И рассуждение с советом

Соблазны времени, ИНН, новые документы

1. 70 лет плена не могли не наложить отпечатка на людей. Плен-то миновал, да новая беда на пороге - свобода и вседозволенность всякому злу
2. Опыт показывает, что пришедшие к Престолу от рок-музыки служить во спасение не могут... Некоторые вообще не могут стоять у престола, а некоторые опускаются на дно ада беззакониями такими, которые они и до принятия сана не делали
3. Одни выпускают на компьютере религиозную литературу, а другие творят безобразие. И, пользуясь одной и той же техникой, одни спасаются, а другие погибают уже здесь на земле
4. Обращение к биоэнергетику есть обращение к врагу Божьему
5. Нельзя одновременно принимать в себя Кровь и Тело Господне и мочу. Благословения Церкви на лечение мочой нет
6. Карточки берите: вас еще не спрашивают о вере вашей и не принуждают отрекаться от Бога
7. Печать появится, когда он воцарится и получит власть, и будет один-единственный правитель на земле, а сейчас у каждого государства свой глава. И поэтому не паникуйте преждевременно, а страшитесь сейчас грехов, которые открывают и углаживают путь будущему антихристу

Скорби, болезни, старость

1. Настало такое время, что только скорбями и спасается человек. Так, каждой надо в ножки поклониться и ручку облобызать
2. Искать надо не радости, а того, что содействует спасению души
3. С Креста, данного Богом, не сходят - с него снимают
4. То, что скорбите, - это хорошо, это ведь род молитвы. Только ропота не допускайте
5. В заключении у меня была истинная молитва - и это потому, что каждый день был на краю гибели
6. Последние верующие будут в очах Божиих больше первых, больше совершивших немыслимые для нашего времени подвиги
7. Болезни - попущение Божие - споспешествуют благу человека. Они притормаживают наш безумный бег по жизни и заставляют призадуматься и искать помощи. Как правило, человеческая помощь бессильна, истощается очень быстро, и человек обращается к Богу
8. Надо выполнять предписания возраста, они даются нам свыше, и противящийся им противится Божию о нас определению
9. Пособоруйтесь, исповедайтесь и причаститесь - и с Богом отдайте себя врачам. Врачи и лекарства - от Бога, и они даны нам в помощь

Бог, Его Промысл и спасение

1. Миром правит только Промысл Божий. В этом спасение верующему человеку и в этом сила, чтобы перенести земные скорби
2. Бог ни с кем не советуется и отчета никому не дает. Одно несомненно: все, что Он делает, - благо для нас, одно благо, одна любовь
3. Без все страшно и сама жизнь - не в жизнь
4. Жизнь сейчас особенно сложна, а знаете ли почему? Да потому, что совсем отошли от Источника жизни - от Бога
5. Важно не что делать, но как и во имя Кого . В этом спасение и есть
6. Нет препятствий для желающих спасаться во все времена, ибо желающих ведет по пути спасения Сам Спаситель

Семья, воспитание детей, аборты, работа и учёба

1. Если в ваши чувства входит апостольское определение понятия любви (1 Кор. 13), то от счастья будете недалеко
2. По велению Божию первое и самое важное благословение на создание вы должны оба получить от своих родителей. Им о чадах дается сакраментальное знание, граничащее с провидением
3. Каноны церковные надо знать: возможная разница в возрасте плюс-минус 5 лет, больше недопустимо
4. За каждого - по воле матери нерожденного - младенца те другие, которых она родит «на радость» себе, воздадут ей скорбями, болезнями, тугой душевной
5. Если на семейном совете голоса разделятся, то следует принять глас супруга во главу
6. К работе надо относиться как к послушанию, и в профессиональном плане быть всегда на должном уровне, а никак не ниже среднего
7. Учиться ради того, чтобы время убить, - грех. Временем дорожить надо

Монашество

1. Идти в монастырь надо не потому, что семья разрушилась, а потому, что сердце горит желанием спасаться трудным путем и безраздельно служить Богу
2. У Господа и спасительно, и честной брак похвален. А выбирает каждый человек сам. Но что и то и другое - крестоношение, это безусловно
3. С искушениями монаху подобает бороться на месте: на новом месте тот же самый бес ополчится на вас с удвоенной силой по праву, ибо он однажды уже одержал над вами победу, изгнав с места брани

Старчество, духовничество, священство

1. Тех старцев, которых ищете вы, нынче нет. Потому что нет послушников, но только одни совопросники
2. отступает, когда не принимают Божьего с первого раза, а дальше замолкает
3. Думать за тебя во всем и вести тебя, как слепого за руку, не вижу смысла и пользы: станешь расслабленным
4. Ходите в церковь, исповедуйтесь, спрашивайте о волнующих Вас вопросах у многих. И только когда поймете, что из многих один - самый близкий душе вашей, будете обращаться только к нему
5. Служителю Церкви нужна спутница-помощница, а не помеха
6. Священнику лицедействовать не подобает - это для него грех тяжкий
7. Святейший Патриарх Алексий I (он рукополагал отца Иоанна – прим. Ред.) сказал: «Всё, что в Требнике написано, выполняй, а всё, что за сим находит, терпи. И спасешься»

Православная Церковь , проповедь Православия

1. Если бы насаждалось кулаком, то его давно бы не было на земле
2. Другим говорить о Боге, когда у них ещё нет склонности слышать о Нем, не надо. Вы спровоцируете их на богохульство
3. Вера придёт к супругу в ответ на ваши труды и мудрое поведение с ним во всём
4. Не будем льстить себя мыслью, что мы можем быть справедливее Господа, но послушаем Его велений, данных нам Святыми Апостолами и Святыми Отцами, и это послушание будет и нам спасительно, и близким полезно
5. Бойтесь отпасть от Матери-Церкви: только она одна и сдерживает лаву антихристианского разгула в мире теперь!

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин): хранитель веры

Об о. Иоанне (Крестьянкине) сказано так много, как мало о ком из святых, в земле российской просиявших. А ведь и к лику святых он пока еще не причислен - слишком мало прошло времени с его кончины. Но мало кто из лично знавших отца Иоанна сомневается, что человек этот был одним из тех, о ком Христос сказал - "вы не от мира сего". В день рождения отца Иоанна, "всероссийского старца", как многие заочно его именовали (сам он категорически протестовал против подобных названий), "Нескучный сад" вспоминает, каким был этот человек и почему оставленное им наследие так трогает нас.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) скончался всего семь лет назад, и еще в середине 1990-х гг., будучи уже в весьма преклонном возрасте, охотно принимал посетителей, съезжавшихся к нему со всей России в Псково-Печерский Свято-Успенский монастырь. Такая близость во времени делает его для нас особенно близким, понятным, современным. В последние годы жизни он охотно делился воспоминаниями, так что известно о батюшке не в пример больше, чем о тысячах священномучеников и исповедников, окончивших свои дни в местах, откуда отцу Иоанну было суждено вернуться. Кроме того, о нем остались сотни проникновенных воспоминаний. Люди, которым довелось видеть отца Иоанна, вспоминают, как вдохновенно он служил в храме. Как шел из храма, окруженный людьми, пожилыми и молодыми, часто приехавшими, чтобы только увидеть его, - шел стремительно, почти летел, успевая отвечать на вопросы и раздаривая предназначавшиеся ему самому гостинцы. Как усаживал духовных чад на старый диванчик в своей келье и за считанные минуты разрешал сомнения, утешал, увещевал, одаривал иконками, брошюрами духовного содержания (в 1980-е гг. них был большой недостаток), щедро поливал святой водой и помазывал «маслицем». С каким духовным подъемом люди потом возвращались домой. На письма, мешок с которыми неизменно стоял в углу его кельи, отец Иоанн отвечал до самой смерти (в последние месяцы он диктовал ответы келейнице Татьяне Сергеевне Смирновой), и даже последнее в его жизни Рождество многие его духовные чада встретили, получив от батюшки привычную открытку с личным поздравлением. Сколько таких открыток он рассылал каждый год - сотни? тысячи?

Отца Иоанна (Крестьянкина) называли «всероссийским старцем» - и в самом деле ему открывалась воля Божия о людях, чему имеются многие десятки свидетельств. А еще он был исповедником, претерпевшим при советской власти тюрьму, пытки, лагерь, несколько раз был при смерти. А еще - автором вдохновенных проповедей, ныне разошедшихся миллионными тиражами. А еще он оставил несколько замечательных книг, в том числе «Опыт построения исповеди», с которой многие люди поколения 1970-х гг. начали путь к вере.

Наконец, отец Иоанн был уникальным молитвенником, поминал в своей молитве всех людей, хотя бы раз встреченных в своей жизни.

Ладонь святителя Тихона

«До 14 лет я не встречал ни одного неверующего человека», - признавался отец Иоанн. Родился он 29 марта (11 апреля по новому стилю) 1910 г. в семье орловских мещан Михаила Дмитриевича и Елизаветы Иларионовны Крестьянкиных и был восьмым ребенком. Имя мальчик получил в честь преподобного Иоанна Пустынника, в день памяти которого появился на свет. В тот же самый день Церковь празднует память преподобных отцов Псково-Печерских Марка и Ионы, поэтому трудно считать случайностью, что последние 38 лет своей жизни отец Иоанн прожил в Псково-Печерском монастыре и именно в это время получил всероссийскую известность.

Отец Вани умер, когда мальчику было два года, и воспитывала его в основном мама, которой чем могли помогали родственники, в том числе Ванин дядя, купец Иван Александрович Москвитин. До 1917 г. Ваня безвыездно жил в Орле и сохранил много трогательных воспоминаний о детстве. Например, о том, как мама Елизавета Иларионовна делила между младшими детьми - Танечкой и Ванечкой - последнее яичко, предназначавшееся ей самой, ссылаясь на то, что у нее «болит головка». Одним из важных для маленького Вани людей был местный священник отец Николай (Азбукин), который крестил его еще младенцем. Как-то, будучи в гостях, маленький Ваня смутился отсутствием на столе постной пищи - день-то был пятничный. Он не стал есть, сказавшись на плохое самочувствие, но очень скоро причина «нездоровья» оказалась раскрыта. Идти домой ему довелось с отцом Николаем, который, в отличие от мальчика, не отказался от предложенной гостям пищи и по дороге мягко втолковывал Ване, что ошибка хозяев была невольной, поэтому ее «следовало покрыть любовью» и не обратить на нее внимания.

