РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТОВ
ОТНОШЕНИЯ НСДАП С КАТОЛИКАМИ И ПРОТЕСТАНТАМИ

Для объективного рассмотрения данного вопроса следовало бы обратиться к подлинным документам Третьего Рейха.
Однако странным образом многие из этих документов до сих пор недоступны, а те, которые изданы в виде различных сборников на Западе и в РФ, содержат документы сомнительной достоверности. В частности, заведомой подделкой, кочующей из сборника в сборник, являются будто бы разработанные Альфредом Розенбергом параграфы устава так называемой «нацистской Церкви».

Поэтому наиболее надежными источниками в этих условиях оказываются программа НСДАП, книги и статьи высших должностных лиц Третьего Рейха, а также заявления представителей различных конфессий, которых непосредственно затрагивала религиозная политика национал-социалистов.

РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА НСДАП ДО ПРИХОДА ПАРТИИ К ВЛАСТИ

В условиях многовековой религиозной раздробленности Германии связать себя с какой-то одной конкретной конфессиональной группой национал-социалисты не могли, т.к. это означало бы резкое сужение социальной базы движения. С другой стороны придти к власти в такой стране как Германия, где подавляющее большинство населения было христианским и жило христианскими традициями, можно было только, обозначив свою твердую приверженность христианской религии. Поэтому в программе НСДАП пункт, касающийся религиозных установок партии, звучал так:

Фюрер НСДАП Адольф Гитлер в своей книге «Майн Кампф» так разъяснял партийную точку зрения:

«Пусть каждый остается при своей вере, но пусть каждый считает своей первейшей обязанностью бороться против тех, кто задачу своей жизни видит в том, чтобы подорвать веру другого. Католик не смеет оскорблять религиозного чувства протестанта и наоборот... Национальное единство нельзя укрепить разжиганием войны между католиками и протестантами. Только при взаимной уступчивости, только при одинаковой терпимости с обеих сторон можно изменить нынешнее положение вещей и добиться того, чтобы в будущем нация действительно стала единой и великой».

Хотя в самой НСДАП состояли люди самых разных религиозных взглядов, включая даже атеистов, но основная масса партии и большинство высших партийных функционеров полностью поддерживали Гитлера в этом вопросе.

Это, прежде всего, относится к такой ключевой фигуре как будущий министр просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс. Как и Гитлер, Геббельс родился в католической семье и в детстве мечтал быть священником. Во время учебы в Бонне Геббельс вступил в студенческую католическую организацию «Юнитас Фербанд», члены которой должны были регулярно посещать церковные службы и вести примерную жизнь. Благодаря Католическому обществу Альберта Магнуса Геббельс получил возможность обучаться в нескольких университетах Германии и получить титул доктора литературы Гейдельбергскаго университета.

В своем автобиографическом романе «Михаэль» Геббельс показывает главного героя идеалистом, романтиком и христианином: он пишет пьесу об Иисусе и противопоставляет Христа Марксу (по его мнению, если Иисус был воплощением любви, то Маркс стал воплощением ненависти). В своем дневнике Геббельс писал: «Борьба, которую мы должны вести до победы (во всяком случае — до конца), — это борьба, в самом глубоком смысле, между учениями Христа и Маркса».
После прихода НСДАП к власти Геббельс станет непримиримым врагом Бормана, единственного атеиста и противника христианства среди руководства партии.

Менее определенными были взгляды «главного партийного философа» Альфреда Розенберга, который, однако, в своей публицистической деятельности никогда не выходил за рамки партийной программы. Даже в своем «Мифе XX века», неоднократно подвергавшимся нападкам за полуязыческую философию, Розенберг, касаясь вопроса о Церкви, писал:

«Ни один осознающий свою ответственность немец не может потребовать оставления Церкви теми, кто к Церкви привязан верой. Этим людям можно, наверное, внушить сомнения, расколоть их в духовном плане, но невозможно дать им настоящую замену того, что у них отнимут... Заниматься религиозными вопросами — это не дело каких-либо существующих этических, социальных, политических союзов, и, наоборот, их нельзя заставить нести ответственность за личное религиозное вероисповедание своих членов».

Спасителя Розенберг характеризует следующими словами: «Иисус представляется нам уверенным в себе в лучшем и самом высоком смысле этого слова... Любовь Иисуса Христа представляет собой любовь человека, сознающего благородство своей души и силу своей личности».
Розенберг провозглашает «отказ от материалистического и колдовского мракобесия» и резко набрасывается на оккультистов: «Эпоха дарвинизма... смогла учинить чудовищную путаницу, открыв одновременно путь для оккультистских сект, теософии, антропософии и множества других тайных учений и шарлатанств».

В предисловии к третьему изданию «Мифа» (октябрь 1931 года) Розенберг попытался ответить на обвинения церковных кругов в «языческом» содержании своей книги. Отметив, что его высказывания были «скрупулезно извращены», Розенберг заявил:

«Фальсификаторы утаили тот факт, что я зашел настолько далеко, что высказываю в отношении всего германского искусства постулат о религиозной отправной точке и религиозной подоплеке... Было утаено огромное уважение, высказанное в труде в адрес основателя христианства; было утаено, что религиозные отправления имеют очевидный замысел разглядеть великую личность без искажаемых в дальнейшем дополнений от различных Церквей. Было утаено, что я освещаю вотанизм как мертвую форму религии... и мне лживо и скрупулезно приписывали желание снова ввести языческий культ Вотана (Одина)».

В соответствии с программными установками НСДАП Розенберг отрицает, что высказанные им взгляды принадлежат всему движению. Почти дословно повторяя слова Гитлера из «Майн Кампф», он пишет: «Политическое движение... не может рассматривать вопросов религиозного характера... следовательно, мое мировоззренческое признание является личным. ..».

Партийных деятелей, которые не желали следовать программным установкам НСДАП в области религии, Гитлер просто исключал из партии. Такая судьба постигла, например, генерала Эриха Людендорфа, занимавшегося проповедью неоязычества, и гауляйтера Тюрингии Артура Динтера, автора «197 тезисов к завершению Реформации», провозглашавших веру в арийского Бога Света и отрицавших «иудео-христианство».
Фактически всем партийным функционерам предоставлялся выбор: либо, исповедуя свое мировоззрение, они должны были четко оговаривать, что оно не имеет ничего общего с официальной позицией партии (как в случае с Розенбергом), либо быть исключенным из рядов движения (как в случае с Динтером).

Сама же НСДАП отказывалась встать на сторону какой-то одной из христианских конфессий и тем более противопоставить себя христианству. На протяжении всех «годов борьбы» национал-социалисты демонстрировали лояльность к обеим крупнейшим религиозным конфессиям Германии.

Ответное отношение Католической церкви к национал-социализму было сложным.
До 1933 года отдельные католические иерархи неоднократно запрещали своей пастве вступать в НСДАП. Последний раз подобный запрет был обнародован 17 августа 1932 года.

В то же время многие католические клирики резко отрицательно относились к Веймарской республике и марксизму и считали, что в сложившихся условиях национал-социализм является единственным реальным защитником христианской цивилизации от еврейства и большевизма.
Например, мюнхенский кардинал Михаэль Фаульхабер называл революцию клятвопреступлением и государственной изменой и защищал НСДАП от нападок еврейской прессы. За коалицию с национал-социализмом выступал и прелат Людвиг Каас — лидер партии Центра и доверенное лицо статс-секретаря Ватикана кардинала Пачелли.
На Фрайбургском католическом соборе1929 года он заявил: «Никогда еще германский народ не ждал с таким нетерпением прихода подлинного вождя, никогда еще не молил о нем так горячо, как в эти дни, когда у всех у нас тяжело на душе, ибо страшные беды обрушились на наше Отечество и нашу культуру».

Гораздо определеннее складывались отношения национал-социалистов с протестантами, представлявшими в Германии религиозное большинство (к началу 1930-х гг. — 45 млн. человек). Немецких протестантов привлекали такие положения национал-социалистической доктрины, как борьба против «безбожного марксизма» и «иудейского материализма».

