Как тяжелы веки. Он не спал вот уже три ночи и сейчас устало наблюдал, как юное утро поджигает небо. Огненно-красные облака окутывали остроконечные горные вершины. Бремя власти было тяжело как никогда. Альвы отказались от сражения за созданный ими мир, а среди братьев царили недоверие и раздор. Небесные змеи должны были быть защитным валом Альвенмарка, но по стене этой змеились глубокие трещины.

Дракон потянулся, захрустели суставы. Он был стар, как мир, который сторожил вместе со своими братьями по гнезду. Иногда ему казалось, что Альвенмарк еще что-то значит для него. Он неустанно исследовал грани будущего. Столько путей вело во тьму... Он видел, как на перевалах Лунных гор возвышаются построенные детьми человеческими замки. Как над ними развевается знамя с изображением мертвого черного дерева на белом фоне. Дети альвов исчезли из этого мира. Их мир совсем лишился магии. Как могло так случиться?

Но сколько бы ни глядел он в будущее, никак не удавалось понять, где в настоящем кроется корень всех зол. Может быть, в нем повинен тот бессмертный, что строит более мудрые планы, чем все остальные и у кого могло получиться заставить девантаров действовать в соответствии с его желаниями? Или же он в Нандалее, драконнице, восстающей против устоявшегося миропорядка? Три плода зрели в ней, но родит она лишь двух детей. И, несмотря на это, все они повлияют на будущее людей и детей альвов. И в этом крылась одна из тех загадок, которые он никак не мог разгадать.

Пламенеющее небо напомнило ему о том, что необходимо действовать, что нельзя просто наблюдать и размышлять. Один раз девантары ускользнули от них, когда потерпели поражение Нандалее и Гонвалон. Теперь нужно было снова создать ловушку бля богов детей человеческих. Их способно уничтожить только общее драконье пламя всех небесных змеев: оружие, мощнее которого нет ни в одном из трех миров. И оно было создано не только для того, чтобы угрожать кому-то. Нужно использовать его прежде, чем девантары придумают сходное по силе оружие. Война между двумя силами стала неизбежной. Будет множество погибших. Будут опустошены города и целые земли. Однако время для переговоров миновало. Слишком различны цели, к которым стремятся Альвенмарк и Дайя. Победит тот, кому достанет мужества нанести удар первым. Несмотря на то что эта победа будет, несомненно горькой.

Старый дракон расправил крылья, наслаждаясь теплом первых утренних лучей. Все начнется с хитрости и интриги. Это почти столь же смертоносное оружие, как и дыхание небесных правителей. Но, в конце концов, все будет решаться огнем и мечом. Он оттолкнулся от скалы и полетел навстречу огненно-алому рассвету. Пришло время сражаться.

Утес Невенилл считался проклятым местом. Ночью сюда старались не приходить. И уж тем более в полнолуние, когда власть духов была сильнее всего. Более уединенного места не сыскать во всей Уттике, поэтому Бидайн любила его. Днем она исполняла роль няни, присматривающей за обеими дочерьми купца Шанадина. Никто не догадывался, кем она была на самом деле. Все знали ее лишь как робкую эльфийку неопределенного возраста, старавшуюся никому не смотреть в глаза и одевающуюся всегда в белые одежды девственниц - хотя кожа ее уже начала увядать, что могло означать лишь одно: она жила уже не первое столетие.

Бидайн стояла на отвесной меловой скале и смотрела вниз, на море. На темной его глади сверкала волшебная серебристая паутинка линий, нарисованных дорожками лунного света. Далеко на востоке на фоне горизонта виднелся силуэт парусника. Ночной бриз трепал тончайшее просторное платье без рукавов, ласкал ее стареющую кожу. Как же быстро утратила она свою эластичность! Бидайн надеялась, что сможет прожить с этой человеческой кожей хотя бы несколько лет. Но эта надежда разбилась, как и все остальные. Вскоре придется что-то предпринять... Кого же ей убить? Одну из девочек, которых доверил ей Шанадин?

Волна с грохотом ударилась о подножие утеса. Эльфийка снова поглядела вниз, на пузырящуюся пену, белые пальцы которой цеплялись за скалы костяного цвета. Может быть, стоит покончить со своим бренным существованием? Она драконница, но вот уже столько лун она ничего не слышала о драконе, которому посвятила жизнь. Ходили слухи о грядущей войне. Говорили, будто отовсюду собирают детей альвов, чтобы отправить их сражаться в Нангог. Но сюда, в Уттику, вербовщики еще не приходили.

Правда ли, что бои будут идти в Запретном мире? Почему же тогда Золотой не посыпает за ней? Она с презрением поглядела на свои руки. Даже в свете луны видна была паутинка тонких морщин. Может быть, причина в этом? Может быть, ему она тоже противна?

Иногда Бидайн казалось, что она чувствует прилипший к ней могильный запах. Она мылась два раза в день. Пользовалась дорогим мылом с ароматом розового масла, но запах возвращался снова и снова. Запах разложения... Как знать, существует ли он лишь в ее напряженном воображении? Может быть, от отвращения к самой себе она придумала его? Другие тоже чувствуют этот запах?

Бидайн знала, что о ней говорят. Судачат о странной старой деве, которую Шанадин взял в свой дом. Эльфийка снова поглядела на пенящиеся волны. Бездна манила ее. Всего два шага и все - сомнение, отвращение - будут позади. Она подарит свободу своей душе и возродится в новом, безупречном теле. Бидайн сделала шаг к бездне. За ее спиной, на лужайке на склоне горы смолкло пение сверчков. Ветер стих. Даже шорох прибоя стал тише, словно природа затаила дыхание. А потом эльфийка услышала голоса и грубый гортанный смех.

Бидайн отвернулась от пропасти. По узкой утоптанной тропке поднимались три фавна. Лоснящийся мех на их козлиных ногах блестел в лунном свете. Одеты они были лишь в грязные набедренные повязки, а их волосатые торсы были обнажены. На лбу росли маленькие загнутые назад рога. Тот, что шел в середине, опирался на колье. Двуполые существа, плод больного воображения Кузнеца плоти, они всегда вызывали у драконницы особо сильное отвращение.