Уже в шесть лет Ваня начал прислуживать в церкви - вскоре после того, как местный гробовщик и по совместительству помощник церковного старосты сшил для мальчика стихарь из золотой парчи, шедшей на отделку гробов. Ваню поставили пономарем, а мама помогала ему чистить лампады и церковную утварь.

В 12 лет, в 1922 году, Ваня впервые высказал желание стать монахом. Произошло это во время отъезда Елецкого епископа, будущего исповедника Николая (Никольского) на новое место службы: прощаясь с орловской паствой, он спросил среди прочих и иподиакона Иоанна Крестьянкина, на что его благословить. Тот просил благословления на монашество, что и получил спустя 44 года.

А на следующий год, приехав в Москву и будучи в Донском монастыре, Ваня получил еще одно благословение, о котором впоследствии помнил всю жизнь, - от Святейшего Патриарха Тихона, проводившего последние годы жизни под арестом. В 1990 г., когда отец Иоанн жил в Псково-Печерском монастыре, Патриарх Тихон явился ему и предупредил о грядущем разделении Русской Церкви (что вскоре и произошло на Украине). В конце жизни, уже после прославления святителя Тихона в 1998 г., отец Иоанн говорил, что все еще чувствует его ладонь на своей голове.

Орел - Москва - Черная речка

В 1929 г. Иван Крестьянкин окончил школу и поступил на бухгалтерские курсы. Бухгалтером он работал до 1944 г., но сердце его всегда принадлежало Церкви. Именно по этой причине в 1932 г. ему пришлось уехать из Орла в Москву: с первого места работы в Орле его уволили за нежелание участвовать в регулярных воскресных «авралах», а найти место уволенному в те времена было тяжело. Первые недели, не желая огорчать мать, Иван исправно вставал по утрам и «уходил на работу», а в конце месяца даже принес домой «зарплату» - деньги, вырученные от продажи скрипки. Но новая работа не подыскивалась, и вот по благословению известной орловской старицы - матушки Веры (Логиновой) юноша уезжает в столицу.

На фронт в 1941 г. Иван Михайлович не был призван по слабому зрению - у него была сильная близорукость. Но трудности военного времени его не миновали. Будущему отцу Иоанну пришлось несколько дней скрывать у себя дома двоюродного племянника Вадима, отставшего от эвакуационной колонны - по законам военного времени того вполне могли признать дезертиром и расстрелять. Днем Вадим прятался в сундуке, где были просверлены дырки для поступления воздуха, а ночью вместе с двоюродным дядей молился святому Николаю Чудотворцу. В конце концов, Иван отправился в комендатуру с заявлением о контузии Вадима. Дело разрешилось благоприятно: Вадима отправили в больницу, да еще выдали обоим талоны на воинский паек - это на время избавило Ивана от голодного существования, которое он вел в первые годы войны.

В июле 1944 г. Иван Михайлович стал псаломщиком в храме Рождества Христова в Измайлове. Этот самый храм он незадолго до того видел во сне: его ввел внутрь преподобный Амвросий Оптинский и попросил сопровождавшего их монаха принести два облачения, чтобы служить. Уже через полгода митрополит Николай (Ярушевич) рукоположил Иоанна Крестьянкина в диаконы, а еще через девять месяцев он стал священником - одним из первых, рукоположенных новым Патриархом Алексием I.

Первые послевоенные годы были временем короткого возрождения Русской Православной Церкви: гонения ненадолго ослабли, и люди потянулись в храмы. Это время предъявляло особые требования к священникам: нужно было проявлять особую чуткость и сострадание, помогать людям в бытовых обстоятельствах, и отец Иоанн, оставшийся служить в Измайловском храме, отдавал себя людям без остатка. До позднего вечера он ходил на требы, исповедовал, крестил, венчал, благоустраивал храм. Случались дни, когда единственным свободным временем, которое он мог выкроить для отдыха, были полчаса до вечерней службы, которые он проводил в алтаре.

Настоятель храма порывы молодого священника не поощрял - они могли привлечь лишнее внимание со стороны уполномоченных, продолжавших зорко следить за Церковью. Храм могли в любой момент закрыть, а не в меру ревностных служителей сослать на стройки социализма. Много позже отец Иоанн рассказывал, как однажды, усомнившись в уместности тогдашнего своего усердия, поделился мыслями с Патриархом Алексием (Симанским).

Дорогой батюшка! Что дал я вам, когда рукополагал? - спросил его в ответ Патриарх.
- Служебник.
- Так вот. Все, что там написано, исполняйте, а все, что затем находит, терпите.

Уже в начале своего служения, в конце 1940-х гг., отец Иоанн завел обычай составлять проповеди заранее. С этим правилом он не расставался до конца своего служения и во время литургии, как правило, зачитывал проповеди по тетрадям. Но тексты эти никогда не были чем-то отвлеченно-теоретическим. Уже в зрелые годы батюшка вспоминал, как однажды в молодости, увлекшись написанием проповеди о любви, он заперся в комнате, и, не желая, чтобы его отвлекали, несколько раз проигнорировал стук в дверь. Выйдя затем в коридор, он увидел соседку, которая извинилась и объяснила, что хотела занять денег на хлеб. Укоры совести были таковы, что батюшка не стал даже произносить ту проповедь с амвона.

В 1950 г. отец Иоанн заканчивал Московскую духовную академию в Троице-Сергиевой лавре и писал кандидатскую диссертацию о преподобном Серафиме Саровском. Защитить ее не пришлось. В ночь с 29 на 30 апреля в его квартиру нагрянули следователи, а самого отца Иоанна увезли на Лубянку.

Иерей Иоанн Крестьянкин, фото из дела 1950г .

Следующие пять лет отец Иоанн провел в тюрьмах и лагерях, а вернулся с перебитыми пальцами на левой руке и в предынфарктном состоянии. «Господь перевел меня на другое послушание», - говорил он о своем заключении. Но именно это время, проведенное сначала в одиночной камере на Лубянке, потом в Лефортовской тюрьме (и там, и там его много допрашивали и пытали), затем в холодных бараках лагеря строгого режима на разъезде Черная речка (Архангельский край) и, наконец, в инвалидном лагерном поселении под Самарой он называл едва ли не самым счастливым в своей жизни. «Там Бог близко», - объяснял отец Иоанн. И еще - «там была настоящая молитва, теперь такой молитвы у меня нет».

«Главное - молись»

Отца Иоанна арестовали по доносу, написанному настоятелем, регентом и протодиаконом храма, где он служил. Архимандрит Тихон (Шевкунов), много лет имевший возможность общаться с отцом Иоанном в Псково-Печерском монастыре, рассказывает в своей книге «Несвятые святые», что с частью обвинений, предъявленных ему, батюшка даже согласился. Например, он не отрицал, что вокруг него собираются молодые люди, прогонять которых он как пастырь не считал себя вправе, и что он не благословляет их вступать в комсомол, ведь это организация атеистическая. Отрицал он лишь свое предполагаемое участие в антисоветской агитации: «деятельность подобного рода» его как священника совсем не интересовала.

Через пять лет, когда отец Иоанн будет выходить на свободу (его осудили на семь лет, но по амнистии выпустили на два года раньше), начальник лагеря спросит у него:

Батюшка, вы поняли, за что сидели?
- Нет, так и не понял.
- Надо, батюшка, идти за народом. А не народ вести за собой.

Но даже в лагере, где было много уголовников, люди сами тянулись к отцу Иоанну. Однажды ему поручили раздать заключенным их заработок - по несколько монет, но накануне их раздачи чемодан с деньгами кто-то украл. Отец Иоанн приготовился к худшему и только мысленно воззвал к Богу: «пронести чашу сию мимо меня, но не чего я хочу, а чего Ты». На следующий день чемодан с содержимым нашелся: его изъял у уголовников и вернул священнику их главный «авторитет», слово которого было законом для остальных.

Другой заключенный, протоиерей Вениамин Сиротинский, рассказывал, как однажды у начальника лагеря смертельно заболела дочка. «В отчаянии начальник послал за нами, мы попросили всех выйти, сокращенным чином окрестили ребенка, дали выпить освященной воды, помолились, и - чудо! - на другой день ребенок был здоров».

Несколько раз отец Иоанн и сам был на грани смерти: его едва не убила непосильная работа на лесоповале, впоследствии замененная на «прожарку» одежды осужденных от насекомых в жарко натопленном бараке. Тем не менее, он не осуждал никого, и даже тех, кто донес на него. Еще во время допросов в Москве следователь вызвал настоятеля храма, где служил отец Иоанн, на очную ставку с подследственным. Увидев доносчика, батюшка так обрадовался, что бросился обнимать его, но тот рухнул на пол, от волнения потеряв сознание. Позже, уже в лагере, отец Иоанн узнал, что прихожане бойкотируют священника-доносчика, и как-то раз передал с очередным освобожденным на волю записку для них. В записке содержались Божие благословение и просьба «простить батюшку-осведомителя, как простил он, отец Иоанн, и посещать совершаемые им богослужения».

Всю жизнь батюшка помнил следователя, которого, как и его самого, звали Иваном Михайловичем. «Хороший был человек, хороший, да жив ли он?» - пересказывала впоследствии слова батюшки его келейница. Он задумывался и сам себе отвечал: «Жив, жив, но очень уж старенький».