Неприязнь к жидовству среди немецких протестантов всегда была распространена гораздо шире, чем среди католиков. В этом отношении показательно, что в протестантских районах Германии члены СС и СА отправлялись на богослужения целыми отрядами, и до 1933 года не было ни одного случая выхода из церкви членов НСДАП по мировоззренческим мотивам.

Члены штурмовых отрядов на богослужении и при выход из церкви

В июне 1932 года различные группы верующих и пасторов Тюрингии, Мекленбурга и Саксонии объединились в «Движение немецких христиан за веру». Фактически это была национал-социалистическая фракция внутри Евангелической церкви. В 1933 году из 17 тысяч протестантских клириков на долю этого движения приходилось около 3 тысяч священников.

Из руководителей национал-социалистической партии к «немецким христианам» принадлежали глава фракции НСДАП в прусском ландтаге Ганс Керрл и курмаркский гауляйтер Вильгельм Кубе (в годы Второй мировой войны — имперский комиссар Белоруссии). В движении были широко представлены священники, которые уже с середины 1920-х гг. связали себя с национал-социалистами. Одним из них был капеллан восточно-прусского военного округа Людвиг Мюллер, который познакомил Гитлера с генералом Бломбергом, будущим министром рейхсвера. После прихода НСДАП к власти Мюллер стал советником Фюрера по делам Протестантской церкви, а 23 июля 1933 года был избран Имперским епископом.

Таким образом, НСДАП до своего прихода к власти всячески старалась обходить религиозные споры, справедливо считая, что, сделав ставку на какую-то одну конфессию, она лишится поддержки людей, исповедующих иную форму веры. Так же бессмысленно было позиционировать себя в качестве приверженцев атеизма или неоязычества, это означало бы оттолкнуть от себя практически всю христианскую Германию. Разумеется, в партии всегда существовали альтернативные взгляды на проблему веры, однако Гитлер периодически давал понять, что он не потерпит «религиозного реформаторства», ведущего к расколу нации.

ОТНОШЕНИЯ НСДАП С КАТОЛИКАМИ И ПРОТЕСТАНТАМИ ПОСЛЕ ПРИХОДА ПАРТИИ К ВЛАСТИ

30 января 1933 года президент Германии Пауль фон Гинденбург назначил лидера НСДАП Адольфа Гитлера рейсканцлером и поручил ему сформировать и возглавить правительство. Это назначение Гитлера ещё не означало полной победы НСДАП, т.к. на тот момент правительство могло быть только коалиционным, с участием консерваторов и центристов.

Чтобы избавиться от коалиции Гитлеру требовалась убедительная победа на выборах, дававшая в рейхстаге абсолютное большинство. Для этого НСДАП была необходима поддержка клерикальных кругов и христианских организаций. 1 февраля в своем радиообращении к избирателям Фюрер обещал содействовать распространению христианства «как основы нашей национальной морали» и обратился к Богу за благословением деятельности его правительства.
Во многих городах, которые Гитлер посещал в ходе избирательной кампании, его встречал колокольный звон, а свои страстные речи рейхсканцлер оканчивал словом «Аминь!». В последнем накануне выборов обращении (4 марта в Кенигсберге) Гитлер заявил: «Поднимите головы! Благодаря Господу вы снова свободны!», после чего под звон церковных колоколов собравшиеся запели «Оду к радости».

Когда выборы принесли победу, Геббельс организовал пышную церемонию официального открытия новой сессии рейхстага. Она проходила в Потсдамском соборе в присутствии духовенства, наследного принца и президента Гинденбурга.

23 марта Гитлер, назвав христианские церкви «важным элементом сохранения души немецкого народа» и пообещав уважать их права, заявил: «Мы надеемся укрепить дружеские отношения со Святейшим престолом». Для этой цели было решено направить в Рим Геринга.
В апреле месяце папа Пий XI одобрительно отозвался о борьбе Гитлера против большевизма, а в июне 1933 года совместное пастырское послание всех германских епископов призвало католиков к сотрудничеству с новым государством.

Адольф Гитлер на приеме у Папы Пия XI

20 июня 1933 года был подписан конкордат с Ватиканом, гарантировавший свободу католической веры и право Церкви самостоятельно регулировать свои внутренние дела. В документе провозглашалась клятва верности Католической церкви новой Германии, говорилось об уважении к конституционно образованному правительству и необходимости воспитания клира в духе этого уважения. Со стороны Германии договор подписал вице-канцлер Франц фон Папен, а со стороны Ватикана — кардинал Пачелли.

В числе горячих сторонников конкордата был и упоминавшийся кардинал Михаэль фон Фаульхабер. В марте 1933 года он посетил Рим, чтобы информировать папу Пия XI о новой ситуации в Германии. Возвратившись, он сообщил собранию епископов, что понтифик публично похвалил канцлера Гитлера за его противодействие коммунизму. Фаульхабер также сообщил, что изложил папе свое видение различий между германским национал-социализмом и итальянским фашизмом. После подписания конкордата он направил Гитлеру письмо, в котором говорилось: «Германия протянула руку папству, величайшей нравственной сила мировой истории, и это поистине великий и благой жест, поднимающий на новую ступень авторитет Германии на Западе, на Востоке и во всем мире... Мы искренне, от всего сердца желаем: да хранит Господь нашего рейхсканцлера, ибо он нужен нашему народу».

Таким образом, Гитлеру удалось завоевать поддержку католиков Германии и одобрение Ватикана. В последующем он неоднократно публично высказывался в поддержку традиционных конфессий. К примеру, 17 августа 1934 года, выступая в Гамбурге, Гитлер заявил:
«Я приложу все свои усилия, чтобы оградить права двух наших крупнейших религий, защитить их от всех нападок и установить гармонию между ними и существующим государством».

Разумеется, среди католиков всегда существовала известная оппозиция национал-социализму, что было обусловлено разностью взглядов на важнейшие идеологические вопросы , в частности, расовый вопрос.
Однако оппозиционеры были в заведомом меньшинстве, большинство же католиков поддерживало гитлеровскую программу борьбы против еврейства, большевизма и масонства.

Тот же кардинал Фаульхабер в своей рождественской проповеди 1933 года, произнесенной в Мюнхене в церкви Святого Михаила, заявил:

«Церковная точка зрения не содержит в себе никаких противоречий расовым исследованиям и расовой культуре. Нет в ней и каких-либо противоречий стремлениям сохранить национальные особенности народа, поддержать его чистоту и подлинность, а также благоприятствовать возрождению национального духа на основе кровных связей, объединяющих людей».

В той же проповеди епископ выступил в защиту Ветхого Завета, отметив, что «следует различать народ Израиля до и после смерти Христа». Свою проповедь Фаульхабер окончил словами: «Не следует забывать, что речь о спасении только на основании принадлежности к немецкой крови идти не может. Нас спасет драгоценная кровь распятого Христа».

По поводу расологии высказался и епископ Махсхен из Гильдесхайма, который заявил следующее: «Для католического епископа немыслимо отрицать все, что имеет отношение к понятию народа и Родины, все, что ценно для крови и почвы. Религиозное самосознание дает нам уверенность в том, что наша плоть имеет огромную ценность, приближающую ее к Божественному. Как учит Церковь, природа — основа веры, а на основе надприродного заложен фундамент всего благородного и Божественного в природе человека. Понятия крови и почвы занимают место в иерархии и могут расцвести органическим образом».

Еще один католический германский епископ, Алоис Гудал, также поддерживал политику НСДАП.
Он открыто заявлял, что «против большевизма и коммунизма существует только одно средство — уничтожение » и одобрял усилия н.-с. режима по созданию единого общества без классов и сословий, а также его противодействие безбожию.
В 1936 году Гудал опубликовал книгу «Основы национал-социализма», где соединил христианскую и национал-социалистическую доктрины. Книга была опубликована в Австрии, и ее первый экземпляр, снабженный дарственной надписью, был подарен Гудалом Гитлеру, который распорядился о свободном ввозе книги в Германию.

Национал-социалисты никогда не подвергали гонениям католиков лишь на основании их вероисповедания.