– Ты стоишь слишком близко к обрыву, красавица! - крикнул ей тот, что с копьем. - Иди поближе к нам...

Оба его товарища расхохотались блеющим смехом, словно их друг только что сочинил лучшую шутку за весь вечер.

Я хотела бы побыть одна, - произнесла она подобострастным тоном, который привыкла использовать в своей роли няни. Потупилась. - И хочу вежливо попросить вас уважить мое желание и уйти.

– Не нужно бояться нас, - заявил фавн, стоявший слева от копьеносца, поднял бурдюк с вином и встряхнул его. – Мы здесь для того, чтобы поразвлечься. И ты сможешь развлечься тоже, это я тебе обещаю. Но для начала тебе стоит знать, кто пришел.

Снова зазвучал блеющий смех, словно козлоногий придумал еще одну отличную шутку про нее.

– Ноннос у нас поэт, - заявил, отфыркиваясь, копьеносец. – Я Дион, а этот здоровый молчун справа от меня - Кротос, – с этими словами он ткнул Кротоса кулаком под ребра, а товарищ усмехнулся ему в ответ.

– Разве не чудесная ночь для любви? - воскликнул Ноннос нарочито торжественным тоном, словно цитируя какой-то известный текст. При этом он левой рукой ухватился за сердце, поднял брови и одарил Бидайн насквозь фальшивой улыбкой. У Нонноса была короткая остроконечная бородка, в то время как у его товарищей бороды доставали до груди. - Ты слишком красива, чтобы проводить в одиночестве такую теплую летнюю ночь, госпожа эльфийка.

Расстояние между этими троими и ней сократилось шагов до пяти. Судя по всему, они были абсолютно уверены в том, что могут просто взять себе то, чего им хочется, и что запуганная, стареющая нянька, стоявшая перед ними, не окажет серьезного сопротивления. Бидайн подавила вскипевший в душе гнев. Золотой приказал ей ждать в Уттике. Она не имела права забывать о своей миссии, должна была любой ценой скрыть, кем являлась на самом деле.

Бернхард Хеннен

«Вторжение драконов. Последняя битва»

УДК 821.112.2-312.9 ББК 84.4Г Х38

Никакая часть данного издания не может быть скопирована или воспроизведена в любой форме без письменного разрешения издательства

Перевод с немецкого Екатерины Буниной

В оформлении обложки использована иллюстрация Антона Кокарева

ISBN: 978-966-14-9296-6, 978-5-9910-3313-8, 978-3-453-27001-5

Год издания: 2015

Издательство: Клуб семейного досуга, Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Харьков, Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Белгород

Возрастные ограничения: 16+

Аннотация:

В подземном городе драконы готовятся к сражению с извечными врагами девантарами. Они надеются, что великая воительница Нангог встанет на их сторону, но для этого надо разыскать магический кристалл...

А в темной башне гномы-отступники уже выковали оружие, которое несет смерть всем драконам... Скоро легендарные воины скрестят оружие в смертельной битве!

Тайному цветку лотоса

Война дурна тем , что более создает

злых людей, чем уничтожает их.

Иммануил Кант (1724-1804)

Книга Первая

Лед Мечты

Пролог

Как тяжелы веки. Он не спал вот уже три ночи и сейчас устало наблюдал, как юное утро поджигает небо. Огненно-красные облака окутывали остроконечные горные вершины. Бремя власти было тяжело как никогда. Альвы отказались от сражения за созданный ими мир, а среди братьев царили недоверие и раздор. Небесные змеи должны были быть защитным валом Альвенмарка, но по стене этой змеились глубокие трещины.

Дракон потянулся, захрустели суставы. Он был стар, как мир, который сторожил вместе со своими братьями по гнезду. Иногда ему казалось, что Альвенмарк еще что-то значит для него. Он неустанно исследовал грани будущего. Столько путей вело во тьму... Он видел, как на перевалах Лунных гор возвышаются построенные детьми человеческими замки. Как над ними развевается знамя с изображением мертвого черного дерева на белом фоне. Дети альвов исчезли из этого мира. Их мир совсем лишился магии. Как могло так случиться?

Но сколько бы ни глядел он в будущее, никак не удавалось понять, где в настоящем кроется корень всех зол. Может быть, в нем повинен тот бессмертный, что строит более мудрые планы, чем все остальные и у кого могло получиться заставить девантаров действовать в соответствии с его желаниями? Или же он в Нандалее, драконнице, восстающей против устоявшегося миропорядка? Три плода зрели в ней, но родит она лишь двух детей. И, несмотря на это, все они повлияют на будущее людей и детей альвов. И в этом крылась одна из тех загадок, которые он никак не мог разгадать.

Пламенеющее небо напомнило ему о том, что необходимо действовать, что нельзя просто наблюдать и размышлять. Один раз девантары ускользнули от них, когда потерпели поражение Нандалее и Гонвалон. Теперь нужно было снова создать ловушку бля богов детей человеческих. Их способно уничтожить только общее драконье пламя всех небесных змеев: оружие, мощнее которого нет ни в одном из трех миров. И оно было создано не только для того, чтобы угрожать кому-то. Нужно использовать его прежде, чем девантары придумают сходное по силе оружие. Война между двумя силами стала неизбежной. Будет множество погибших. Будут опустошены города и целые земли. Однако время для переговоров миновало. Слишком различны цели, к которым стремятся Альвенмарк и Дайя. Победит тот, кому достанет мужества нанести удар первым. Несмотря на то что эта победа будет, несомненно горькой.

Старый дракон расправил крылья, наслаждаясь теплом первых утренних лучей. Все начнется с хитрости и интриги. Это почти столь же смертоносное оружие, как и дыхание небесных правителей. Но, в конце концов, все будет решаться огнем и мечом. Он оттолкнулся от скалы и полетел навстречу огненно-алому рассвету. Пришло время сражаться.