Освободили отца Иоанна на Сретение Господне, 15 февраля 1955 г., но глаз так и не спускали, так что риск вернуться в тюрьму никогда по-настоящему не исчезал. Однажды это почти случилось. Весной 1956 г., когда батюшка уже почти год как служил в Троицком кафедральном соборе Пскова, его невзлюбили местные власти и уполномоченный - за долгие проповеди и за то, что он благоустроил собор, рассказывает протоиерей Олег Тэор. Однажды отца Иоанна предупредили: «В одну ночь собирайтесь и уезжайте, иначе попадете туда, где уже были». Батюшка послушался, и, как выяснилось вскоре, не зря: его уже готовились арестовать, приписав расхищение государственного имущества.

Спустя много десятков лет к насельнику Псково-Печерского монастыря иеромонаху Рафаилу приехал племянник, скрываясь от милиции, которая разыскивала его по ложному подозрению. Подростка привели к отцу Иоанну, и тот подтвердил: в преступлении, которое приписывают пареньку, он невиновен, но в тюрьме посидеть все-таки придется. После получасовой исповеди паренек и сам смирился с этой мыслью, но все же спросил батюшку: «а как вести себя в тюрьме?». И услышал: «Все просто - не верь, не бойся, не проси. А главное - молись» (см. «Несвятые святые» архимандрита Тихона).

Эта особенная молитва, которую творил отец Иоанн в условиях смертельной опасности, не осталась без ответа. Уже выйдя на свободу и вернувшись к служению (теперь он служил на сельских приходах, в основном в Рязанской области), отец Иоанн стал невольно обращать на себя внимание прихожан явными духовными дарованиями - поразительным даром рассуждения и прозорливостью. Существует свидетельство Симеона (Желнина), ныне прославленного в лике святых, подвизавшегося в Псково-Печерском монастыре еще до того, как насельником этого же монастыря стал отец Иоанн. Как-то раз, когда келейница преподобного старца Симеона стала отпрашиваться в «святые места» и заодно навестить отца Иоанна, тот оживился и ответил: «Вот к нему-то съезди. Он земной ангел и небесный человек».

Шесть приходов

При Хрущеве гонения на Церковь возобновились с новой силой. Новый лидер страны обещал показать по телевизору «последнего попа», церкви стали повсюду закрывать, то навешивая на двери замки, то превращая их в склады (Псково-Печерский монастырь едва ли не единственный в России избежал закрытия в советский период). Возобновились массовые аресты священнослужителей. Для отца Иоанна Крестьянкина это было время скитаний по приходам. Всюду, где он появлялся, звучала проповедь, восстанавливались церкви - часто вопреки официальным запретам. Вместе с прихожанами штукатурил стены, менял кровлю, красил полы сам батюшка.

Священноначалие было вынуждено «принимать меры»: за 11 лет батюшка сменил шесть приходов.

В те годы проявилось его духовное родство с одним из особо почитаемых им святых - Серафимом Саровским. Господь попустил отцу Иоанну почти такое же испытание, какое перенес 150 годами ранее преподобный Серафим. В ночь на 1 января 1961 г. (отец Иоанн служил тогда в церкви Космы и Дамиана в селе Летово Рязанской области) в священнический дом ворвались хулиганы, батюшку избили, связали, заткнули рот кляпом и бросили на полу. Так он пролежал до утра, когда соседи нашли его полуживого, а через несколько часов отец Иоанн уже служил литургию, молясь среди прочих о «не ведающих, что творят». Так же преподобный Серафим, понесший побои от разбойников, искавших в его келье деньги, просил не наказывать их, когда те были изобличены.

Несмотря на невзгоды и житейские трудности, редко можно было встретить в те годы такого открытого и доброжелательного священника, каким был отец Иоанн Крестьянкин. Реставратор Савелий Ямщиков, в молодости участвовавший в экспедиции по Рязанской области, ходил по храмам и ставил на учет уникальные иконы. «Зачастую мы встречали или равнодушных священников, или очень подозрительных батюшек», - вспоминал он. Совсем другим оказался священник храма в деревне Некрасовка: он вышел навстречу незнакомым людям «удивительной легкой походкой - как будто не шел он, а парил в воздухе - с доброжелательной улыбкой», а «глаза его искрились любовью, как будто к нему приехали не чужие незнакомые люди, но его близкие родственники».

Точно так же будут позже описывать отца Иоанна, уже 70- и 80-летнего, десятки людей, которые направятся к нему в Псково-Печерский монастырь. Один из них, Александр Богатырев, рассказывает, что батюшка принял его, приехавшего впервые, как старого приятеля, «держал за руку и ласково смотрел сквозь толстые стекла очков». «Я не мог оторвать глаз от его взгляда, - пишет он. - Это были не очки, а фантастический микроскоп, сквозь который он видел мою запачканную душу». Другой пример приводит Татьяна Горичева, рассказывая о знакомом, впервые приехавшем в Печоры: «Николай неуверенно встал в самый конец длинной очереди, но старец сразу же заметил его, подошел сам, обнял (он видел его впервые), поцеловал в лоб, в щеки, в затылок - только мать может так ласкать свое страдающее дитя. Старец спросил, откуда Николай приехал, когда сможет прийти к нему на исповедь».

«Старцев сейчас нет»

Детская мечта отца Иоанна исполнилась в 1966 г. - он был пострижен в монахи. А год спустя Патриарх Алексий I благословил иеромонаха Иоанна (Крестьянкина) на служение в Псково-Печерском монастыре.

Этот период жизни батюшки особенно хорошо известен. В это время он пишет «Опыт построения исповеди», подробно разбирая каждую заповедь и показывая, как научиться видеть «свои грехи как песок морской». Выясняется, что даже заповедь «Не убий», нарушителями которой люди обычно себя не считают, сплошь и рядом нами нарушается: «Каждый на себе испытал, как убивает злое, жестокое, язвительное слово. Как же тогда сами-то мы можем этим словесным орудием наносить жестокие раны людям?! Господи, прости нас, грешных! Мы все убивали ближнего своего словом».

Именно в этот период, охватывающий почти 40 лет, отец Иоанн (в 1973 г. возведенный в сан архимандрита) становится «всероссийским старцем», к которому стекаются люди и письма со всей страны и даже из-за рубежа. Сам батюшка такому наименованию, впрочем, решительно противился: «Старцев сейчас нет. Все умерли. <…> Не надо путать старца и старика. <…>Нам надо усвоить, что все мы есть существенная ненужность и никому, кроме Бога, не нужны». Возможно, батюшка и сам не всегда осознавал, что за многими его словами и ответами стоит нечто большее, чем просто опыт и человеческая мудрость. Архимандрит Тихон (Шевкунов) называет отца Иоанна «одним из очень немногих людей на земле, для которых раздвигаются границы пространства и времени, и Господь дает им видеть прошлое и будущее, как настоящее»: «Мы с удивлением и не без страха убедились на собственном опыте, что перед этим старичком, которого недоброжелатели насмешливо именовали «доктором Айболитом», человеческие души открыты со всеми их сокровенными тайнами, с самыми заветными стремлениями, с тщательно скрываемыми, потаенными делами и мыслями. В древности таких людей называли пророками».

Один из ярких примеров, которые приводит отец Тихон, - история создания Псково-Печерского подворья в Сретенском монастыре, начавшаяся с того, что отец Иоанн, не слушая никаких возражений, направил его - будущего архимандрита Тихона - к Патриарху Алексию II просить благословение на создание подворья в Москве. Незадолго до того Патриарх строго запретил обращаться к нему с подобными просьбами, но, когда отец Тихон последовал «воле Божией» (именно так объяснил свое поручение сам отец Иоанн), никаких препятствий не возникло.

Обычно отец Иоанн не настаивал на безусловном исполнении своих советов и не столько советовал, сколько мягко и аккуратно направлял самого человека на верный ход рассуждения. Но если он все-таки на чем-то настаивал, а духовное чадо делало по-своему, он очень сокрушался - своеволие не раз приводило к трагедиям. Так, например, скоропостижно ушла из жизни Валентина Павловна Коновалова, директор большой продуктовой базы в Москве, решившая вопреки категорическому запрету батюшки удалить катаракту на глазе: во время операции с ней случился инсульт и полный паралич.

В воспоминаниях людей отец Иоанн чаще всего предстает как кроткий, ласковый и очень любвеобильный человек. «Чадца Божии» - так называл он многих своих визитеров. «Думалось: если человек так может любить человека и так радоваться о каждом грешнике, то как же любит нас Господь!» - пишет о батюшке игумен Николай (Парамонов). Но в проповедях и письмах отец Иоанн очень часто проявляет качества, дополняющие его доброту и заботливость, - строгость (иногда даже суровость), верность канонам и непримиримость ко греху. В проповеди на неделю о Страшном суде он требует от прихожан «сугубого внимания» и подробно рассказывает о геенских муках, от которых много лет страдал Николай Мотовилов, ученик преподобного Серафима Саровского, решивший в одиночку побороться с бесами. А вот характерная выдержка из одного письма, написанного батюшкой: «Мне просто дико слышать и читать то, о чем Вы пишете. Вы хотя бы сначала познакомились с Православным катехизисом, да себя бы лучше рассмотрели и познали, и уверен: пришли бы к единственному правильному выводу - надо самому учиться жить по-христиански». Письма раскрывают самую суть отца Иоанна, призывающего «стоять за веру до самой смерти».

В монастырские годы отцу Иоанну, всегда с огромным уважением относившемуся к священноначалию, не раз выпал случай смириться: бывало, наместники монастыря запрещали ему принимать посетителей, могли и язвительное слово сказать. А на закате дней отцу Иоанну пришлось пережить непонимание и со стороны многих бывших почитателей, вплоть до обвинения в предательстве - после того, как он распространил знаменитое послание по поводу ИНН, который многие опасались брать, принимая за печать антихриста. Отец Иоанн призвал не бояться ни номеров, ни карточек, а всецело доверять Богу: «Господь ли не знает, как сохранить Своих чад от годины лютой, лишь бы сердца наши были верны Ему». Ту же мысль он развивал в частных письмах: «Печать последует только за личным отречением человека от Бога, а не обманом. Обман смысла не имеет. Господу нужно наше сердце, любящее Его».