30 января 1939 года Гитлер в своей речи в рейхстаге ещё раз это подчеркнул: «В Германии до сих пор ни один человек не подвергался преследованиям из-за своих религиозных убеждений, и никто никогда не будет преследоваться!».

Однако политический католицизм всегда воспринимался как антигосударственная сила, и те представители клира и паствы, которые пытались выдвигать политические требования и вести политическую борьбу, неизменно подвергались репрессиям.

Один из характерных примеров репрессивных действий против католических клириков связан с арестом 23 октября 1941 года настоятеля берлинского католического собора Святой Хедвиги Б. Лихтенберга, который с ноября 1938 года ежедневно публично молился о евреях .

Всего за годы Третьего рейха было рассмотрено около 9 тысяч дел по обвинению католиков в антигосударственной деятельности.
Основное противодействие католических организаций вызывало стремление национал-социалистов всячески унифицировать государство, что влекло за собой серьезные ограничения деятельности церковных структур.
В «Гитлерюгенд» были со временем включены все католические молодежные организации. Унификации была подвергнута и благотворительность, в частности, католический «Немецкий благотворительный союз», который располагал богатыми традициями вспомоществования, большим штатом сестер и сиделок, значительными фондами.

Такие же тенденции имели место и в сфере образования.

Распоряжением властей от 8 декабря 1936 года все преподаватели религиозных дисциплин должны были подписать обязательство поддерживать «Гитлерюгенд» и не агитировать учеников за участие в конфессиональных (христианских) молодежных организациях. Доходило и до крайностей. Так гауляйтер Бадена Роберт Вагнер в апреле 1941 года потребовал удалить из школьных помещений изображения распятия. Показательно, однако, что эта акция вызвала бурю общественных протестов, матери-героини Бадена пригрозили сдать свои награды, а рабочие — забастовкой. Под давлением Гитлера Вагнер отменил свое распоряжение.

Все эти притеснения, (которые кажутся просто смешными на фоне лютого большевицкого террора против Церкви в СССР) , вызывали возмущение Ватикана , неоднократно обвинявшего н.-с. режим в нарушении положений конкордата.
Этому, в частности, была посвящена изданная 14 марта 1937 года папой Пием XI энциклика «С глубокой скорбью» .

В ответ на критику религиозной политики НСДАП Гитлер пригласил в свою резиденцию в Бергхофе кардинала Фаульхабера, которому откровенно объяснил свою точку зрения:

«Католическая церковь не должна обманываться. Если национал-социализму не удастся победить большевизм, то и Церковь и христианство также прекратят существование в Европе. Большевизм является смертельным врагом Церкви».

Фаульхабер вынужден был признать справедливость этих слов. Впоследствии он отказался примкнуть к заговору против Гитлера, публично осудил попытку террористического акта в отношении руководителя Рейха и подтвердил свою личную преданность и лояльность фюреру.

В целом, несмотря на критику антикатолических акций гитлеровского руководства, представители Папы постоянно выступали в поддержку общего политического курса Германии и с похвалой отзывались о борьбе национал-социалистов против большевизма. Практически никаких нареканий не вызывала и антиеврейская политика Третьего Рейха. Все антисемитские заявления руководства НСДАП и Третьего Рейха неизменно находили у католиков понимание и поддержку.

Когда 10 ноября 1938 года в стране прошла волна еврейских погромов («Хрустальная ночь»), никто из католических епископов не выступил с протестом.

В годы войны папа Пий XII отказался публично осудить гонения на евреев, считая их заслуженными.

В ноябре 1941 года папский нунций передал немецким епископам распоряжение папы о том, что проводить заупокойные службы по евреям не следует.

Не вызвало нареканий Ватикана и исключение евреев из политической, государственной и культурной сфер, и ограничение их религиозной деятельности.

В конце войны Ватикан предпринял действенные меры по спасению от союзнического «правосудия» высокопоставленных руководителей Третьего Рейха.

Монсеньор Монтини (будущий папа Павел VI ) при прямой поддержке папы дал указания выдать паспорта Ватикана целому ряду бежавших из Германии эсэсовцев и национал-социалистов. Католические священники укрывали побежденных военных и партийных функционеров в монастырях, подготавливали маршруты передвижений и побегов.

Упоминавшийся епископ Алоиз Гудал, используя свои связи, добился выдачи иностранных паспортов и удостоверений личности сотням национал-социалистов. Гудалу удалось скрыть в римской католической больнице бывшего вице-губернатора Польши штурмбанфюрера СС барона фон Вехтера, которого повсюду разыскивали еврейские и союзные органы разведки.

С помощью католических организаций только в Латинскую Америку сумели бежать сотни известных национал-социалистов, наиболее известным среди которых был Адольф Эйхман.

В силу национальных традиций немецкого протестантизма конфликтов между ним и властью в период Третьего рейха практически не возникало. Протестанты гораздо реже, чем католики, подвергались репрессиям и гораздо активнее поддерживали национал-социализм.
В самой НСДАП существовало своеобразное «протестантское лобби», а большая часть верующих протестантов относилась к Гитлеру с почитанием.

После прихода к власти большинство пропагандистских акций НСДАП (борьба противъ «безбожного марксизма», «иудейского материализма», «дегенеративного искусства» и т. п.) находили в протестантской среде неизменную поддержку. Сугубо положительно отнеслись к «национальной революции» многие интеллектуалы, представлявшие протестантизм.

Профессор Берлинского университета философ Эдуард Шпрангер опубликовал в журнале «Эрциунг» статью «Март 1933 года», в которой заявлял:
«Германия, наконец, пробудилась, закончился послевоенный период упадка сил... На религиозной и нравственной основе зиждется и воля стать одним народом, которая родилась как сила из пережитого в годы войны и составляет великое позитивное ядро национал-социалистического движения». Статья оканчивалась так: «Начинается тщательная и детальная работа! Во многом она будет сурова и трудна, особенно в нашем стесненном, замученном нуждой и бедствиями германском мире. Но ведь эта воспитательная работа и объемлет сразу все: добровольную и военизированную трудовую повинность, боевую закалку тела и духа, свободу и смиренное служение Богу!».

Иерархи протестантских церквей реагировали на приход к власти нацистов гораздо более восторженно, чем католики. В апреле 1933 года демонстративно вступил в НСДАП мекленбургский епископ Рендторф, выразив при этом благодарность «богоданному фюреру Адольфу Гитлеру».
Наиболее плодотворно складывались отношения режима с созданным в 1932 году «Движением немецких христиан». Активный участник этого евангелического движения Людвиг Мюллер был старым другом Гитлера. На выборах в руководящие органы евангелистов 70% голосов отошли представителям «Немецких христиан».

Адольф Гитлер и лидер «Немецких христиан» Людвиг Мюллер
приветствуют друг друга на съезде НСДАП

«Немецкие христиане» в целом положительно отнеслись к антисемитизму режима.
Руководство движения потребовало очистить Церковь от еврейских элементов, некоторые верующие требовали вообще не допускать на богослужения евреев, так как не желали вместе с ними принимать причастие.

Евангелисты поддержали и унификацию молодежных организаций. В 1933 году между рейхсюгендфюрером Бальдуром фон Ширахом и Людвигом Мюллером было подписано соглашение о присоединении к «Гитлеровской молодежи» 800-тысячной евангелической молодежной организации. Согласно этому соглашению, протестантские молодежные союзы имели право сохранить свои знамена и знаки различия. Два вечера в неделю и два воскресенья в месяц молодым протестантам отводились под их собственную работу, а остальное время они должны были быть задействованы в «Гитлерюгенде».

К «Движению немецких христиан» принадлежал обергруппенфюрер СА Ганс Керрль, юрист по профессии, ветеран войны и член партии с 1923 года. Керрль после прихода НСДАП к власти стал вначале комиссаром прусского Министерства юстиции и государственным советником, а затем возглавил Имперское министерство по делам Церкви.
В публичном разъяснении своей будущей деятельности 8 августа 1935 года министр резко отмежевался от политики разделения Церкви и государства, так как был убежден в «необходимости их совместной работы». В своих выступлениях министр неоднократно подчеркивал, что национал-социализм является «движением, которое непременно признает связь с Богом и Божественный порядок», отмечая при этом: «Мы считаем своим долгом, при всех обстоятельствах, гарантировать немцам религиозную свободу. Самостоятельный выбор религиозной общины является персональным правом личности».