На краю утеса

Утес Невенилл считался проклятым местом. Ночью сюда старались не приходить. И уж тем более в полнолуние, когда власть духов была сильнее всего. Более уединенного места не сыскать во всей Уттике, поэтому Бидайн любила его. Днем она исполняла роль няни, присматривающей за обеими дочерьми купца Шанадина. Никто не догадывался, кем она была на самом деле. Все знали ее лишь как робкую эльфийку неопределенного возраста, старавшуюся никому не смотреть в глаза и одевающуюся всегда в белые одежды девственниц - хотя кожа ее уже начала увядать, что могло означать лишь одно: она жила уже не первое столетие.

Текущая страница: 1 (всего у книги 50 страниц)

Бернхард Хеннен
Вторжение драконов. Последняя битва

Книга Первая
Лед Мечты

Пролог

Как тяжелы веки. Он не спал вот уже три ночи и сейчас устало наблюдал, как юное утро поджигает небо. Огненно-красные облака окутывали остроконечные горные вершины. Бремя власти было тяжело как никогда. Альвы отказались от сражения за созданный ими мир, а среди братьев царили недоверие и раздор. Небесные змеи должны были быть защитным валом Альвенмарка, но по стене этой змеились глубокие трещины.

Дракон потянулся, захрустели суставы. Он был стар, как мир, который сторожил вместе со своими братьями по гнезду. Иногда ему казалось, что Альвенмарк еще что-то значит для него. Он неустанно исследовал грани будущего. Столько путей вело во тьму... Он видел, как на перевалах Лунных гор возвышаются построенные детьми человеческими замки. Как над ними развевается знамя с изображением мертвого черного дерева на белом фоне. Дети альвов исчезли из этого мира. Их мир совсем лишился магии. Как могло так случиться?

Но сколько бы ни глядел он в будущее, никак не удавалось понять, где в настоящем кроется корень всех зол. Может быть, в нем повинен тот бессмертный, что строит более мудрые планы, чем все остальные и у кого могло получиться заставить девантаров действовать в соответствии с его желаниями? Или же он в Нандалее, драконнице, восстающей против устоявшегося миропорядка? Три плода зрели в ней, но родит она лишь двух детей. И, несмотря на это, все они повлияют на будущее людей и детей альвов. И в этом крылась одна из тех загадок, которые он никак не мог разгадать.

Пламенеющее небо напомнило ему о том, что необходимо действовать, что нельзя просто наблюдать и размышлять. Один раз девантары ускользнули от них, когда потерпели поражение Нандалее и Гонвалон. Теперь нужно было снова создать ловушку бля богов детей человеческих. Их способно уничтожить только общее драконье пламя всех небесных змеев: оружие, мощнее которого нет ни в одном из трех миров. И оно было создано не только для того, чтобы угрожать кому-то. Нужно использовать его прежде, чем девантары придумают сходное по силе оружие. Война между двумя силами стала неизбежной. Будет множество погибших. Будут опустошены города и целые земли. Однако время для переговоров миновало. Слишком различны цели, к которым стремятся Альвенмарк и Дайя. Победит тот, кому достанет мужества нанести удар первым. Несмотря на то что эта победа будет, несомненно горькой.

Старый дракон расправил крылья, наслаждаясь теплом первых утренних лучей. Все начнется с хитрости и интриги. Это почти столь же смертоносное оружие, как и дыхание небесных правителей. Но, в конце концов, все будет решаться огнем и мечом. Он оттолкнулся от скалы и полетел навстречу огненно-алому рассвету. Пришло время сражаться.

На краю утеса

Утес Невенилл считался проклятым местом. Ночью сюда старались не приходить. И уж тем более в полнолуние, когда власть духов была сильнее всего. Более уединенного места не сыскать во всей Уттике, поэтому Бидайн любила его. Днем она исполняла роль няни, присматривающей за обеими дочерьми купца Шанадина. Никто не догадывался, кем она была на самом деле. Все знали ее лишь как робкую эльфийку неопределенного возраста, старавшуюся никому не смотреть в глаза и одевающуюся всегда в белые одежды девственниц – хотя кожа ее уже начала увядать, что могло означать лишь одно: она жила уже не первое столетие.

Бидайн стояла на отвесной меловой скале и смотрела вниз, на море. На темной его глади сверкала волшебная серебристая паутинка линий, нарисованных дорожками лунного света. Далеко на востоке на фоне горизонта виднелся силуэт парусника. Ночной бриз трепал тончайшее просторное платье без рукавов, ласкал ее стареющую кожу. Как же быстро утратила она свою эластичность! Бидайн надеялась, что сможет прожить с этой человеческой кожей хотя бы несколько лет. Но эта надежда разбилась, как и все остальные. Вскоре придется что-то предпринять... Кого же ей убить? Одну из девочек, которых доверил ей Шанадин?

Волна с грохотом ударилась о подножие утеса. Эльфийка снова поглядела вниз, на пузырящуюся пену, белые пальцы которой цеплялись за скалы костяного цвета. Может быть, стоит покончить со своим бренным существованием? Она драконница, но вот уже столько лун она ничего не слышала о драконе, которому посвятила жизнь. Ходили слухи о грядущей войне. Говорили, будто отовсюду собирают детей альвов, чтобы отправить их сражаться в Нангог. Но сюда, в Уттику, вербовщики еще не приходили.

Правда ли, что бои будут идти в Запретном мире? Почему же тогда Золотой не посыпает за ней? Она с презрением поглядела на свои руки. Даже в свете луны видна была паутинка тонких морщин. Может быть, причина в этом? Может быть, ему она тоже противна?

Иногда Бидайн казалось, что она чувствует прилипший к ней могильный запах. Она мылась два раза в день. Пользовалась дорогим мылом с ароматом розового масла, но запах возвращался снова и снова. Запах разложения... Как знать, существует ли он лишь в ее напряженном воображении? Может быть, от отвращения к самой себе она придумала его? Другие тоже чувствуют этот запах?

Бидайн знала, что о ней говорят. Судачат о странной старой деве, которую Шанадин взял в свой дом. Эльфийка снова поглядела на пенящиеся волны. Бездна манила ее. Всего два шага и все – сомнение, отвращение – будут позади. Она подарит свободу своей душе и возродится в новом, безупречном теле. Бидайн сделала шаг к бездне. За ее спиной, на лужайке на склоне горы смолкло пение сверчков. Ветер стих. Даже шорох прибоя стал тише, словно природа затаила дыхание. А потом эльфийка услышала голоса и грубый гортанный смех.