"Принимать или не принимать индивидуальный номер - одно время казалось, что важнее проблемы в православном сообществе нет, - вспоминает архимандрит Закхей (Вуд), несколько раз приезжавший к отцу Иоанну из США и считавший его "непререкаемым духовным авторитетом". - Но и в этом вопросе старец сказал свое веское слово. Конечно, это благодать от Господа - знать все то, что касается жизни простых людей, живущих за оградой храмов". То, что архимандрит Иоанн, с начала 1990-х гг. практически не покидавший стен монастыря, был в курсе всего, что происходит снаружи, поистине удивительно, пишет отец Закхей. Впрочем, это может показаться более понятным, если вспомнить, какой поток людей и писем проходил ежегодно через келью отца Иоанна.

Таинство смерти

Отец Иоанн отошел ко Господу 5 февраля 2006 г., в день памяти Собора новомучеников и исповедников российских - сам он считал этот праздник одним из самых знаменательных для современной России. «Непрекращающиеся гонения, в которых рождалась Вселенская Церковь, казалось, обошли Россию, - говорил батюшка в известной проповеди, посвященной этому празднику вскоре после его установления, в 1994 г. - Русь приняла христианство готовым, выстраданным другими, из рук своего Великого равноапостольного князя-правителя Владимира и вросла в него весьма малыми жертвами. Но могла ли Русская Церковь миновать общий всем христианам путь, начертанный Христом? Возложат на вас руки и будут гнать вас, предавать в темницы, и поведут предправителей за имя Мое (Лк, 21, 12). Это Божие определение о Церкви открылось со всей очевидностью еще с апостольских времен. А для России час испытания ее веры, час подвига за Христа пришел в XX веке, ибо не без России Вселенская Церковь должна была достигнуть полноты духовного возраста и совершенства».

Сам отец Иоанн был таким исповедником, который прошел через эти испытания, очистился в них и еще при жизни явил свидетельства святости.

Отхождение отца Иоанна из мира было постепенным и подобным тем, которые мы находим в житиях святых. Вот несколько выдержек из дневника его келейницы.

«2 декабря 2004 г. отец Иоанн среди ночи позвал меня и попросил пободрствовать с ним в молитве: «Трудно тебе будет пережить, если ты найдешь меня утром уже отшедшим». На мой вопрос: «А что, вы уже получили о том извещение?» - уклончиво ответил: «Я реку своей жизни уже переплыл и сегодня это увидел».

«29 ноября в два часа дня батюшка вдруг в восторге запел: «Исаие ликуй, Дева име во чреве…» - и повторил этот тропарь несколько раз. <…> Лицо отца Иоанна светилось неземным светом. Тихо и отрешенно он произнес:

Приходила.
- Кто?
- Царица Небесная приходила».

«С 18 декабря отец Иоанн причащался ежедневно. <…>Через десять дней, 28 декабря, стало очевидно, что жизнь уходит. Именно в тот день пришел из типографии заказ - аудиодиски батюшкиных проповедей, объединенных под названием «Блажени мертвии, умирающии о Господе». И чья-то рука, подчинившись заглянувшей в будущее мысли, вывела на коробках решительный приговор: «Поминальный набор».<…> С 30 на 31 декабря в 3 часа 30 минут ночи отец Иоанн пришел в совершенное изнеможение и, собравшись с силами, громко, но спокойно произнес трижды: «Я умираю». Стали читать отходную. Дожили до утра.<…> При пении пасхального канона лицо батюшки изменилось. <…> Так в последние минуты земной жизни, когда душа готова была выйти из обветшавшего тела, Дух Божий остановил разлучение. <...> По окончании пения пасхальных стихир в ответ на возглас: «Христос Воскресе!» - все услышали тихий и сбивчивый шепот умирающего: «Во-исти-ну Воск-ресе!» По втором возгласе: «Христос Воскресе!» - отец Иоанн с усилием приподнял руку, перекрестился и уже яснее произнес: «Воистину Воскресе!» И особенно очевидным для всех собравшихся в келии сверхъестественное могущественное действие в отце Иоанне Божьего Духа стало, когда на третий возглас он уже своими обычными интонациями тихо, но радостно подтвердил свидетельство о Воскресшем Христе: «Воистину Воскресе Христос!» - и твердо перекрестился».

«Утром, 5 февраля , готовился к Причастию. Спозаранку его облачили: белый подрясник, праздничная епитрахиль. Истощение сил прикрылось сонной истомой. Померила давление, и оно, не выдав тайных приготовлений батюшки, было нормальным. <…> На вопрос, будем ли причащаться, - безгласный кивок головы. Причастился, запил <…> прикрыл глаза и слегка повернулся направо. <…>И в этот момент я поняла, увидела, что батюшка не откроет больше глаз. Он ушел. Таинство смерти свершилось».

«Обычно Господь забирает человека в лучший миг его жизни <…>, чтобы он не снизил свой уровень, - говорил протоиерей Димитрий Смирнов, знавший архимандрита Иоанна (Крестьянкина) лично, - а здесь наоборот: отец Иоанн давно достиг христианского совершенства и жил только ради всех нас. Таких людей называли раньше столпами Церкви».

«Созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ее», - обещал Господь Петру (Мф, 16:18). И Он сохраняет свою Церковь, но не без участия человека. Благодаря таким редким и удивительным людям, каким был архимандрит Иоанн (Крестьянкин), нам, возвращающимся в Церковь сегодня, после того как несколько предшествующих поколений было воспитано в безбожии и преемственность веры чуть было не оказалась утрачена навсегда, - нам еще есть куда вернуться. Эта преемственность все-таки сохранилась.

Игорь ЦУКАНОВ

Иоанн Крестьянкин родился 11 апреля 1910 года, в многодетной семье, в городе Орле. Он был восьмым, самым младшим ребёнком. Отец Иоанна, Михаил Дмитриевич Крестьянкин, умер рано, и бремя ответственности по содержанию и воспитанию детей взяла на себя мать, Елизавета Илларионовна. Она была глубоко верующей женщиной, и своим первичным образованием в области христианской нравственности Иоанн был обязан именно ей.

Рассказывают, что в младенчестве Ваня не отличался завидным здоровьем, и его мать много молилась по этому поводу, и даже дала обет Богу посвятить Ему сына.

Промыслом Божьим к церковной жизни Иоанн приобщился ещё в раннем детстве. В возрасте шести лет его заметил архиерей, за каретой которого Иоанн бегал неоднократно, когда тот ездил на службу в собор. Однажды, встретившись взглядом с ребёнком, архиерей приказал кучеру остановиться, пригласил мальчика к себе, спросил, как его зовут и не хочет ли он помогать ему в алтаре. Для Вани это предложение было выше всех ожиданий, и он, осчастливленный, конечно же дал положительный ответ.

Итак, уже будучи шестилетним, он исполнял обязанности пономаря, а впоследствии — иподьякона. В детстве его духовными наставниками были местные протоиереи: Николай Азбукин и Всеволод Ковригин. Безусловно, значительное влияние на его судьбу оказал и архиепископ Серафим (Остроумов).

Примерно в двенадцатилетнем возрасте Иван выразил предварительное, но вполне твёрдое желание посвятить свою будущую жизнь монашескому подвигу. Когда при случае он сообщил об этом желании епископу Николаю (Никольскому), тот, вдумавшись, сообщил, что оно непременно исполнится. Так и вышло.

После школы, которую Иван окончил в 1929 году, он продолжил обучение на бухгалтерских курсах, а затем устроился работать по специальности в своём родном городе. Ввиду частых сверхурочных заданий он не мог в должной мере уделять своё личное время на посещение храма. Это вызывало в нём недовольство, но когда он решил противопоставить начальству своё несогласие, недовольством разразилось начальство, и он был уволен.

Некоторое время не мог найти работу и в 1932 году переехал в Москву, где стал главным бухгалтером на небольшом предприятии. Работа не мешала ему посещать богослужения. Вскоре Иван вошёл в круг православных молодых людей, обсуждал с ними вопросы духовной жизни, и эта дружба ещё больше укрепила его в намерении идти по духовному пути.

Во время войны он не призывался на фронт, так как был освобожден от воинской службы в связи с близорукостью.    В 1944 году он стал псаломщиком в московском храме Рождества Христова в Измайлове, в 1945 рукоположен на том же приходе во дьякона, а вскоре и во священника".

Как будто никакой войны не было...

Начало пастырского пути

В 1944 году Иоанн стал исполнять обязанности псаломщика в храме Рождества Христова, располагавшегося в Измайлове. В январе 1945 года митрополит Николай (Ярушевич) рукоположил его во диакона, а в конце года, патриарх Алексий I посвятил его во священника.

Осуществляя пастырское служение ревностно и ответственно, отец Иоанн совмещал его с обучением в Московской Духовной Академии — экзамены по дисциплинам, изучавшимся в Духовной Семинарии он сдал экстерном.

Активная проповедническая деятельность молодого священника, быстро набиравшего популярность у верующих, его принципиальная позиция, нежелание идти на «невозможные уступки» властям вызывали у последних раздражение.

В апреле 1950 года отец Иоанн, так и не успев защитить кандидатскую диссертацию, был арестован по обвинению в антисоветчине. Говорят, что священнику, оповестившему «кого следует» о содержании проповедей отца Иоанна, прихожане объявили бойкот. Отец Иоанн потом простил ему его слабость и просил прихожан последовать тому же.

Первое время арестованный содержался на Лубянке и в Лефортовской тюрьме. А в августе 1950 года его перевели Бутырскую тюрьму, где он находился совместно с уголовными преступниками. На допросах следователь вёл себя грубо, угрожал, оказывал давление, чего не скажешь о батюшке, который на все обвинения реагировал сдержанно и благоразумно, отвергая надуманную клевету.

Сообщают, что когда для очной ставки к нему привели завербованного священнослужителя, отец Иоанн так сердечно обрадовался его посещению, что тот, надломленный уязвлением совести, лишился чувств и упал.