Безусловно, и в протестантской среде существовали группы, настроенные к нацизму оппозиционно .

Уже 21 сентября 1933 года был образован Чрезвычайный союз пасторов, или Исповедальная церковь. Организацию возглавили три берлинских пастора: Мартин Нимелер, Герхарх Якоби и Эйтель-Фридрих фон Рабенау. До января 1934 года в Исповедальную церковь вступили около 7000 священников. Исповедальники протестовали против применения «арийского параграфа» и ряда других акций, однако большинство членов Исповедальной церкви принципиально одобрили приход НСДАП к власти и выступали лишь против «отдельных негативных эксцессов».
Сам Мартин Нимелер до определенного момента состоял в НСДАП, декларировал свою верность «национал-социалистической революции» и публично восторгался Гитлером. В ноябре 1933 года приветствовал решение о выходе Германии из Лиги Наций и в поздравительной телеграмме Гитлеру назвал это событие национальным подвигом.

Но в 1937 году он совершенно неожиданно публично осудил «антисемитизм» режима, направив Гитлеру соответствующей меморандум. От Нимелера потребовали дать письменное согласие не произносить больше с кафедры политических заявлений. Однако Нимелер отказался дать такое обязательство, был арестован и до конца войны просидел в тюрьме .

В целом репрессии против протестантов имели гораздо менее радикальный характер, нежели чем против католиков. Иногда судебные инстанции и вовсе отказывались применять санкции. В 1938 году в Кельне суд оставил без последствий дело священника, который в проповеди назвал нацистов «коричневыми насекомыми-вредителями».

Показателен следующий случай, касающийся дела учителя средней школы доктора Вальтера Хобома, преподавателя истории, французского и английского языков. В июне 1937 года он обратился в рейхсканцелярию с просьбой об исключении его из Национал-социалистического союза учителей, так как по своим убеждениям он не может следовать за партией, которая многократно пыталась отстранить от общественной жизни членов Исповедальной церкви. Состоялось расследование на предмет досрочной отставки «политически неблагонадежного» Хобома. В ходе разбирательства последний заявил, что не отрицает национал-социалистическое мировоззрение как таковое, но не может одобрить направление, представленное Розенбергом, поскольку оно противоречит христианским принципам. В конце концов чиновники рейхсканцелярии пришли к выводу, что несогласие со взглядами Розенберга не является достаточным поводом для отставки. Хобому разрешили вернуться на работу.

К слову, против мировоззренческой позиции Розенберга неоднократно выступали и государственные функционеры, в частности, министр просвещения и пропаганды Геббельс, министр образования Руст, министр по делам Церкви Керрль. Последний писал в рейхсканцелярию: «В течение прошлых лет имя Розенберга для широких слоев населения — неважно, справедливо или нет, — в определенной степени стало символом враждебного отношения к Церкви и христианству...
А Третьему рейху нужны христианство и религия, потому что ему нечего предложить взамен христианской религии и христианской морали».

В первую очередь итальянский фашизм ассоциируется с именем Бенито Муссолини. 29 июля 1883 года в деревушке Довиа в провинции Эмилия-Романья в семье сельской учительницы и кузнеца родился сын. Родители назвали его Бенито. И этому мальчику суждено было стать вождем итальянского фашизма. Парень рос строптивый, упрямый, дрался в школе, безобразничал, досаждал учителям. Его отец, помимо работы в кузнице, увлекался чтением Бакунина, считал себя социалистом и понемногу вкладывал эти идеи в голову сына.

В 1902 году Бенито отправился в Швейцарию на поиски счастья, начал выступать перед рабочими-мигрантами, читал все подряд: Кропоткина, Шопенгауэра, Маркса, Энгельса, Каутского. Наибольшее влияние на него оказали труды Ницше о сверхчеловеке. Муссолини пришел к выводу, что нужно начинать с себя, и он начал…

Первый раз его назвали «пикколо дуче», то бишь маленький вождь, в 1907 году, когда он с позором был выслан из Швейцарии за подрывную антиправительственную деятельность. Вскоре после этого Муссолини возглавил небольшую газету «Lotta di classe» («Классовая борьба») и зарекомендовал себя как блестящий журналист (собственно, как и у Геббельса, перо у него было великолепное). Позже, в 1912 году, он уже руководил партийной газетой «Avanti!» («Вперед!»), но после того как в октябре 1914 года опубликовал статью «От абсолютного нейтралитета к нейтралитету активному и действенному», противоречащую курсу социалистов, был из этой газеты, да и из партии изгнан. Однако весной Муссолини получил новое предложение — возглавить «Il Popolo d’Italia» («Народ Италии»), издание, где он начал критиковать и изничтожать своих бывших соратников со всей творческой страстью. Так начиналась карьера великого дуче.

Во время Первой мировой войны Бенито Муссолини на фронт особо не рвался, но тем не менее умудрился получить ранение: во время стрельб из миномета в окопе взорвалась мина, четыре солдата погибли, он (Муссолини) был ранен в ногу и до самого конца войны участия в боевых действиях не принимал.

Прошло совсем немного времени, и в 1917 году Муссолини посетила идея создать некую политическую организацию. 21 марта в Милане он собрал бывших фронтовиков (где-то порядка шестидесяти человек) и предложил организовать «Итальянский союз борьбы» («Fasci italiani di combattimento»).

Бенито Муссолини выступает с речью. (Pinterest)

Этимологически слово «фашизм» происходит от итальянского «fascio» (лиги), а также от латинского «фасция» (пучок). В Древнем Риме фасциями назывались пучки прутьев с воткнутым в них топориком. Право ношения фасций закреплялось за ликторами (телохранителями). Бенито Муссолини, ведомый идеей восстановления Римской империи, после Первой мировой войны избрал фасции символом своей партии, откуда и появилось ее название — фашистская.

На первом этапе существования итальянского фашизма его прочно отождествляли с ленинизмом и большевизмом, о чем нельзя не сказать. Роберт Михельс писал: «Как римская волчица вскормила близнецов Ромула и Рема, так и наступившее после войны всеобщее недовольство вскормило двух близнецов — большевизм и фашизм». В русской газете эмигрантов «Воля России» из номера в номер публиковали снимки и материалы, которые показывали преемственность двух Великих Октябрей. Аналогий, действительно, было много.

Вспоминается любопытный эпизод из итальянской прессы того времени. Одного солдата-фашиста обвиняли в краже курицы у соседа, и он счел своим долгом во всеуслышание заявить, отправив письмо в газету, что он действительно совершил этот поступок, потому что его фашистские убеждения вполне уживаются с проповедью Ленина. Владимир Ильич ведь тоже говорил, что если у твоего соседа имеются две курицы, одну из них можешь взять себе. И вот в этом пункте, по мнению солдата, учение Ленина полностью и целиком совпадало с идеями фашистов.

Стоит отметить, что фашизм в итальянском исполнении имеет мало общего с национал-социализмом, с тем фашизмом, который у нас принято называть немецким. Коренное различие этих двух идеологий в том, что итальянский фашизм был без примеси германского расизма. Не было идей расового превосходства, антисемитизма, концлагерей. За все время правления Муссолини было подписано девять смертных приговоров, и то по уголовным делам.

Что такое итальянский фашизм? Это замена классового сознания национальным. То есть таким образом убирался элемент классовой борьбы пролетариата против всех остальных, и создавалась база для сплочения, для единения нации.

В 1919 году фашистской партией Муссолини была принята программа. Вот несколько пунктов из нее: доступное для всех медицинское обслуживание, доступная система всеобщего и профессионального образования, запрет на детский труд, отмена всеобщей обязательной воинской повинности, отмена политической полиции и так далее.

Да, кстати, что касается аналогий большевизма и фашизма, то на XVII съезде ВКП (б) в январе 1934 года Иосиф Виссарионович Сталин произнес речь, в которой сказал следующее: «Дело здесь не в фашизме, хотя бы потому, что фашизм, например, в Италии, не помешал СССР установить наилучшие отношения с этой страной».