Бидайн отвернулась от пропасти. По узкой утоптанной тропке поднимались три фавна. Лоснящийся мех на их козлиных ногах блестел в лунном свете. Одеты они были лишь в грязные набедренные повязки, а их волосатые торсы были обнажены. На лбу росли маленькие загнутые назад рога. Тот, что шел в середине, опирался на колье. Двуполые существа, плод больного воображения Кузнеца плоти, они всегда вызывали у драконницы особо сильное отвращение.

– Ты стоишь слишком близко к обрыву, красавица! – крикнул ей тот, что с копьем. – Иди поближе к нам...

Оба его товарища расхохотались блеющим смехом, словно их друг только что сочинил лучшую шутку за весь вечер.

– Я хотела бы побыть одна, – произнесла она подобострастным тоном, который привыкла использовать в своей роли няни. Потупилась. – И хочу вежливо попросить вас уважить мое желание и уйти.

– Не нужно бояться нас, – заявил фавн, стоявший слева от копьеносца, поднял бурдюк с вином и встряхнул его. – Мы здесь для того, чтобы поразвлечься. И ты сможешь развлечься тоже, это я тебе обещаю. Но для начала тебе стоит знать, кто пришел.

Снова зазвучал блеющий смех, словно козлоногий придумал еще одну отличную шутку про нее.

– Ноннос у нас поэт, – заявил, отфыркиваясь, копьеносец. – Я Дион, а этот здоровый молчун справа от меня – Кротос, – с этими словами он ткнул Кротоса кулаком под ребра, а товарищ усмехнулся ему в ответ.

– Разве не чудесная ночь для любви? – воскликнул Ноннос нарочито торжественным тоном, словно цитируя какой-то известный текст. При этом он левой рукой ухватился за сердце, поднял брови и одарил Бидайн насквозь фальшивой улыбкой. У Нонноса была короткая остроконечная бородка, в то время как у его товарищей бороды доставали до груди. – Ты слишком красива, чтобы проводить в одиночестве такую теплую летнюю ночь, госпожа эльфийка.

Расстояние между этими троими и ней сократилось шагов до пяти. Судя по всему, они были абсолютно уверены в том, что могут просто взять себе то, чего им хочется, и что запуганная, стареющая нянька, стоявшая перед ними, не окажет серьезного сопротивления. Бидайн подавила вскипевший в душе гнев. Золотой приказал ей ждать в Уттике. Она не имела права забывать о своей миссии, должна была любой ценой скрыть, кем являлась на самом деле.

– Вы знаете, что это место проклято. Прошу вас, уйдите! Я не хочу, чтобы с вами случилось несчастье.

– Это скорее эльфийкам не везет на этом утесе, – возразил Кротос, который до сих пор в разговор не вступал. Голос у него был низким, хрипловатым, а усмешка – широкой и беззубой. – Но ты не бойся, мы пришли и как следует позаботимся о тебе.

– Я и сама могу о себе позаботиться.

Дион покачал головой, черные косматые пряди взлетели и опали на плечи.

– Не думаю. Ты знаешь, что там внизу, в трактире, уже заключают пари насчет того, когда ты прыгнешь? Ты стала бы третьей эльфийкой после Невенилл. И всякий раз они кончали с собой в такую лунную ночь, как сегодня. Говорят, в такие ночи они встречаются с Невенилл, – он посмотрел на нее, наморщив лоб, затем пожал плечами. – Что ж, я здесь никакого духа не вижу. Но может быть, нужно быть эльфийкой, чтобы с ним повстречаться.

Дион указал на нее копьем. Только теперь Бидайн заметила, что на руке, сжимающей оружие, не хватает двух пальцев. Тыльная сторона ладони и предплечье были покрыты толстыми шрамами, словно его пытался растерзать волк или крупная собака.

– Ты знаешь, что сегодня ночью ставки десять к одному против тебя?

– И вы подумали, что стоит заглянуть сюда, присмотреть за мной, чтобы получить

хорошую прибыль, если я вернусь с обрыва живой? – Бидайн цинично улыбнулась. Конечно же, она знала, что это не входило в намерения фавнов, ей просто хотелось дать им путь к отступлению. Последний шанс.

Тот, что с остроконечной бородкой, рыгнул и закатил глаза.

– Об этом мы как-то не подумали...

– Вы еще можете заключить новое пари, – предложила Бидайн. – Еще есть время. Пошлите кого-нибудь из своих друзей, незаметно, и разбогатеете, – она изо всех сил старалась заставить свой голос звучать не слишком пренебрежительно. Эти трое ничтожеств могли наскрести пару медяков и с помощью пари превратить их в серебро. Разбогатеть они, впрочем, не разбогатеют. Тем не менее, похоже, Ноннос задумался об этом всерьез. Он гладил свою бородку, и этот жест совершенно не вязался с его грубой внешностью.

– На эту ночь у нас другие планы, – грубо заявил Дион. Не позволяй эльфийке одурачить тебя, Ноннос! Эльфы никогда нас не жаловали. Хватай ее! Мы не разговаривать пришли.

Бидайн вздохнула и сбросила маску няньки. Она снова будет тем, кого из нее сделали в Белом чертоге, – убийцей. И она наслаждалась тем, что снова сможет воспользоваться дарованной ей силой.

– Вижу, твоим рукам уже однажды досталось, козлиная задница. Если попытаешься прикоснуться ко мне, рука, которую ты протянешь, будет валяться у подножия скалы. Поверь мне, я слов на ветер не бросаю. Предлагаю вам троим уйти, выпить еще по бокалу вина и порадоваться, что остались в живых.

– Ты забыла, что говоришь не с пацанами какими-нибудь, нянька, – прошипел Дион, тыча острием своего копья ей в горло. – А теперь я тебе кое-что предложу, старая дева. Мы покажем тебе, каково предназначение мужчин и женщин, и если ты порадуешь нас, то не будешь валяться у подножия утеса.