В октябре отца Иоанна приговорили к лишению свободы сроком на семь лет, и он был отправлен в Каргопольлаг (Архангельская область). Первое время батюшка трудился на лесоповале, но затем, по состоянию здоровья, его перевели в другое место.

После досрочного освобождения, состоявшегося в 1955 году, отец Иоанн был направлен в Псковскую епархию, а через непродолжительное время (в1957 году) — в Рязанскую. За этот период он сменил несколько приходов. Это было вызвано косностью и неприязненным отношением к нему со стороны местных властей.

Монашеский подвиг

10 июня 1966 года отец Иоанн принял монашество, в 1967 году поступил в братство Псково-Печерской обители. В 1970 году он был возведен в сан игумена, а через три года, в 1973-м, — в сан архимандрита.

Помимо традиционных обязанностей, связанных с саном и должностью, отец Иоанн много времени уделял встречам и беседам с людьми, нуждавшимися в его наставлениях, молитвах, благословениях. Желающих встретиться с батюшкой было так много, что приём посетителей, начинавшийся после Божественной литургии, длился до позднего вечера, с небольшими перерывами на трапезу, а иногда продолжался и после полуночи.

Существенная часть богомольцев, искавших с ним личных встреч, почитали его как облагодатствованного, духоносного старца. И это не удивительно, ведь помимо многочисленных добродетелей отец Иоанн обладал духовною мудростью и, как отмечают, даром прозорливости. Между тем сам отец Иоанн, по смирению сердца, относился к себе более, чем критично.

К концу жизни, из-за слабости здоровья, отчасти подорванного во время заключения, отец Иоанн уже не мог принимать всех желавших общения с ним также активно, как раньше. Но со многими его связывала переписка.

5 февраля 2006 года отец Иоанн, причастившись святых Христовых Тайн, почил о Господе. Ему было 95 лет. Прощаясь, старцу отдали подобающие почести. На отпевании присутствовали архиереи, десятки священников и простых богомольцев, духовные чада почившего. Тело подвижника было погребено в священных пещерах.

Творческая деятельность отца Иоанна Крестьянкина как писателя

Среди литературных памятников духовного наследия пастыря значительная часть принадлежит опубликованным письмам (см.: ). Как правило все они преисполнены любви и заботы. В них он даёт нравственные наставления и советы, иногда обличает, обещает молиться.

Кроме того многие душеполезные наставления отца Иоанна известны нам по таким сочинениям, как « », « », « ».

Во время распространения смуты и паники среди верующих по поводу присвоения гражданам России ИНН, батюшка высказал твёрдое суждение, что прежде всего христианин отличается не наличием или отсутствием индивидуального номера, присвоенного государством, а верой и добродетелью.

5 февраля, в день празднования Собора новомучеников и исповедников Российских, в возрасте 95 лет отошел ко Господу старейший насельник и духовник Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, горячо всеми любимый старец архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Он преставился через несколько минут после принятия Святых Христовых Таин.

Отца Иоанна знают и почитают в самых разных странах мира. Словами невозможно выразить, что значил отец Иоанн для своих духовных чад и для всей Русской Православной Церкви. Последние годы, из-за возраста и болезней, он не имел возможности принимать всех жаждущих его совета. Однако письма из разных концов света продолжают приходить на адрес Псково-Печерского монастыря. Проповеди, книги отца Иоанна продолжают открывать новый, духовный мир для тысяч людей и приводить истосковавшиеся души к Богу.

Среди наиболее известных и популярный книг, составленный по его беседам и письмам можно назвать «Опыт построения исповеди», «Проповеди, размышления, поздравления», «Настольная книга для монашествующих и мирян», а также сборник «Письма архимандрита Иоанна (Крестьянкина)». Беседы и письма отца Иоанна переведены и изданы на иностранных языках.

11 апреля 1910 года в городе Орле в семье Михаила Дмитриевича и Елизаветы Илларионовны Крестьянкиных родился восьмой ребенок. Мальчика назвали Иоанном в честь празднуемого в этот день преподобного Иоанна Пустынника. Знаменательно, что в этот же день празднуется память преподобных Марка и Ионы Псково-Печерских. Еще в детстве Ваня прислуживал в храме, был послушником у известного своей монашеской строгостью орловского архиепископа Серафима (Остроумова). Когда Ване было два года, умер его отец Михаил Дмитриевич. Воспитанием сына занималась глубоко религиозная и благочестивая мама – Елизавета Илларионовна.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) и его наставники

Книга о. Иоанна на сербском языке «Оживим сердца для Бога», изданная в Белграде в 2004 г.

Отец Иоанн сохранил в благодарной памяти труды любви тех, кто вел, наставлял его духовно. От младенчества до юности – это орловские протоиереи: отец Николай Азбукин и отец Всеволод Ковригин. В 10 лет он испытал на себе влияние протоиерея-старца Георгия Косова из села Спас-Чекряк Орловского края, бывшего духовным чадом преподобного Амвросия Оптинского.

Первое указание о будущем монашестве отец Иоанн получил в отрочестве от двух друзей – архиереев: архиепископа Серафима (Остроумова), будущего священномученика, и епископа Николая (Никольского). Орловская старица-монахиня Вера Александровна Логинова, благословляя его на жизнь в Москву, заглянула в далекое будущее юноши Иоанна, назначив ему встречу с ней на Псковской земле.

Светлый образ орловского Христа ради юродивого Афанасия Андреевича Сайко на всю жизнь запечатлел в сознании обаяние Божьего человека, силу его духа и тепло любви к людям.

После средней школы Иван Крестьянкин окончил бухгалтерские курсы и, переехав в Москву, работал по этой специальности. 14 января 1945 года в храме на Ваганькове митрополит Николай (Ярушевич) посвятил его в сан диакона. На праздник Иерусалимской иконы Божией Матери 25 октября того же года Патриархом Алексием I диакон Иоанн был рукоположен в сан священника в Измайловском Христорождественском храме в Москве, где и остался служить.

Экзамены на курс семинарии отец Иоанн сдал экстерном, и в 1950, закончив 4 курса Московской Духовной академии, написал кандидатскую работу. Но закончить ее не удалось. В ночь с 29 на 30 апреля 1950 года за ревностное пастырское служение отец Иоанн был арестован и по приговору получил 7 лет исправительно-трудовых лагерей. Вернувшись из заключения досрочно 15 февраля 1955 года, он был назначен в псковскую епархию, а в 1957 году перемещен в Рязанскую епархию, где священствовал, в общей сложности почти 11 лет.

Молодого священника приняли под свое духовное попечение глинские старцы, и один из них, схиархимандрит Серафим (Романцов), стал его духовным отцом, и именно он принял монашеские обеты своего духовного сына, а последний оптинский старец игумен Иоанн (Соколов) узрел в приходском батюшке родного по духу человека. Отец Иоанн принял монашество 10 июня 1966 года, на праздник преподобного Сампсона Странноприимца, в городе Сухуми.

5 марта 1967 года иеромонах Иоанн поступил в Псково-Печерский монастырь. 13 апреля 1970 года был возведен в сан игумена, а 7 апреля 1973 – в сан архимандрита

Монашеству учили батюшку и монастырский устав жизни, и живые старцы, подвизавшиеся в Печерской обители: иеросхимонах Симеон (Желнин), схиархимандрит Пимен (Гавриленко), архимандрит Афиноген (Агапов), наместник архимандрит Алипий (Воронов); также последние Валаамские старцы: иеросхимонах Михаил (Питкевич), схиигумен Лука (Земсков), схимонах Николай (Монахов); жившие на покое в монастыре архиереи: епископ Феодор (Текучев) и митрополит Вениамин (Федченков).

Не случайным является отшествие ко Господу отца Иоанна именно в день памяти новомучеников и исповедников Российских, потому что сам он пострадал за веру в годы гонений, пройдя тяжелое испытание в тюремном заключении. Верим, что, присоединившись к сонму своих сподвижников, он предстанет престолу Божию с горячей молитвой о нас.

Отец Иоанн навсегда останется в памяти всех знавших его как мудрый, радостный и прозорливый священник, строгий монах, усердный постник и молитвенник, искренний послушник, как человек, щедро делившийся своим богатым жизненным опытом, согревавший своей любовью каждого, кто обращался за его советом, как достойный наследник традиций печерского старчества.

Вечная ему память!

Архимандрит Тихон (Шевкунов). Об отце Иоанне (Крестьянкине)

Недавно из Псково-Печерского монастыря позвонил мой духовник архимандрит Иоанн (Крестьянкин) и сказал: «Вот, скоро я умру. Поэтому потрудись, напиши то, что ты помнишь и хочешь сказать обо мне. А то потом вы все равно будете писать и такого можете надумать, что будет как у бедного отца Николая, который и «котиков воскрешал», и другие небылицы. А тут я сам все просмотрю и буду покоен».

Исполняя послушание духовника, приступаю к этим запискам в надежде на то, что батюшка сам отделит пшеницу от плевел, подскажет что-то мною забытое, как всегда, исправит допущенные ошибки.

Не буду много писать о том, что значит для меня отец Иоанн. Вся моя монашеская жизнь неразрывно связана с ним. Он был и остается для меня идеалом православного христианина, монаха, любящего и взыскательного священника-отца.

Пересказать все, что случилось более чем за двадцать лет нашего общения, конечно, невозможно. Его духовные советы всякий может прочесть в трех недавно вышедших сборниках писем. С моей точки зрения, это - лучшее, что написано в области духовно-нравственной литературы в России за последние лет пятьдесят. Я же хочу рассказать о другом - о том, что мне известно не понаслышке.

Главным духовным качеством отца Иоанна для меня всегда был и остается не только его дар рассуждения, но и непоколебимая вера во всеблагой и совершенный Промысл Божий, ведущий христианина ко спасению. В одной из книг отца Иоанна эпиграфом были выбраны часто повторяемые им слова: «Главное в духовной жизни - вера в Промысл Божий и рассуждение с советом». Как-то в ответ на мои недоумения батюшка писал: «Вот сейчас со вниманием читаю паремии, какая глубина: «Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием его» - это премудрый Соломон на себе проверил (гл. 16, ст. 9). И Вы еще не раз убедитесь в своей жизни, что это именно так, а не иначе».