Маргарита Царфати, 1920 год. (Pinterest)

Возвращаясь к итальянскому фашизму. Мало кто знает, но вплоть до начала 40-х годов XX века Бенито Муссолини поддерживал дружеские связи с представителями еврейских организаций, в правительстве на высоких должностях работали евреи, да и любовницей итальянского дуче была еврейка — Маргарита Царфати. Царфати была не просто подругой Муссолини, а, скажем так, его духовной матерью. Вместе с ним она готовила исторический поход на Рим, от его имени написала немало статьей, подготовила к печати первую его официальную биографию.

Что касается взаимоотношений Муссолини и Гитлера, то сближение этих двух лидеров фашизма произошло во второй половине 30-х годов. До этого они даже не чувствовали себя «родственниками», более того, относились друг к другу с неким пренебрежением и скептицизмом. В 1934 году, когда Гитлер хотел предпринять первую попытку аншлюса Австрии, Муссолини поднял войска. О какой любви здесь может идти речь?

К тому же, когда в Германии к власти пришли нацисты во главе с Гитлером, то Муссолини высказался следующим образом: «Тридцать столетий существования позволяют итальянцам взирать с жалостью на некоторые доктрины, проповедуемые по ту сторону Альп теми, кто были дикарями, когда мы имели Цезаря, Вергилия и Августа». Это итальянский дуче говорил по поводу антисемитской программы Гитлера.

Еще раз отметим, что применять слово «фашизм» к национал-социализму абсолютно неверно. Вообще, итальянский фашизм носил несколько гротескный характер. Это было нечто театральное, театрализованное, и надо сказать, что идея консолидации нации и отказ от классовой борьбы позволили Муссолини собрать под свои знамена очень разных людей.

Что касается программы итальянской фашистской партии, то, например, в своем эссе «Вечный фашизм» Умберто Эко очень интересно анализирует идейные установки Муссолини: «Фашизм строится на качественном популизме. В условиях демократии граждане пользуются правами личности… Поскольку никакое количество человеческих существ на самом деле не может иметь совокупную волю, Вождь претендует на то, чтобы представительствовать от всех. Утратив право делегировать, рядовые граждане не действуют, они только призываются <…> играть роль Народа. Народ, таким образом, бытует, как феномен исключительно театральный».

И еще: «В нашем близком будущем перспектива качественного популизма — это телевидение или электронная сеть интернет, которые способны представить эмоциональную реакцию отобранной группы граждан как «суждение народа»».

Адольф Гитлер и Бенито Муссолини. Мюнхен, июнь 1940 года. (Pinterest)

Несколько слов следует сказать о множественности фашизма. В список стран, «болевших» этой идеологией, помимо Италии и Германии, входили Испания, Венгрия, Хорватия. Но в отличие, например, от того же германского национал-социализма, который по своей сути был языческим, многие европейские фашизмы мало-мальски сотрудничали с церковью. Взять хотя бы Муссолини: если в молодости он был атеистом, то придя к власти, он начал устанавливать взаимоотношения с Ватиканом и даже поднял зарплату священникам.

Отметим, что социальные программы у итальянских фашистов тоже были достаточно эффективны. К 30-м годам занятость в стране поднялась радикально, и дуче в глазах значительной части населения стал едва ли не отцом родным. То есть была достигнута некая социальная стабильность, создана масса рабочих мест, вакансий. Во времена итальянского фашизма рождаемость в стране выросла на 50%. Одним словом, деятельность Муссолини отчасти отвечала чаяниям народа.

«Ось Рим — Берлин» возникла только во второй половине 30-х годов. В ноябре 1937 года Италия в лице Бенито Муссолини присоединилась к «Антикоминтерновскому пакту», став таким образом союзником Германии. При этом дуче не очень хотел воевать. Он считал, что рано начинать такой мировой поход. В 1940 году Муссолини писал Гитлеру, что Италия не сможет выдержать длительную войну, ее вмешательство должно состояться в наиболее выгодный, решающий момент. Почему? Дело в том, что дуче еще не был уверен в победе фашистской Германии, своего тогдашнего союзника. Он хотел выждать какой-то период, но события опередили его и втянули в эту войну.

Рассказывают ведущие передачи «Цена победы» радиостанции «Эхо Москвы» Дмитрий Захаров и Виталий Дымарский. Полностью прочесть и послушать оригинальное интервью можно по

О фашизации церкви в довоенный период

Краткий хронологический очерк отношений христианской церкви и фашистских режимов можно начать с того момента, когда после Первой мировой войны итальянская буржуазия привела к власти «социалиста» Муссолини .

Именно тогда стали завязываться самые тесные связи между Ватиканом и террористической диктатурой монополистов. Ещё до того, как стать «дуче», Муссолини отлично понимал, насколько велико политическое влияние католической церкви в Италии. С ней необходимо было заигрывать.

В мае 1920 года на съезде фашисткой партии Муссолини заявил, что «святой престол» имеет 400 миллионов последователей, живущих во всех странах мира, и что «…разумная политика требует того, чтобы эта большая сила была использована…»

И эта сила была использована фашистами.

6 февраля 1922 года римским папой был избран архиепископ Милана кардинал Акилле Ратти , который принял имя Пия XI . Этот папа был закоренелым антикоммунистом, ярым врагом СССР. Он считал, что только «сильная» власть может успешно бороться с большевизмом.

Муссолини, с точки зрения папы, олицетворял именно такой идеал государственного деятеля. На одной из торжественных церемоний папа Пий XI объявил во всеуслышание, что Муссолини «является человеком, посланным самим провидением, божьим человеком». Пий XI был уверен, что с приходом к власти фашистов ему также удастся добиться примирения с итальянским государством по вопросу о территории Рима, подконтрольной Ватикану. Поэтому папа приветствовал передачу власти Муссолини.

Бенито Муссолини в свою очередь делал всё возможное, чтобы завоевать доверие «святого престола» и главных иерархов католической церкви. Были, в частности, попытки диктатора через влиятельных князей церкви заручиться поддержкой депутатов от католической Народной партии в парламенте Италии.

Муссолини предложил папе сделку, по которой можно было покончить с «римским вопросом» путём заключения договора, который бы предоставил Ватикану экстерриториальность (свою государственную территорию) и независимое существование.

Однако вскоре Народная партия перешла в оппозицию к фашистской диктатуре, и партийные массы потребовали от своего руководства осуждения кровавых преступлений, которые ежедневно совершали чернорубашечники. Это очень не понравилось Муссолини. В ответ он начал угрожать, что прикажет запретить все католические организации в Италии.

Тогда Пий XI и совет кардиналов решили пожертвовать Народной партией , чтобы сохранить расположение Муссолини. «Святой престол» сильно затрясло от страха, так как «неистовый Бенито» обещал не только закрыть приходы, но и арестовать счета папского двора в итальянских банках. А деньги для «святых отцов» намного дороже всяких партий .

В итоге, Народная партия была распущена, но с её ликвидацией церковники решили подстраховаться и активизировали свою деятельность в рамках «Католического действия» – массовой организации рядовых прихожан, одурманенных религией рабочих и крестьян, чьи отделения находились под контролем епископов итальянских областей.

В 1929 году между Ватиканом и фашистским правительством Муссолини были подписаны Латеранские соглашения . В результате этих соглашений было образовано новое государство, город-государство Ватикан . Итальянский финансовый капитал выделил католическому престолу – одной из своих важнейших идеологических фирм 44 гектара дорогой римской земли. Была восстановлена светская власть папы, и он вновь, как в древние феодальные времена, становился главой своего государства. Буржуазия подарила Ватикану загородную резиденцию Кастель Гандольфо и 20 роскошных дворцов на территории «большого» Рима.

Но договор, кроме подарков, накладывал на «фирму» и значительные обязательства перед фашистским государством. В частности, санкции церковного суда – отлучение от церкви, лишение сана священника и другие канонические наказания – обязывали государственные власти лишать наказуемых и гражданских прав.

