добротно устроенным живым существам способности, кои мы можем именовать душою; и мы обладаем потенцией мыслить, не имея души, как мы имеем потенцию производить движения, не будучи этим движением сами. Кто знает, не более ли других систем такая система достойна Бога? Представляется, что ни одна из систем не отдаёт нас более верно в руки божий. Но признаюсь, я опасаюсь, как бы эта система не превратила человека в простой механизм.
Давайте исследуем эту гипотезу и подвергнем её критике, как все остальные».

Вольтер, Письма Меммия к Цицерону / Философские сочинения, М., «Наука», 1996 г., с. 345-348.