Никому не навязываю своего мнения, но сам я глубоко убежден, что отец Иоанн - один из очень немногих живущих в наше время людей, которым Господь открывает Свою Божественную волю и о конкретных лицах, и о событиях, происходящих в Церкви и в мире. Наверное, это самое высшее проявление любви к Богу и преданности Его святой воле, в ответ на которые Господь открывает подвижнику-христианину судьбы людей, делает такого человека Своим сотаинником. Повторяюсь, никому не навязываю своего мнения, но к нему меня привели многие жизненные истории, связанные с отцом Иоанном. Да и не только меня одного. Самые мои близкие духовные друзья, покойные ныне отец Рафаил и игумен Никита, которые и познакомили меня с отцом Иоанном, в первую очередь благодарили Бога за то, что их духовником являлся человек, которому открыта воля Божия, и каждый из нас опытно испытал это на себе. Хотя, к несчастью, как это часто бывает в жизни, мы, даже зная волю Божию, не находим сил и решимости исполнить ее. Но об этом ниже.

Знакомство с Архимандритом Иоанн (Крестьянкин)

Я познакомился с отцом Иоанном осенью 1982 года, когда сразу после крещения приехал в Псково-Печерский монастырь. Тогда, кажется, он не произвел на меня особого впечатления: очень добрый старичок, весьма крепкий (ему тогда было только 72 года), вечно куда-то спешащий, вечно окруженный толпой паломников. Намного более строго аскетически, по-монашески выглядели другие насельники монастыря. Но прошло совсем немного времени, когда я стал понимать, что этот старичок является тем, кого на Руси издревле именовали старцем, - редчайшим и драгоценнейшим явлением в Церкви.

Доверие и послушание - главное правило общения между христианином и его духовным отцом. Конечно же, не по отношению к каждому духовнику можно проявлять полное послушание. Таких духовников единицы. Это на самом деле очень тонкий вопрос. Часто случаются тяжелейшие духовные и жизненные трагедии, когда неразумные священники воображают себя старцами, а их несчастные духовные дети берут на себя непосильное и несвойственное нашему времени полное, абсолютное послушание им. Конечно же, отец Иоанн никогда не диктовал и не заставлял слушать своих духовных советов. К свободному, непритворному послушанию ему приводили человека опыт и время. Он никогда не называл себя старцем. А когда ему об этом говорили, усмехался и отвечал, что сейчас старцев нет, а есть только опытные старички. Он и до сих пор в этом убежден, впрочем, так же, как и я убежден в том, что Господь в его лице послал мне истинного старца, знающего волю Божию обо мне и об обстоятельствах, связанных с моим спасением.

Помню, когда я был еще молодым послушником, в монастыре ко мне подошел один из паломников-москвичей и поведал историю, которой он только что был свидетелем. Отец Иоанн в окружении паломников спешил по монастырскому двору к храму. Вдруг к нему бросилась заплаканная женщина с ребенком лет трех на руках: «Батюшка, благословите на операцию, врачи требуют срочно, в Москве». И тут произошло то, отчего были потрясены и паломник, рассказавший мне историю, и я сам. Отец Иоанн остановился и твердо сказал ей: «Ни в коем случае. Он умрет на операционном столе. Молись, лечи его, но операцию не делай ни в коем случае. Он выздоровеет». И перекрестил младенца.

Мы сидели с паломником и сами ужасались от своих размышлений, предполагая: а вдруг отец Иоанн ошибся? Что, если ребенок умрет? Что мать сделает с отцом Иоанном, если такое случится? Заподозрить отца Иоанна в вульгарном противлении медицине, которое, хоть и редко, но все же встречается в духовной среде, мы, конечно же, не могли: мы знали много случаев, когда отец Иоанн и благословлял и настаивал на операции. Среди его духовных детей было немало известных врачей. Мы с ужасом ждали, что будет дальше. Явится ли в монастырь убитая горем мать и устроит чудовищный скандал, или ничего подобного не произойдет, как предсказал отец Иоанн?

Судя по всему, так и произошло, потому что отец Иоанн по-прежнему продолжал свой ежедневный путь между храмом и кельей в окружении исполненных надежд и благодарности паломников. И нам оставалось только предположить, что отец Иоанн прозрел Промысл Божий об этом младенце, взял на себя великую ответственность за его жизнь, и Господь не посрамил веры и упования своего верного раба.

Этот случай вспомнился мне через десять лет, в 1993 году, когда очень похожая история закончилась, с одной стороны, по-человечески трагически, а с другой, по молитвам отца Иоанна, послужила вечному спасению христианской душе и глубоким уроком для свидетелей этого случая.

Обычно даже при твердой убежденности в правильности и необходимости своих советов батюшка старается увещевать, уговаривать, даже просить и умолять об исполнении того, что, как он знает, необходимо для обратившегося к нему человека. Если же тот упрямо настаивает на своем, то батюшка обычно вздыхает и говорит: «Ну что ж, попробуйте. Делайте, как знаете». И всегда, насколько мне известны подобные случаи, те, кто не исполнял мудрых духовных советов отца Иоанна, в конце концов горько в этом раскаивались и, как правило, приходили к нему в следующий раз с твердым намерением исполнить то, что он скажет. Отец Иоанн с неизменной любовью и сочувствием принимал таких людей, не жалел для них времени и всеми силами старался исправить их ошибку.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) и Валентина Коновалова

В Москве жила необычайно интересная и своеобразная женщина, Валентина Павловна Коновалова… Она была такой настоящей московской купчихой и, казалось, сошла с полотен Кустодиева. В начале девяностых ей было лет шестьдесят. Она была директором большой продуктовой базы на проспекте Мира. Полная, приземистая, она восседала за столом в своей конторе, за спиной у нее висели, даже в самые сложные советские времена, большие софринские иконы, а на полу у тумбочки письменного стола лежал большущий целлофановый мешок с деньгами, которыми она распоряжалась по своему усмотрению, то посылая подчиненных закупить партию свежих овощей, то одаривая нищих и странников, которые во множестве стекались к ее продовольственной. Подчиненные ее боялись, но любили. Великим постом она устраивала общее соборование прямо в своем кабинете, на котором благоговейно присутствовали и работавшие на базе татары. Частенько в те годы дефицита к ней заглядывали московские настоятели, а то и архиереи. С некоторыми она была сдержанно почтительна, а с другими, которых она не одобряла «за экуменизм» - резка и даже грубовата.

Я не раз по послушанию на большом грузовике ездил из Печор в Москву за продуктами для монастыря к Пасхе и Рождеству. Валентина Павловна очень тепло, по-матерински, принимала нас, послушников, и мы с ней подружились. Тем более что у нас была любимая тема для разговоров - наш общий духовник отец Иоанн. Батюшка был, пожалуй, единственным человеком на свете, которого Валентина Павловна боялась, бесконечно уважала и любила. Дважды в год Валентина Павловна со своими ближайшими сотрудниками ездила в Печоры, там говела и исповедовалась. И в эти дни ее невозможно было узнать - кроткая, тихая, застенчивая. Она ничем не напоминала «московскую владычицу».

В конце 1993 года происходили некоторые перемены в моей жизни, я был назначен настоятелем подворья Псково-Печерского монастыря в Москве - нынешний Сретенский монастырь, и мне часто приходилось бывать в Печорах. У Валентины Павловны болели глаза, ничего особенного - возрастная катаракта. Как-то раз она попросила меня испросить благословение у отца Иоанна на удаление катаракты в Федоровском институте. Ответ отца Иоанна немного удивил меня: «Нет, нет, ни в коем случае. Только не сейчас, пусть пройдет время». На следующий день я буквально передал эти слова Валентине Павловне. Она очень расстроилась: в Федоровском институте все было уже договорено. Она написала отцу Иоанну подробное письмо, снова прося благословения на операцию и объясняя ситуацию, что дело это почти пустяшное, не стоящее внимания.

Отец Иоанн, конечно же, не хуже нее знал, что такое операция по поводу катаракты, и что она не представляет серьезной угрозы. Но, прочтя письмо Валентины Павловны, он очень встревожился. Мы долго сидели с ним, и он все убеждал меня, что необходимо уговорить Валентину Павловну не делать сейчас операцию. Он снова написал ей, просил, умолял, своей властью как духовника даже приказывал отложить операцию. В это время у меня так сложились обстоятельства, что было две недели свободных. Я больше десяти лет не отдыхал, и поэтому отец Иоанн благословил мне поехать на две недели в отпуск в Крым, в санаторий, и непременно взять с собой Валентину Павловну. Об этом же он написал ей в письме, прибавив, что операцию она должна сделать потом, через месяц после отпуска. «Если она сейчас сделает операцию, она умрет», - грустно сказал он мне, когда мы прощались.

Но в Москве я понял, что нашла коса на камень. Валентина Павловна вдруг, наверное, впервые в жизни, взбунтовалась против воли своего духовника. Ехать в Крым она в начале категорически отказалась, но потом, казалось, смирилась. А что касается операции, то она была крайне возмущена, что из-за такой ерунды отец Иоанн «заводит сыр-бор». Я сообщил ей, что, как бы то ни было, но я начинаю хлопотать о путевках, и в ближайшее время мы едем в Крым.

Прошло несколько дней, я получил от Святейшего благословение на отпуск, заказал две путевки, которые в это время года несложно было найти, и позвонил на базу Валентине Павловне, чтобы сообщить о нашем выезде.

Она в больнице, ей делают операцию, - сказал мне ее помощник.
- Как?! - закричал я. - Ведь отец Иоанн ей категорически запретил.