Это означало, что любой рабочий, любой прогрессивно мыслящий гражданин, любой итальянский антифашист при отлучении от церкви лишался права голоса, работы, должности, третировался соседями, изгонялся вместе с семьёй из дома, наконец, по ходатайству попов, мог быть заключён в тюрьму «как вероотступник и опасный богохульник».

После заключения Латеранских соглашений было введено обязательное преподавание религии в начальных и средних учебных заведениях страны. Церковникам поручалась интенсивная религиозная промывка подрастающих мозгов .

Особое значение для католицизма имело и финансовое урегулирование претензий папства к Италии. Правительство Муссолини, несмотря на тяжелейшее экономическое положение итальянских трудящихся, выплатило Ватикану в «…качестве компенсации за некогда нанесённый материальный ущерб» огромную сумму в 1 миллиард 750 миллионов лир, или около 90 миллионов долларов САСШ по тогдашнему «до-депрессивному» курсу.

Кардиналы-финансисты по указанию Пия XI использовали эти средства, содранные фашистами с итальянского народа, для увеличения уставных фондов банков, принадлежащих Ватикану через подставных лиц. Часть денег была размещена на депозитных счетах в банках «Свисс Кредит Анштальт» в Швейцарии и «Манхэттен Чейз» в Североамериканских Штатах. Около 15 миллионов долларов «святые отцы» «инвестировали» в машиностроительные предприятия в Милане, Генуе и Модене, по сути, став главными акционерами этих предприятий, то есть, полноценными капиталистами – хозяевами производства .

Немудрено, что папа Пий XI делал всё, чтобы завоевать симпатии фашистов и их хозяев – наиболее реакционной части крупнейших итальянских монополистов. Ватикан официально одобрил вторжение итальянских войск в Эфиопию и её захват «христианским воинством» (вспомните в этой связи 2014 – первую половину 2015 года, когда на территории Донецкой области орудовали, с одной стороны, «Русская православная армия», которая защищала «самодержавие, православие, народность», а с другой – «Загони католицьких вояків», принёсших «меч истинной веры на землю москалей-язычников»).

Папская курия всецело поддержала фашистский мятеж в Испании и посылку в помощь Франко частей итальянской армии.

В социальной энциклике «Квадрагезимо анно» («В сороковой год»), опубликованной в 1931 году, папский совет предаёт анафеме социализм, коммунизм, классовую борьбу пролетариата. Ватикан рекомендует установить во всём католическом мире «корпоративную систему классового сотрудничества» трудящихся с капиталистами и помещиками.

Всем католическим священникам было приказано говорить со своих кафедр «о великой трагедии 19 века, когда церковь потеряла рабочих из-за новой немецкой ереси» (имелся в виду марксизм). Пасторы в беседах друг с другом открыто говорили, что «рабочий класс будет недолго находиться в нерешительности, и если не принять срочных мер для спасения рабочих душ от большевистского дьявола, то вскоре они обратятся к антитезе святой церкви, то есть, к коммунизму. А это будет концом христианского мира…»

Папство не видело иных средств сохранить свои капиталы, кроме как вернуть рабочий класс обратно в лоно «матери-церкви», укрепив для этой цели союз с его противниками, в первую очередь, с фашизмом. Мощная религиозная пропаганда, непременно включавшая в себя всеобщие проклятия по адресу СССР, коммунистов и всех демократов и прогрессивных буржуазных деятелей вообще, развернулась в стране во всю ширь.

Несколько более сложно и на первый взгляд противоречиво складывались отношения между эксплуататорскими классами в Германии в тех же 20-30 годах 20 века.

О своих взглядах на «подобающую» роль католической церкви лидеры НСДАП также заявляли задолго до того, как получили в руки политическую власть. В программе национал-социалистов, принятой 24 февраля 1920 года в Мюнхене на «малом съезде» фашистской партии, по этому поводу было сказано так: «Мы требуем свободы для всякой религии при том условии, что она не угрожает безопасности и не наносит ущерба моральному чувству германской расы. Партия (НСДАП. – прим. авт.) утверждается на почве положительного христианства, но не связывается с каким-либо определённым вероисповеданием» .

(«Положительное христианство» – это то, какое требуется крупному капиталу, пропагандирующее полное подчинение трудящихся капиталистам, их политическую апатию и отказ от всякой протестной деятельности.)

Наши легковерные любители «сильной руки и порядка» могли бы подумать, что такое заявление Гитлера означает чуть ли не отделение церкви от государства или, по крайней мере, провозглашение свободы совести и вероисповедания. Готфрид Федер , один из главных теоретиков национал-социализма, пытался изобразить это место программы именно так.

Через год в своём выступлении в Бремене перед учителями школ и преподавателями технических училищ Федер заявляет: «У нас – полная религиозная свобода. У нас, у настоящих патриотов Германии, будет обеспечена полная свобода мыслить!». (Чем не наши либералы и демократы в Перестройку?)

Правда, тут же Федер уточняет, что он имел в виду: «Особое покровительство мы должны оказать христианским вероисповеданиям! При этом будет подавление и запрещение тех вероисповеданий, которые оскорбляют чувство германской религии». Тут фашистам мерещится революция даже среди попов, поэтому они сразу же разделяют их на «своих» и неблагонадёжных», замахиваются на религиозных «нечестивцев», которые якобы покушаются на германскую мораль.

Разделять-то они разделяли – на словах, а на деле фашистская политика всегда состояла в крепчайшем союзе с церковью. Протестантская и католическая церкви по существу благословляли германский фашизм на любые преступления .

Но одних благословений ему было недостаточно. Нацисты стремились влиять на самые широкие массы без различия их вероисповедания. Это означало, в частности, что фашизм на пути к власти старался с помощью «общехристианской» демагогии отколоть католические слои трудящихся от довольно сильной христианской «партии центра». Кроме того, до поры до времени фашисты в своих публичных выступлениях тщательно избегали противопоставления протестантизма католицизму.

Поповщина очень сильно помогла фашизму при захвате власти. Именно союз социал-фашистов (продавшейся капиталу немецкой социал-демократии, входившей во II Интернационал) и «партии центра» политически и идеологически проложил путь Гитлеру. В то же время этот союз негодяев разоружал и всячески ослаблял германские пролетарские организации. После прихода нацистов к власти католические и протестантские попы стали служить в самом аппарате фашистской диктатуры и ревностно оберегать её интересы.

Здесь нужно сказать несколько слов о самой поповской партии «центра». Эта партия до 1933 года находилась у власти и угнетала рабочий класс Германии, но фашистские идеи и методы не поддерживала. Дело было в том, что часть крупных немецких капиталистов надеялась и далее порабощать трудовые массы путём урезанной, но всё-таки демократии, не прибегая к открытому государственному террору. Эти «умеренные» боялись, что власть фашистов и «закручивание гаек» усилит и без того растущую революционную активность пролетарских масс и вызовет новое, третье по счету, вооружённое восстание пролетариата теперь уже во всех промышленных центрах страны.

Однако верх взяли другие группы монополистов – сторонники и вдохновители фашистской диктатуры во главе с Круппом, Стиннесом, Гальске, Вандербильдтом и другими. Не рассчитав своих сил, оказавшись неспособными подавить растущее революционное движение в Германии, группа «умеренных» и партия «центра» вынуждена была поддержать фашистов. Захватив политическую власть в стране в свои руки, гитлеровцы очень скоро распустили и запретили все буржуазные партии, в том числе и христианнейшую партию «центра». Таким образом, католической церкви стало труднее влиять на политические дела немецкого государства.

Поэтому вполне логичным шагом «на опережение» стало заключение 20 июня 1933 года папой Пием XI конкордата (соглашения ) с правительством национал-социалистов, согласно которому не только разрешалось, но и официально одобрялось сотрудничество католиков с фашистами. Но этот же конкордат накладывал ограничения на участие церкви в политике.

Ясно, что католические попы только на словах отказывались от своих явных и тайных политических дел. В июньском соглашении сказано, что правительство рейха обязывается поддерживать католические массовые организации, прежде всего, союзы молодёжи, насчитывавшие к тому времени до 500 тысяч членов.