– Тебе конец, козел беспалый, – спокойно сказала она. Голос ее звучал поразительно протяжно. Бидайн почувствовала, как в нее проникает магия этого мрачного и романтичного места. Почувствовала печаль Невенилл, которая словно бы оставила свою печать в узоре магической сети, окутывавшей весь этот мир и соединявшей все в нем между собой.

Дион расхохотался.

– Рот раскрывать ты горазда. Очень кстати, с учетом наших планов. Вперед, хватайте ее!

Ноннос колебался, нервно дергая себя за остроконечную бородку.

– А если она…

– Не будь таким трусом, – прошипел черноволосый Кротос и выудил из-за широкого пояса, поддерживавшего набедренную повязку, кинжал. – Она же просто нянька, черт тебя подери. Ты что, слов боишься? Слова да пара оплеух – вот и все ее оружие.

Бидайн открыла Незримое око, и перед ней предстала магия мира. Разноцветные силовые линии вокруг трех фавнов пылали красными нитями гнева и похоти. Было и еще кое-что – тончайшая паутинка над их головами. Их окружало заклинание. Сплетенное аккуратно и почти незаметно.

Острие копья Диона коснулось горла Бидайн прямо под подбородком. Нельзя распыляться, разглядывая детали. Нужно действовать. Эти трое не оставили ей выбора. Бидайн прошептала слово силы и изменила течение времени. Ее движение и восприятие теперь стали быстрее. Но мир вокруг нее не остановился, хоть и казалось, будто это так. Бидайн почувствовала, как клинок проткнул ее тонкую кожу, как по горлу потекла тонкая струйка крови. Сеть вокруг нее начала сжиматься. Она восставала против заклинания, изменявшего естественный ход вещей.

Бидайн отодвинула копье в сторону, смиряясь с тем, что оно оставит на ее горле тонкий кровавый след. Пока что оно еще не слишком глубоко вонзилось в ее плоть.

– Неситесь-ка козлиным галопом обратно в кабак, и я оставлю вас в живых.

Бидайн произносила слова медленно, протяжно, но скорее всего, фавны услышали лишь неразборчивый крик. Теперь она все делала слишком быстро.

Уходя прочь от края обрыва, она вырвала копье из руки Диона и с такой силой ударила его тупым концом Кротоса в горло, что у беззубого фавна открылся рот, он выронил кинжал. Оружие падало медленно, словно дубовый лист в безветренный осенний день.

Билайн произнесла еще одно слово силы и оборвала заклинание. Почувствовав движение за спиной, она ткнула копьем в сторону Диона, неся его на уровне бедра. При этом она упустила из вида Нонноса, опустившего правую руку на рукоять кинжала, но не осмеливавшегося обнажить оружие.

Мир замедлился. Теперь время текло как обычно и для Бидайн: парящий кинжал глухо упал в высокую жухлую траву; Кротос рухнул на колени, обеими руками схватился за горло, словно пытаясь вытащить оттуда что-то невидимое, что душило его. Бидайн знала, что своим ударом пробила фавну трахею. Его уже ничто не спасет. Лицо его покраснело. Глаза выкатились еще сильнее, а эльфийка почувствовала теплую кровь на руках, сжимавших древко копья.

– Кто... что ты такое? – пролепетал Ноннос, убирая руку с рукояти кинжала.

– Не жертва, – Бидайн резко рванула копье на себя и обернулась. Дион завалился на бок. Его большие карие глаза неподвижным мертвым взглядом смотрели в ночное небо. Острие копья попало ему под ребра и пронзило сердце снизу.

Эльфийка выпустила оружие, вытерла о траву окровавленные руки. Убивая и используя силу, она испытала наслаждение. Она могла бы просто напугать, прогнать этих троих, но после бесконечных недель в роли почтительной няньки ей хотелось наконец то снова почувствовать свою силу.

– Сбрось тела с обрыва – попросила она, не глядя на него. – Отлив унесет их в море, и никто и никогда не найдет их.

– Да, госпожа, – робкому поэту удалось произнести эту фразу одновременно с осознанием долга и вопросительно. Он схватил за рога Кротоса, по-прежнему ловившего ртом воздух, и потащил его к краю белой скалы.

– Вниз его!

– Э… но, госпожа...

Кротос отнял руки от горла и в отчаянии ухватился за тонкие козлиные ноги своего товарища.

– Я же не могу... – лепетал Ноннос. – Он ведь еще жив. Мы ведь выросли вместе. Мы...

– Жить хочешь? – поинтересовалась Бидайн, наслаждаясь зрелищем терзавшегося угрызениями совести Нонноса. Эти трое пришли сюда, чтобы изнасиловать и убить ее. Они заслужили все, что происходило с ними сейчас. Они были мерзкими типами, без них мир станет лучше. – Выполняй приказ!

Ноннос покачал головой.

– Я не могу... Он мой друг.

Бидайн выпрямила спину.

– Он то, что вы собирались сделать со мной. Просто кусок плоти. Столкни его!

Ноннос дрожал всем телом, по лбу его струился пот.

– Я не знаю, что на нас нашло. Мы не такие. Это.... Это похоже на дурной сон, – глаза фавна напоминали темные зеркала. Теперь Бидайн стояла совсем рядом с ним. От Нонноса воняло козами. Он снова перевел взгляд на своего друга. Веки умирающего подрагивали. Затем он отпустил ноги друга.

– Он не был таким, – пролепетал Ноннос, – Я не понимаю. Мы...

«Какой жалкий лепет, -с отвращением подумала Бидайн. – Он с дружками только что был готов наброситься на меня, а теперь думает, что сможет отвертеться».

– Значит, мне следует помочь тебе проснуться, – приветливо сказала она и, еще произнося эти слова, сделала пол-оборота. Правая нога со смертоносной силой ударила его в грудь, Фавн опрокинулся навзничь и полетел вниз с обрыва.

От пинка воздух вылетел у него из легких. Рот широко открылся, но, падал, он уже не мог закричать. Бидайн поглядела вниз, на море. Тело Нонноса исчезло в колышущейся пене, лизавшей скалы цвета кости.