Выяснилось, что пару дней назад к ней зашла какая-то монахиня и, узнав об ее истории с катарактой, будучи врачом, тоже не могла согласиться с решением отца Иоанна, и взялась испросить благословения у одного из духовников Троице-Сергиевой Лавры. Благословение было получено, и Валентина Павловна направилась в Федоровский институт, рассчитывая после быстрой и несложной операции уехать со мной в Крым. Ее подготовили, но во время операции, прямо на столе, у нее случился тяжелейший инсульт и полный паралич. Как только я узнал об этом, я бросился звонить в Печоры эконому монастыря, отцу Филарету, давнему келейнику батюшки. В исключительных случаях отец Иоанн спускался из своей кельи к отцу Филарету и пользовался его телефоном.

Как же вы так можете, почему вы меня не слушаете? - чуть не плакал отец Иоанн. - Ведь если я на чем-то настаиваю, значит знаю, что делаю!

Что мне было ему ответить? Я спросил у отца Иоанна, что сейчас нужно делать. Валентина Павловна до сих пор была без сознания. Отец Иоанн велел взять из храма в келью запасные Святые Дары и, как только Валентина Павловна придет в себя, сразу ехать к ней исповедовать и причастить.

По молитвам отца Иоанна, Валентина Павловна на следующий день пришла в сознание. Родственники немедленно сообщили мне об этом, и через полчаса я был в больнице. Валентину Павловну вывезли ко мне в одну из палат реанимации, на огромной металлической каталке. Она лежала, совсем крохотная, под белой простыней. Она не могла говорить и, увидев меня, лишь заплакала. Но и без слов мне была понятна эта исповедь в том, что она поддалась вражескому искушению в непослушании и недоверии к духовнику. Я прочел над ней разрешительную молитву и причастил. Мы простились. И на следующий день ее еще раз причастил отец Владимир Чувикин. Вскоре после причастия она умерла. По древнему церковному преданию, душа человека, который сподобился причаститься в день смерти, проходит к престолу Господню, минуя мытарства. Такое случается или с высокими подвижниками, или с людьми с исключительно чистыми сердцем. Или с теми, у кого есть очень сильные молитвенники.

История возрождения Сретенского монастыря также неразрывно связана с батюшкой архимандритом Иоанном. В тот 1993 год я приехал к отцу Иоанну с целым ворохом проблем. После долгого разговора в келье отец Иоанн ничего мне определенного не ответил, и мы поспешили с ним на всенощную под праздник святого Архистратига Божия Михаила. Я молился на клиросе, отец Иоанн в алтаре. Я уже собрался облачиться, чтобы выйти на акафист, как отец Иоанн в буквальном смысле слова выбежал из алтаря и, взяв меня за руку, радостно сказал:

Ты будешь создавать подворье Псково-Печерского монастыря в Москве.
- Батюшка, - отвечал я, - но Святейший Патриарх не благословляет открывать в Москве подворий, кроме как ставропигиальных монастырей. Совсем недавно один монастырь обращался с такой же просьбой к Патриарху, и Святейший отвечал, что, если отдавать храмы под подворья всех открывающихся ныне монастырей, то приходских храмов в Москве не останется.
Но отец Иоанн ничего не слушал.
- Ничего не бойся! Иди прямо к Святейшему и проси открыть подворье Псково-Печерского монастыря.

Он усердно, как обычно делает, благословил меня, и мне ничего не оставалось, как облобызать его десницу и во всем положиться на волю Божию и его молитвы.

Все произошло так, как и говорил отец Иоанн. Не без страха, конечно, я произносил просьбу об открытии подворья епархиального Псково-Печерского монастыря Святейшему Патриарху. Но Святейший вдруг очень милостиво отнесся к этой просьбе, благословил это решение и сразу поручил смотреть за его исполнением владыке Арсению и отцу Владимиру Дивакову. Таким образом, в Москве появилось первое и единственное подворье не ставропигиального монастыря, которое потом, как и говорил отец Иоанн, стало самостоятельным монастырем, никогда не терявшим, по милости Божией, духовной связи ни с Печорами, ни с отцом Иоанном. Излишне говорить, что благословения и советы отца Иоанна по устройству монашеской жизни в обители являются для нас самыми драгоценными и желанными. Хотя, признаться, иногда я получал не только ласковые, но и такие жесткие письма, что несколько дней не мог прийти в себя.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) – человек благостный и добрый

Обычно когда кто-то начинает вспоминать об отце Иоанне, пишет, какой он благостный, ласковый, добрый, любвеобильный. Да, несомненно, истинно, что человека более умеющего выказать отеческую, христианскую любовь, я не встречал во всей своей жизни. Но нельзя не сказать и о том, что отец Иоанн, когда это необходимо, бывает по-настоящему строг. Он порой умеет находить такие слова обличения, после которых его собеседнику по-человечески не позавидуешь. Помню, когда я был еще послушником в Печорах, то случайно услышал, как отец Иоанн сказал двум молодым иеромонахам: «Да какие вы монахи, вы просто хорошие ребята».

Отец Иоанн никогда не стесняется и не боится сказать правду, невзирая на лица, и делает это в первую очередь для исправления и спасения души своего собеседника, архиерей он или простой послушник. Эта твердость и духовная принципиальность, конечно же, была заложена в душу отца Иоанна еще в раннем детстве, когда он общался с великими подвижниками и новомучениками. И все это было проявлением истинной христианской любви к Богу и людям. И, конечно же, проявлением истинного церковного сознания. Вот его ответ на один из моих вопросов в письме за 1997 год: «А вот вам и еще один пример на аналогичную ситуацию из копилки моей памяти. Мне было тогда 12 лет, но впечатление было настолько ошеломляюще сильным, что и по сей день вижу все, тогда происходившее, и помню всех действующих лиц поименно.

У нас в Орле служил замечательный Владыка - архиепископ Серафим Остроумов - умнейший, добрейший, любвеобильнейший, не счесть хвалебных эпитетов, что приличествуют ему. И жизнью своей он как бы готовился к венцу священномученика, что и произошло действительно. Так вот, в Прощеное Воскресенье этот Божий Архиерей изгоняет из монастыря двух насельников, игумена Каллиста и иеродиакона Тихона, - за какой-то проступок. Изгоняет их принародно и властно, ограждая от соблазна остальных, и тут же произносит слово о Прощеном Воскресенье и испрашивает прощение у всех и вся.

Мое детское сознание было просто ошеломлено случившимся именно потому, что все произошло тут рядом и изгнание - то есть отсутствие прощения, и смиренное прошение о прощении самому и прощение всех. Понял тогда одно только, что наказание может служить началом к прощению, и без него прощения быть не может.

Теперь-то я преклоняюсь пред мужеством и мудростью Владыки, ибо урок, преподанный им, остался живым примером для всех присутствующих тогда, как видите, на всю жизнь».

О чем еще принципиально важном необходимо написать, чтобы отец Иоанн сам прочел и подтвердил верность этих свидетельств?

За годы общения я заметил, что у отца Иоанна есть определенные принципы относительно духовных советов. Но, конечно же, он не автоматически применяет их. Для меня был интересен пример его советов относительно брака. Он дает благословение на вступление в брак только после того, как жених и невеста знакомы хотя бы года три. При нынешней нетерпеливости молодых людей это кажется слишком большим сроком. Но многие случаи показали, насколько опыт отца Иоанна и его настойчивость в непременной необходимости проверки друг другом будущих супругов бывают спасительны для семей и душ. Я знаю не один случай, когда священники по жалости сокращали данный отцом Иоанном срок до брака, и это заканчивалось для молодых семей плачевно.

Относительно монашеского пострига отец Иоанн также требует, как правило, значительной проверки временем. А также придает огромное значение родительскому благословению. Например, я ждал решения отца Иоанна о моем постриге почти десять лет, пока мать не благословила меня на монашество. Все эти годы в ответ на мои нетерпеливые просьбы о благословении на постриг отец Иоанн только уговаривал дождаться материнского благословения. И уверял, что Господь не забудет этого терпения и послушания. Об этих словах я вспомнил, когда меня постригали в монашество в Донском монастыре. Так сложились обстоятельства, что это происходило в самый день моего рождения, когда мне исполнилось тридцать три года, и назвали меня в часть моего любимого святого - святителя Тихона, патриарха Московского.

Отец Иоанн с огромным благоговением, любовью и послушанием относится к архиереям и церковному священноначалию. Он поистине человек Церкви. Множество раз он благословлял действовать именно так, как решит Святейший, как благословит епископ, наместник. Осознание того, что истина на земле пребывает лишь в Церкви, глубоко прочувствована им и доносится до духовных детей. Отец Иоанн не терпел никаких расколов, никаких бунтов и всегда бесстрашно и грозно выступал против них, хотя знал, сколько клеветы, а порой и ненависти ему придется испить. Но он все терпел, лишь бы самому и его духовному стаду идти церковным, царским путем.

Это касалось и испытаний, которым подверглась наша Церковь за последнее десятилетие: с одной стороны - обновленческим тенденциям, с другой - болезненным эсхатологическим настроениям. И в том, и в другом случае отец Иоанн различал любовь к запутавшимся в духовной жизни по неразумию и вражеским козням людям, и тот вред, который они активно и даже яростно готовы были принести Церкви. Огромный, почти столетний опыт церковной жизни самого отца Иоанна дает ему огромные преимущества в различении духов, в определении того, куда могут привести те или иные увлечения и нововведения, или ревность не по разуму. Воистину, нет ничего нового под солнцем. «В кампании, предлагаемой Вами, я участвовать не буду, - пишет отец Иоанн молодому и очень искреннему иеромонаху, который предлагает ему участие в движении «За жизнь без ИНН». - Сам дух подобной деятельности, где много самости, шума и надежды не на Бога, а на человека, да еще с критиканством священноначалия Церкви, который ключом бьет в Ваших высказываниях, воспрещает мне это. Я уже видел подобное в действиях и духе обновленцев, восстающих на тишайшего Патриарха Тихона, а фактически на Самого Господа и Его Церковь».