За серьёзную финансовую поддержку церкви нацистское руководство потребовало, чтобы пасторы активно насаждали фашистские убеждения среди пролетарской молодёжи. По этому вопросу расхождений между церковью и фашистами не было. Духовенство честно отработало все щедрые подачки от фашистского государства.

Но прелаты хотели играть большую роль в политике Германии. Они пробуют «бунтовать» против Гитлера. И тут история интересная.

Вскоре после заключения конкордата, католические церковники Германии резко выступили против некоторых фашистских мероприятий. 1 января 1934 года вступил в силу нацистский закон о стерилизации, по которому пьяниц, душевнобольных и т.п. людей подвергали операции, лишавшей их возможности иметь потомство. (Этот закон фашисты будут применять также к революционным рабочим, к немецким коммунистам, которых объявят душевнобольными – собственно, именно для этого он и принимался по большей части, точно так же, как сейчас принимаются законы об «экстремизме», «контртеррористической деятельности» и пр.).

Такой закон прямо противоречит католическому вероучению, которое приравнивает стерилизацию к убийству. Однако, во время первой мировой войны «церковь христова» посылала на бойню миллионы трудящихся, и ничего, никакого нарушения веры в этом попы не усматривали.

Значит, в случае со стерилизацией дело было не в соблюдении канонов, а в борьбе «наследников святого Петра» за огромные церковные доходы и за политическое влияние в обществе. Церковь должна была показать Гитлеру свою силу. В частности, это проявилось в том, что папа приказал всем германским католикам-врачам не соблюдать закон о стерилизации. Врачи подчинились. За это многие из них были уволены.

Но в начале 1934 года гитлеровское правительство заключает договоры с местными католической и протестантской церквями, в соответствии с которыми духовенство стало получать государственные денежные оклады и огромные права на идеологическую и коммерческую деятельность.

Особенно широко пасторы могли разгуляться в средней школе. Церкви поручалась часть работы по оболваниванию подрастающего поколения, по превращению детей в послушную «богобоязненную» массу , которой с ранних лет внушалось, что бог – это главный на небе, а фюрер – его наместник на земле. Это неудивительно, так как задача у церкви и фашистской диктатуры была одна – подавление и угнетение трудящихся.

Однако через пару месяцев в тесном союзе креста и топора вновь появились мелкие трещинки. В руках католической церкви оставались многие мощные орудия религиозной пропаганды – массовые газеты и журналы. По приказу Ватикана в этих изданиях не появляется ни единого слова против фашизма. Однако на первый план всё же поставлены не интересы «рейха», а интересы католичества. Фашисты пытаются в этой связи выступать против католических издательств.

Им остро не хватает подписчиков для «Фёлькишер беобахтер» и других печатных средств массовой информации: трудящиеся отказываются читать фашистское враньё. А попы врут и дурачат искуснее , а потому сохранили намного больше читателей. Боевики из СА устраивают несколько показательных налётов на редакции церковных изданий. В ответ католические священники прямо с амвонов церквей потребовали от всех верующих читать только католические газеты и журналы.

Но, конечно, главная причина конфликта была в другом. Фашизм стал активно вмешиваться в дела церковного управления и хотел решительно покончить с какой бы то ни было самостоятельностью религиозных организаций. Некоторая самостоятельность церкви была обусловлена формальным разделением Германской империи на несколько государств. В то же время Гитлер постоянно носился с планами коренной административной перестройки своей «третьей империи», согласно которым вместо скопления мелких «княжеств» должны быть созданы огромные провинции с новыми внешними границами.

При этом так сложилось исторически, что протестантская церковь была особенно сильно связана с Пруссией, а католическая – с Баварией. Ликвидируя некоторую автономию этих германских государств и включая их (как области, провинции) в единую систему управления рейха, фашисты создавали тем самым крепкое и централизованное управление всеми церковными организациями, то есть, лишали эти организации всякой самостоятельности.

В связи с жёсткой централизацией всей церковной жизни, Гитлер в одном из своих воззваний довольно напыщенно обращается ко всем немецким протестантам: «Ты должен выбирать: ты можешь по-прежнему оставлять евангелие и германизм чуждыми и враждебными друг другу. Но ты не поколеблешься, и на великий вопрос, который ставит перед тобой бог, ты ответишь, что навсегда отдаёшься единству евангелия и германизма».

Тем самым, германский фашизм прямо говорит, что, во-первых, он рассматривает всю церковь как единое целое, по выражению Геббельса, «…без глупейшего разделения на евангелистов (протестантов) и любителей папы (католиков)». Во-вторых, Гитлер ясно заявляет о том, насколько полезно для нацизма испытанное оружие угнетателей – христианская религия .

Крупнейший финансовый капитал Германии требует сделать это оружие ещё более сильным, пропитать его ядом национализма и шовинизма. Поэтому в этом своём воззвании к верующим Гитлер провозглашает требование фашизировать всю поповщину .

За словом последовало дело. Фашисты оперативно создают организацию «немецких христиан», а во главе её ставят надёжного человека – военного капеллана Мюллера. В противовес «немецким христианам» протестантские священники решили реорганизоваться и для этой цели созвали конфедерацию всех реформатских церквей Германии. На съезде конфедерации была образована «Организация Народа церкви» во главе с пастором Бодельшвингом.

Буквально через десять дней после съезда реформатов «Немецкие христиане» по указанию гитлеровского министерства культов двинулись в атаку. Именным указом рейхсканцлера католический пастор Мюллер назначается «государственным комиссаром над протестантскими церквами». В это же время прусский министр культов Руст заменяет выборное церковное собрание протестантов назначаемыми «земельными комиссарами» . «Земельные комиссары» тут же обращаются к Русту с коллективным письмом, в котором требуют отставки протестанта Бодельшвинга. И Руст отправляет этого попа в отставку.

В эту склоку «святых отцов» попытался вмешаться престарелый президент Гинденбург, пруссак и ревностный протестант. Он обратился к Гитлеру с просьбой «не допускать попрания прав» протестантской церкви в Пруссии. Тем временем созданная Мюллером комиссия разработала план новой церковной конституции. По этой конституции фашистами была создана «имперская протестантская церковь» во главе с лютеранским епископом, которого назначает правительство рейха, а утверждает канцлер. Глава этой фашистской «церкви» подчиняется министру культов. Одной из задач этой «религиозной организации» была связь с заграничными немецкими евангелическими церквами, а попросту говоря, – фашистская пропаганда в других странах .

Но на этом гитлеровцы не успокоились. Они решили, что христианское евангелие недостаточно точно «излагает истины» фашизма и что традиционное религиозное учение требует капитальной переделки. Такую переделку поручили группе так называемых «чистых христиан» – функционеров из организации «Немецкие христиане» и по совместительству агентов тайной государственной полиции (гестапо ).

Эти «чистые» вдребезги раскритиковали все «святые писания» христиан. Они официально заявили, например, о том, что «Ветхий завет» непригоден потому, что «в нём излагается мораль еврейского торговца».

(Обратите внимание на этот момент: здесь проявляются лицемерные нападки фашистов на «ростовщический», т.е., на банковский капитал, которому он верно служит и волей которого он сам рождён на свет. Играя на чувствах мелкобуржуазного обывателя, фашисты объявляли промышленный капитал хорошим, нужным и честным, «истинно немецким», а банки соответственно – грязным, вредным, «еврейским» капиталом, который, дескать, один и виноват в нищете немецких трудящихся.)

«Святой» Павел также получает отвод, как махровый иудей. И так далее. Новоявленные гитлеровские «пророки» заявляют, что божественное откровение надо искать не в «священных» книгах, а «…в природе, в своём народе, в себе самом и, в особенности, в германской северной душе».

Дальше всё разъясняется вполне открыто: «Героическая мораль – мораль национал-социализма – знает иные принципы, отличные от тех, что изложены евреями в священном писании. Для национал-социалиста искупление является взаимным. Национал-социалист не имеет нужды в искупителе, потому что он – сам себе искупитель», – говорит Гитлер в одном из своих нюрнбергских выступлений перед эсэсовцами. Фюреру оставалось только добавить в этом отношении, что фашизму нужен свой бог, и этот бог – он, Гитлер.