«Нужно уезжать из Уттики», – подумала она. Четыре года тому назад, когда ее принесли в пещеру Парящего наставника, она стала бы хорошей няней и радовалась бы возможности присматривать за дочерьми купца Шанадина. Даже тогда, когда ее привели в Белый чертог, еще не все было потеряно. Но тогдашней пугливой, робкой Бидайн уже не было. А она даже не заметила, когда та эльфийка перестала существовать.

Драконница выпрямилась и поглядела на Кротоса. Черноволосый фавн был мертв, он задохнулся. Его большие руки вцепились в сухую траву. Темно-коричневые затуманившиеся глаза неотрывно смотрели на нее. Бидайн пнула тело, оно перекатилось и улетело вниз с обрыва. Она чувствовала себя сильной и свободной. Время прятаться миновало. Ей снова хотелось быть драконницей.

– Разве не мне решать, когда вам надлежит покинуть Уттику, госпожа Бидайн ?

От сладости звучания раздавшегося в ее мыслях голоса по спине у эльфийки побежали мурашки. Несмотря на скрытый в словах укол, ее захлестнула волна счастья, граничившего с экстазом, который она испытала тогда, когда Золотой принял ее в ряды своих драконников и нанес ей татуировку.

Она отвернулась от пропасти. Вот он! Меж скал, чуть ниже по склону. Чеканным шагом поднимается по тропе. Тени ночи бежали от стройной высокой фигуры, словно он был сгустком живого света, разгонявшего тьму. Золотая вышивка по подолу его короткой белой туники сверкала в лунном свете. Колышущийся плащ, казалось, был соткан из нежной сини утреннего летнего неба. Светло-русые волосы Золотого были распущены и спадали на плечи.

– Слишком много времени прошло, госпожа моя.

– Да, – прошептала она, идя навстречу дракону в облике эльфа. Она почти каждую ночь видела его во снах. Безумных снах, в которых то и дело повторялся ритуал, во время которого они стали едины.

– Некоторые из моих братьев по гнезду сомневаются в вас, почтенная Бидайн.

Эльфийка в ужасе застыла. Может быть, он тоже сомневается?

– Случилось немыслимое. Среди нас появился предатель.

– Я бы никогда...

– Думайте как следует, что говорите, госпожа моя. Я не потерплю лжи! Я знаю, что вам хотелось уехать из Уттики, а значит, нарушить мой приказ!

Его сомнения больно задели ее. Если она утратит его расположение, то и вся ее жизнь потеряет смысл.

– Да, – призналась она. – Я думала об этом, но намерения и поступки – не одно и то же, свет моей жизни.

Золотой улыбнулся ей, и сердце эльфийки забилось быстрее.

– Хорошо сказано, госпожа моя, – но лицо его тут же омрачилось. – Вы знаете о нападении на Зелинунт, Белый город, тот самый, в котором хотели собраться бессмертные и девантары, намереваясь предрешить гибель Альвенмарка?

Бидайн кивнула.

– Мы послали туда на разведку двух драконников. Они должны были подать нам знак, если девантары не придут на место в назначенный час атаки, поскольку мы хотели убить не людей, а богов. Они обманули нас! От небесного огня не умер ни один враг, несмотря на то что Гонвалон подал сигнал к атаке.

Бидайн физически ощущала силу его гнева. В животе все сжалось, мышцы напряглись, а его мысли жгли ее, словно яркое пламя.

– Но ведь Гонвалон давно отступился от вас, – напомнила эльфийка. – Почему вы послали на разведку именно его?

Бидайн вспомнились два долгих путешествия, проделанных ею вместе с мастером меча в Нангог. О его любви к ее подруге Нандалее. О его подспудной силе. Что же толкнуло его на предательство?

– Будет война, какой еще не видывал наш мир, госпожа моя. И мы сможем победить лишь в том случае, если в наших рядах не будет иных предателей и колеблющихся.

– Я выполню любой ваш приказ, свет моей жизни! – с неподдельным жаром воскликнула Бидайн. – Я не стану колебаться.

Золотой меланхолично улыбнулся эльфийке.

– В эту ночь я пришел, чтобы проверить вас, госпожа моя. Я знаю, что в вас тлеет искорка мятежного духа Нандалее. Это я послал к вам трех фавнов. В принципе они были безобидны. Я лишь подогрел их похоть и внушил мысль овладеть вами, госпожа моя.

Бидайн словно бы протрезвела, но не удивилась. Ведь это Золотой. Он воплощает в себе все добро этого мира. У него должны были быть веские причины поступить так.

– Я уже говорил вам, что некоторые из моих братьев по гнезду не доверяют вам, госпожа Бидайн, считают вас слабой. Поэтому я и послал к вам фавнов. Я хотел посмотреть, как вы поведете себя. Признаю, что испытал облегчение, увидев, что вы убиваете со страстью. Вы развеяли все мои сомнения.

Золотой небрежно махнул рукой в сторону трупа Диона, все еще лежавшего у обрыва. Словно по мановению невидимой руки, тот подкатился к краю пропасти и рухнул вниз.

– Никто в Уттике не станет тосковать по ним. Фавны непостоянны и капризны. Все подумают, что они просто ушли в другое место, – Золотой подошел и нежно прикоснулся к ее шее. Бидайн почувствовала, что по ее коже словно бы заструился мелкий песок.

– Вас больше не будет преследовать запах могилы. По крайней мере, ближайшие несколько лун. Но вам вскоре понадобится новая кожа, госпожа моя. В этом отношении вам следует быть менее щепетильной. Вы драконница. Берите себе все, что пожелаете. Альвенмарк у ваших ног, поскольку вы -моя избранница, первая среди служащих мне драконников.

Бидайн едва дышала. Его избранница! Наконец-то она сможет убраться из Уттики!

– Вы должны кое-кого убить для меня. Очень опасного противника. Много дней я провел, изучая предсказания будущего Альвенмарка. Мой брат по гнезду, Темный, будет убит – потому что слишком легкомысленно распоряжается своим доверием. Вы должны защитить его от опасности, на которую он закрывает глаза. Вы, госпожа Бидайн, избраны, вы станете исполнителем моей воли. Это будет самая опасная из ваших миссий. Вам не справиться в одиночку. Подберите себе товарищей, которые смогут совершить на первый взгляд невозможное! И не медлите, когда настанет час клинков!