Свое трезвое и глубоко продуманное отношение к проблемам глобального компьютерного учета и подобного рода явлениям в современном мире отец Иоанн высказывал не раз и в письмах и в обращениях. Все это многократно опубликовано, и для одних послужило поводом для духовного мира, успокоения от бунтарских настроений, доверия Русской Православной Церкви, для других - к сожалению, поводом для нападок на отца Иоанна, а порой и прямой клеветы.

Думаю, что это испытание клеветой и ненавистью в самые преклонные года жизни, промыслительно было ниспослано Господом. Кажется, преподобный Варсонофий Оптинский пишет где-то, что Господь посылает Своим верным рабам именно в последний период жизни такие искушения, как образ Голгофы Спасителя.

За несколько лет до этих событий отец Иоанн тоже не колеблясь вызвал огонь на себя ради того, чтобы предостеречь церковный народ от соблазна нового обновленчества. Он не раз встречался и беседовал с популярными и поддерживаемыми тогда сторонниками модернизации и обновления в Церкви. И только исчерпав все средства убеждения в крайней опасности этого пути, он высказался ясно, определенно, во всеуслышание и с полной ответственностью за свои слова: «Если мы не разорим это движение, они разорят Церковь».

Я был свидетелем того, как отец Иоанн переносил ненависть и напраслину, изливавшиеся на него за стояние в Правде Христовой. Видел его боль, но и благодушие, когда он терпел непонимание и предательство. Но никогда батюшка не терял бесконечной любви к обидчикам и христианского прощения. Для меня на всю жизнь остались в памяти слова его проповеди, сказанной в Михайловском соборе Псково-Печерского монастыря в 1985 году: «Нам дана от Господа заповедь любви к людям, к нашим ближним. Но любят ли они нас, нам об этом нечего беспокоиться. Надо лишь о том заботиться, чтоб нам их полюбить».

Один московский священник, бывший духовный сын отца Иоанна, обратился ко мне со страшной просьбой: вернуть епитрахиль, которой отец Иоанн благословил его на священство. Этот священник, как он сказал, разочаровался в отце Иоанне за то, что тот не поддержал его политических диссидентских воззрений. Это было в конце восьмидесятых. Каких только слов не наговорил этот священник, но сам он не слушал ничего: ни того, что отец Иоанн сам много лет провел в лагерях, ни того, что подвергался пыткам и не был сломлен, ни того, что уж кого-кого, а отца Иоанна никто не может заподозрить в конформизме. С тяжелым сердцем я передавал епитрахиль батюшке. Реакция его меня поразила. Он перекрестился, с благоговением поцеловал священное облачение и произнес: «С любовью передавал, с любовью принимаю». Позже этот священник перешел в другую юрисдикцию, там ему тоже не понравилось, потом еще в другую…

Не могу скрыть и следующего факта, который, быть может, вызовет неоднозначную оценку, но ради правды жизни не могу о нем умолчать. Да, отец Иоанн безусловно благоговеет и подчиняется церковной иерархии, но это не значит автоматического, бездумного подчинения. Я был свидетелем случая, когда один из наместников монастыря и правящий архиерей убеждали батюшку преподать свое благословение на их решение, с которым отец Иоанн не был согласен. Необходимо это было для придания нужному им решению авторитета старца. Приступали к батюшке серьезно, что называется, «с ножом к горлу». Монахи и священники представляют, что такое противостоять давлению правящего архиерея и наместника. Но отец Иоанн совершенно спокойно выдержал этот многодневный натиск. Он почтительно, терпеливо и кротко объяснял, что не может сказать «благословляю» на то, с чем в душе у него нет согласия, что если начальствующие считают необходимым поступить именно так, он безропотно примет их решение - они отвечают за него пред Богом и братией, но он считает, что в данном случае решение принимается по страсти, и он благословить - дать свое «благое слово» на это - не может.

Многое еще можно написать, и в первую очередь о том, как преображались, воскресали души людей при общении с отцом Иоанном, как люди обретали веру и спасение. Но это связано с ныне здравствующими лицами, поэтому без их согласия пока излагать эти истории невозможно.

В заключении хотел бы сказать лишь одно: благодарю Господа за то, что Он по великой Своей милости дал мне, грешному, на своем жизненном пути встретить такого христианина и общаться с ним. Мне думается, что ничего более поразительного ни в прошедшие мои годы, ни, наверное, в оставшийся срок жизни, я уже не встречу.

…Грехи легко совершать, а на восстание от греха надо много усилий и труда. Но жизнь так коротка, а впереди Вечность…

Начинать сопротивление врагу, истязающему тебя, надо таинствами. Первое и самое главное – исповедь. Надо найти то место в своей жизни, которое дало врагу свободу войти в тебя. Входит враг незаметно, а чтобы изгнать его, нужно положить массу трудов и усилий. Знай, что цель врага, который тебя опекает, — погубить твою жизнь …

…Насчет сектантов не обольщайтесь – все прекрасно, кроме спасения души, да и так ли прекрасно?..

Аборты (ад на земле, ад после смерти) – Благословение – Бог. Живая вера – Божия Матерь – Вера — неверие. Помощь неверующим через молитву – Воля Божия – Воспитание детей. О силе материнской молитвы – Гордость. О мнимой праведности – Меч духовный. Мира нет. На земле рая нет, и мы — не ангелы – Молитва. О молитве Иисусовой – Новоначальным – Осуждение – Покаяние – Прелесть – Сектанство – Семейная жизнь – Скорби. Бедствие как милость Божия – Смерть – Темные силы. Враг силен, но всесилен лишь Господь. О духовной войне – Упование на Бога – Церковь

Аборты (ад на земле, ад после смерти)

…Знайте, что за каждого, по воле матери не рожденного младенца, те, другие, которых она родит на «радость» себе, воздадут ей скорбями, болезнями, тугой душевной. Это закон. После детоубийства нельзя ожидать благополучной жизни на земле, а уж о жизни в вечности даже и помыслить страшно. Одно слово – ад.

Ад на земле, ад за гробом. И знаете, почему это только так и не иначе? Да потому, что делать это страшное злодеяние Вы будете в ведении, сознательно убивая ангельскую младенческую душу.

«Отступление идет по земле, и надо держаться Церкви, ибо Кормчий ее – Сам Спаситель…

…Мы …ни на минуту не усомнимся во всемогуществе Промысла Божия, который знает, как спасать верных и любящих Бога. Вот наше оружие – любовь к Богу и Церкви…

Сейчас же очень многие сами только-только входят в Церковь, а спасаться начинают не со своего исправления, но с критики Церкви. Знайте, что без Церкви спасения нет, и Кормчий ее Сам Господь »

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

Отступление идет по земле — Спасение в Церкви — «Последние будут больше первых»

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910-2006) пишет: «…Кто-то не доживет до того открытого выбора – или вера, или хлеб, — но выбор жизненного пути: или за Богом, или против Бога – совершается в жизни каждого человека и ранее, и теперь, и до конца дней жизни. Только на чаше весов лежит сейчас еще не кусок хлеба. А и такое время настанет. Но когда? Бог весть! Чем больше людей выбирают жизнь против Бога, тем скорее приближается последний выбор. Земля перестанет родить хлеб от злобы живущих на ней . Вся природа возопиет к Богу от человеческих беззаконий. Поле жизни зарастет тернием и бурьяном, а мы ведь делатели на этом поле, делатели на Божьей ниве.

«Активно противится духовной жизни и лжеименный разум земной, ставший путеводителем современного человека. Слыша слова наставления от духовников, такие простые и, казалось бы, доступные, слыша Слово Божие, они не могут принять того, что усваиваются и понимаются эти жизненные истины лишь тогда, когда они исполняются самой жизнью, иначе Слово будет искажено и поругано…

…Сила духовника в этой брани – в молитве и в любви к возжелавшей спасения душе чада. Покров же чада – в доверии духовнику и в сознании своей греховности и в недоверии себе…»

Старец Иоанн Крестьянкин

Трудности Церкви в последние времена: лжедуховность, уход от крестного пути — Спасение в терпении скорбей, познании своей немощи и смирении

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910-2006): «Духовничество – одно из сокровищ спасения, дарованное и благословенное Христом Своей Святой Церкви.

Аз есмь Пастырь добрый: и знаю Моя, и знают Мя Моя. …И глас Мой услышат: и будет едино стадо, и един Пастырь (Ин.10, 14, 16).

И шли, и идут поныне, и спасаются, воплощая Божии веления в жизнь, и созидались Церковь Божия и мир Божий учительством, проповедничеством, духовничеством…

«Отцы и матери! Одни без детей своих вы спастись не можете – и это надо помнить! Что можем мы ждать от детей, если наша забота о них будет ограничиваться только стремлением накормить и одеть их? А кто сделает остальное? Улица? Школа? Да и нельзя, дорогие мои, забывать еще одно. Слова чужого человека, даже благонамеренного, действуют на ум ребенка, слово же матери касается непосредственно его сердечка , а слово и пример отца дают чаду силу и энергию к воплощению…»

Старец Иоанн Крестьянкин

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910-2006) о воспитании детей в наших современных условиях в одной из своих проповедей говорит: «В чем причина, где корень жестокой и мрачной непогоды, обступившей мир и ставящий его на край гибели? Не мы ли – разорители домашней церкви, не мы ли – нарушители старинных правил семейного порядка, не мы ли – отдавшие чад своих на воспитание в страну далече, где питают их волчцами и тернием и уводят от Отца Небесного, уводят от родителей земных.

Жизнь – трудное дело. И она становится невыносимо трудна, когда из нее изгоняется Бог. Ведь когда изгоняется Бог из дома, на Его место приходят злейшие духи, сеющие свои смертоносные плевелы. Мрак и тьма давно начали осуществлять свои смертоносные планы, восстав на семью, на материнство, которое кроет в себе будущее мира – воспитание потомства. И надо нам с вами это понимать, ибо это – наше настоящее и наше будущее. И в этом наша ответственность пред Богом. Ответственность страшная!..