Бидайн чувствовала словно бы опьянение. Наконец-то прочь отсюда! И какая задача. Она должна спасти небесного змея. Перворожденного!

–Я сделаю все, что вы потребуете, мой повелитель и благодетель. Кого я должна убить?

– Если я назову вам имя, возврата не будет, госпожа Бидайн. Вы совершенно уверены? – Бидайн почувствовала глубокую тревогу дракона. Его тревогу за нее и ее душевное спокойствие. Он так добр к ней. Так предупредителен и чуток. И, несмотря на все это, она чувствовала некоторую обиду. Как она могла колебаться, когда он зовет ее исполнить миссию!

– Я готова, мой повелитель. Чью кровь я должна пролить во имя ваше?

– Эта личность хорошо знакома вам, – вертикальные зрачки дракона сузились, превращаясь в щелочки, когда он посмотрел на нее, и Бидайн показалось, что он видит ее насквозь, читает все ее тайные желания и мечты. – Убейте для меня госпожу Нандалее!

Бидайн тяжело вздохнула. Нандалее! Она была ей как сестра. Бидайн еще хорошо помнила, как в Белом чертоге много часов сидела на кровати рядом с Нандалее, шепчась с ней о том, как ужасна жизнь послушницы чертога. Вспомнила об опасностях Нангога, которые они вместе преодолели. И о том, что рядом с Нандалее она всегда была лишь тенью. Ее подруга притягивала к себе все взгляды. Она была словно свет.

– То, чего вы желаете, будет исполнено, мой повелитель!

Самый Свежачок! Книжные поступления за сегодня

• Моя судьба под твоими ногами
  Орлова Тальяна
  Любовные романы , Эротика ,
  

  Крайдин стал угрозой императору. Каждый воин пойдет за Крайдином, каждый накхасит восхваляет победы Крайдина. Героя нельзя убить, ведь погибший герой станет бессмертным символом. Но можно разрушить его репутацию – заставить жениться на той, кого ему не простят.

  Марисса, потомственная ведьма, живет одной мыслью: когда-нибудь отомстить извергу, под ногами которого горела родная земля. Стать его женой – очередное извращение судьбы или шанс? Возможно, враги Крайдина на то и делали ставку, когда организовывали этот смешной брак? Ведь ведьме давно нечего терять.

• Квест Академия. Магические ребусы
  Ефиминюк Марина Владимировна
  
  

  Зимние каникулы позади, начинается учебное полугодие! Я составила план и собиралась ему следовать: сродниться с библиотекой, игнорировать чужие подначки, выкинуть из головы одного белобрысого аристократа. Но все опять идет кувырком! Аристократ не желает забываться, новый товарищ по квест-команде раздражает до зубовного скрежета, да еще какой-то шутник присылает тайные магические послания. И как, скажите на милость, сосредоточиться на занятиях, когда так и подмывает либо ребусы поразгадывать, либо эмоциям поддаться?

• Чужая невеста
  Богатова Властелина
  Любовные романы , Эротика , Любовно-фантастические романы ,
  

  Мой отчим продал меня, и теперь я собственность опального лорда. Моё тело принадлежит ему, я игрушка в его руках. И чем сильнее становится его власть надо мной, тем отчаяннее я хочу вырваться из его пут. Я ни за что не покорюсь и сбегу из потерянного в туманах замка, но только, почему же так хочется обернуться назад?

• По законам чужого жанра
  Коуст Дора
  Любовные романы , Современные любовные романы , Остросюжетные любовные романы
  

  К чему может привести переписка с незнакомцем, если ты знаешь только то, что вы работаете в одной компании? По законам чужого жанра все планы обязательно полетят коту под хвост, но так ли это важно, когда на кону стоит самое ценное – любовь?

• Дело о перстне с сапфиром (СИ)
  Орлова Тата
  Фантастика , Детективная фантастика , Фэнтези
  

  Что значит: начать все с начала? Для старшего следователя Департамента розыска империи Аркар Анастасии Волконской и советника-посланника Ровелина князя Даниила Северова, в новом начале оказалось все, что они уже прошли. Недопонимание, недомолвки, введение в заблуждение, иногда очень похожее на откровенный обман, сокрытие улик и... надежда, что и на этот раз они сумеют выбраться из паутины обстоятельств, найдя дорогу друг к другу. Ну а расследование.... Это будет уже другая история. Опасная и... непредсказуемая.

• Сломанные девочки
  Сент-Джеймс Симона
  Детективы и Триллеры , Триллер ,
  

  Айдлуайлд-холл всегда был мрачным местом. В 1950-е в нем находилась школа-интернат для проблемных девчонок – смутьянок, незаконнорожденных, с отклонениями в развитии. Поговаривали, что в нем живет привидение, и местные жители предпочитали обходить его стороной. Интернат закрыли после таинственного исчезновения воспитанницы, одной из четырех близких подруг.

  Спустя почти полвека недалеко от заброшенного здания нашли тело девушки. В ее убийстве был обвинен и впоследствии осужден парень, с которым она встречалась. Еще через двадцать лет страшная находка во время работ по реконструкции Айдлуайлд-холла связывает эти два трагических случая и ведет к жутким тайнам еще более далекого прошлого.

Набор «Неделька» -- топ новинок -- лидеров за неделю!

• Пробуждение хранителя
  Минаева Анна
  Любовные романы , Любовно-фантастические романы
  

  Ночь, ставшая кошмаром для мира, перевернула мою жизнь с ног на голову. Теперь я, не так давно узнавшая о своей силе, должна подчинить себе все четыре стихии. К счастью, не я одна. Да только вряд ли мне это сильно поможет.

  Но даже в часы, когда опускаются руки, найдутся люди, способные поддержать. Никогда бы не подумала, что одним из них станет Кейн Лакруа. Тот, кто раздражает меня одним своим существованием. Чьи мотивы мне непонятны, а от одного только пристального взгляда бросает в дрожь.

• Драконья традиция
  Геярова Ная
  
  

  Представлюсь. Тиана Фат – ведьма. К тому же артефактор высшей категории. Я подписала договор на преподавание артефакторики в государстве за гранью. Мне обещали умопомрачительную карьеру, сногсшибательную оплату и собственное жилье. Вот только никто не предупредил, что мне придется работать с драконами. А в драконьей академии есть негласная, но обязательная традиция. Преподавательница должна выйти замуж. И обязательно за… дракона!

  Что за странный обычай? Кто его придумал? Ах, это проклятие, наложенное древним демоном? Что ж, придется его потревожить и переписать этот пункт драконьих традиций.

  Что значит – не существует заклинаний, чтобы вызвать демона? Я его вызову! Даже если придется переквалифицироваться в демонолога.

  И не смейте звать меня замуж, драконы наглые! Я здесь не за этим.

Хорнбори сжал в кулак свою неуязвимую руку и блокировал ею нанесенный вполсилы удар секирой. Несмотря на то что удар пришелся ему в запястье, эффект получился разительный. Воин, массивный светловолосый парень с красным лицом, испуганно отпрянул.

Это… твоя рука… крепче стали…

Хорнбори знал, какое впечатление производят подобные фокусы. Даже Галар забыл о своей кровожадности, когда увидел его впервые. Тогда, в кузнице, Хорнбори случайно сунул руку в странную смесь из кобольдского сыра и драконьей крови, и это стало поворотной точкой в его жизни. Жаль только, что несмотря на все усилия, так и не удалось сделать неуязвимыми другие части его тела.

Как видишь, оружие не может причинить мне вреда, - с наигранным спокойствием в голосе произнес Хорнбори. - Как думаешь, что может сделать этот кулак, если я по-настоящему разозлюсь?

Это драконоборцы! - крикнул карлик, что так любил помахать секирой. - Остановитесь! Драконоборцы вернулись!

Клубок дерущихся тут же рассыпался. У Галара под глазом был синяк, Гламир лежал на полу, но как раз пнул набросившегося на него карлика своей деревянной ногой в самое дорогое для него место. Судя по виду обоих, им было жаль, что драка так внезапно завершилась.

Амаласвинта сунула ребенка обратно Ниру и что-то прошипела на ухо одному из драчунов.

Ты… - недоуменно прошептал он.

Вот именно, - самоуверенно произнес он. - Я Амаласвинта, которая всегда была желанным гостем за столом вашего князя. Амаласвинта, которой принадлежит свой собственный туннель в Железных чертогах, две из наиболее прибыльных жил в этих краях, а также битком набитая пещера-склад, один из причалов в этом порту и семнадцать этих чертовых угрей, в которых я, пожалуй, больше никогда в жизни не захочу провести и часа.

Несмотря на то что ее красное платье сильно пострадало во время путешествия и пахла она, как может пахнуть карлик, проведя две недели в одном угре с потными карликами, ей удалось заставить всех забыть об этой и предстать в облике княгини.

Кроме того, я уверена, что Эйкин, Старец в Глубине, оценит, если вы не станете болтать о том, какие гости прибыли в город. Если небесные змей узнают, кто находится в Железных чертогах, это место тоже постигнет судьба Глубокого города.

Слова Амаласвинты произвели совершенно неизгладимое впечатление. Секироносец отозвал своих товарищей, и в его взгляде теперь смешались восхищение и страх. Все карлики мечтали о том, чтобы спустить тиранов с небес, но еще больше боялись за это расплачиваться.

Я подыщу вам квартиру, - пробормотал светловолосый воин, который еще только что собирался зарубить Хорнбори секирой. - И пошлю гонца к Эйкину. Я… прошу прощения…

Да ладно, - Галар отмахнулся. - Квартира нам не нужна. Мы расположимся в туннеле Амаласвинты и…

Ну уж нет! - зашипела женщина. - Довольно времени я провела с дюжиной похотливых карликов в одном вонючем бочонке. И никто из вас не отводил взгляд, если мне нужно было сходить на горшок. Наоборот, у вас глаза едва не вываливались из орбит. Что до меня, то я никого из вас не хочу больше видеть!

Не заводись ты так, милочка, - Гламир снова поднялся на ноги и облизнул губы. - Наверное, ты забыла о наших прекрасных совместных часах, проведенных в моей башне. Хоть меня-то стоит пригласить в свой туннель. Я ведь всего одним глазом смотрел, когда ты ходила на горшок, - и в доказательство своих слов он поднял повязку, под которой открылся взору покрытый шрамами провал на месте его правого глаза.

Ты последний, кто переступит порог вместе со мной. Рассказывайте друг другу о своих фантазиях. Правда заключается в том, что я ни с кем из вас не делила постель, вы, вонючие, никчемные отморозки, - и с этими словами она удалилась. Никто из стражников даже не попытался ее остановить.

Хорнбори смотрел ей вслед с удивлением и вместе с тем с облегчением. Он был совершенно уверен в том, что она спала с Гламиром. Как же хорошо, что он ошибался. Солгала она только насчет него. Ему дважды удалось охмурить красавицу. Но кто может устоять перед таким роскошным мужчиной, как он?

Светловолосый воин велел им следовать за ним. Поначалу он пытался расспросить Гламира и Галара о схватке с драконами, но оба они были в мрачном настроении и не произнесли ни слова. Поэтому рассказы о героических поступках взял на себя Хорнбори, тщательно стараясь представить себя в выгодном свете. То и дело он ловил на себе убийственные взгляды Галара, но карлик не мешал рассказывать ему о битве за Глубокий город. Вскоре они добрались до штольни, которая, судя по всему, временами служила импровизированным складом. Рядом с погнутыми кирками и сломанными древками валялись сотни пустых, отвердевших от грязи мешков из-под угля. Судя по расположению, их уже использовали в качестве импровизированных постелей.

Проводник многословно извинялся за то, что так быстро не удалось найти более подходящего ночлега, но Хорнбори лишь отмахнулся. Все лучше, чем в угре.

А почему созывают войска? - мимоходом поинтересовался Галар, развалившись на куче старых мешков.