Наряду с попытками изменить поповские учения, в Германии всё сильнее проповедуется возврат к древнегерманской религии – к культу богов Вотана, Одина, Фрейи и других «богов». (Любопытно, что и сейчас в России мы видим нечто подобное – активную пропаганду идеи искать «божественное откровение в себе самом и в своей нации» и усиленное распространение «истинной веры русских» – славянского язычества.)

Но тут уж немецкие попы не выдержали. Надо сказать, что ещё до прихода Гитлера к власти в Германии между фашистами и католическим духовенством были противоречия. Одно время они обострились до того, что в некоторых районах страны попы грозили отлучать от церкви католиков, пошедших за Гитлером. Со своей стороны и фашисты требовали тогда от членов НСДАП, СС и СА, а также от всех служащих партийных учреждений выхода из «лона» католической церкви.

На защиту «заветов христовых» протестантские и католические клирики восстали единым фронтом. Возглавлял борьбу против попыток нацистов возродить конкурентную древне-языческую религию архиепископ мюнхенский Фаульгабер. 1 января 1934 года он так говорил в своей новогодней проповеди: «Древние тевтоны, восхваляемые теперь, были в действительности народом, стоявшим в культурном отношении ниже древнееврейского. Две-три тысячи лет назад народы Нила и Евфрата имели высокую культуру, а в это же время германцы находились на низшем, диком уровне развития.

Первые проповедники, пришедшие к ним, должны были избавить их от язычества, от человеческих жертвоприношений, от суеверий, от лености и пьянства… германцы почитали множество богов… Часть их была заимствована из Рима и таким образом в сущности чужда германцам… Но милость господня не для того нас избавила от большевистского безбожия, чтобы мы впали в германское язычество».

(Сегодня в России РПЦ гонений на язычество не устраивает, хотя и не поощряет его, оправдывая «христианизацию» Древней Руси примерно такими же словами. Теперь попы в России понимают – пусть народишко поклоняется хоть самому чёрту, только не шёл бы за большевистскими идеями!)

Фашисты же заявляли совсем другое. Они объявили, что древние тевтоны – образец, пример для подражания. Они вообще много болтали о том, что самая культурная и здоровая раса – германская, а все остальные расы достойны быть только рабами германцев.

Но католическая церковь – банда международная . Ей нет никакого смысла отдавать предпочтение какой-либо одной расе. Католицизм укрепляет свои позиции именно лицемерной проповедью о «равенстве всех народов перед богом».

Таким образом, к 1934 году для всех немецких попов положение сложилось незавидное: с одной стороны – успехи пролетарского безбожия в революционизирующихся массах, которым союз церкви с фашизмом раскрыл глаза на реакционную политическую сущность поповщины.

С другой стороны – такой «чистокровный германец», как фашистский идеологический воротила Розенберг, «…влезающий в кованых сапогах в царствие небесное и бесцеремонно требующий, чтобы сам христианский бог потеснился и дал место фюреру».

В этой связи 14 марта 1934 года в Риме на немецком языке была издана папская энциклика «Мит бреннендер Зорге» («Со жгучей заботой»), в которой давался анализ положения католической церкви в Германии и её отношений с гитлеровцами. Сегодня некоторые адвокаты фашизма, в том числе и из РПЦ , называют эту энциклику антифашистской.

Это ложь объединённого классового врага. В действительности этот папский документ таковым не был. В энциклике, правда, перечислялись некоторые нарушения гитлеровцами конкордата и упоминались различного рода притеснения по отношению к церкви и её мирским организациям. Однако эта энциклика ни на копейку не осуждала нацистскую идеологию , не отлучала её носителей от церкви. Напротив, она заканчивалась обращением к Гитлеру с призывом восстановить самое тесное сотрудничество с католической церковью, правда, делалась оговорка, касающаяся неприкосновенности церковных прав и привилегий.

Торговцам религиозным дурманом пришлось защищать «христианскую культуру». А не они ли сами проповедовали крестовый поход на СССР – будто бы для спасения попранной безбожниками христианской морали? И роль спасителей этой морали попы единодушно отдали гитлеровским палачам.

Впрочем, фашизму было даже выгодны церковные распри внутри Германии. Эти распри частично отвлекали трудящихся от более серьёзной политики. Но гораздо важнее было всё-таки включение религиозных организаций в аппарат нацистской диктатуры. Такому включению до поры до времени противодействовали как католические, так и протестантские священники.

Но в конечном счёте, задачи у церкви и фашизма одни и те же , поэтому их союз, несмотря на некоторые организационные конфликты, становился со временем всё прочнее. Фашизм открыто объявил церковь христову средством своей пропаганды внутри Германии и за рубежом.

Гитлеровские авансы нужно было отрабатывать. И поэтому следующая папская энциклика, «Дивини редемпторис» («Божественное искупление»), опубликованная 19 марта 1934 года, имела уже открытый людоедский тон. Она имела подзаголовок «Об атеистическом коммунизме» и отличалась особой антикоммунистической направленностью: коммунизм в ней предавался анафеме, а верующим под страхом отлучения запрещалось соприкасаться в какой бы то ни было форме или степени с марксистско-ленинским учением.

Энциклика была направлена также и на то, чтобы воспрепятствовать участию католиков в антифашистской борьбе. (Не смей сопротивляться , когда тебя угнетают и обманывают, заставляя жить впроголодь!)

Одним словом, католические попы всё время пытались играть с нацистами в свою игру. Но это игра особого рода. Ведь католическая (да и протестантская и любая другая) церковь – вовсе не является принципиальным противником фашизма. Мы это ясно видели из содержания папских энциклик. Поэтому в Германии католические попы, препираясь с гитлеровцами, были готовы в любое время заключить с ними мир, если речь шла об укрощении революционного пролетариата и борьбе против него.

Но при этом церковь хотела известной самостоятельности, поскольку она стремится укрепить свои позиции в разных странах, не соглашаясь полностью подчиняться какому бы то ни было конкретному диктатору или правительству. Почему? А потому, что она хочет большего – стоять над странами и государствами как всякий монополист, которому стали тесны рамки одного государства. Она сама давно превратилась в крупнейшего капиталиста и просто конкурирует со своими собратьями по классу под прикрытием религиозных идей.

Для рабочего класса такая политика церкви полезной быть не может. Как бы ни задирались время от времени попы с фашистами, церковь никогда не была и не будет на стороне угнетённых. Выступая в частных, мелких вопросах против фашизма, церковь наживает, как сейчас говорят, «политический капитал». Она пытается создать в массах трудящихся такое впечатление, будто церковь является единственным и принципиальным противником фашизма и защитником всех униженных и оскорблённых.

Такая позиция религиозной банды чрезвычайно выгодна монополистической буржуазии и самой церкви, так как уводит рабочих от революционной борьбы в дебри мистицизма и при этом приносит церковным приходам большие деньги в виде обязательных жертвований одураченных прихожан.

Эти обстоятельства рабочие обязаны хорошо понимать, чтобы редкие сообщения или слухи о конфликтах церковников с фашистским государством не сбили с толку и не заставили думать, что церковь и в самом деле выступает против фашизма, эксплуатации, рабства, нищеты.

Нет, церковь всегда и везде – за фашизм и эксплуатацию , но она за такой фашизм, который даёт попам возможность вершить их подлые дела без всяких помех со стороны государства, и даже напротив – с его помощью и поддержкой. Вот потому таких помех со временем в буржуазном государстве становится всё меньше и меньше: одно дело делают ребята.

И в завершение лекции. Выше мы упоминали о беспомощных попытках фашистов состряпать себе цельную систему идей из лоскутов самых разных идеалистических теорий. В этом отношении нужно помнить слова Сталина о политической победе фашизма в Германии: «Её (победу эту) надо рассматривать… как признак слабости буржуазии, как признак того, что буржуазия уже не в силах властвовать старыми методами парламентаризма и буржуазной демократии, ввиду чего она вынуждена прибегнуть во внутренней политике к террористическим методам управления» .

Религия всё меньше способна одурачивать массы трудящихся, которые распознают её эксплуататорскую лицемерную сущность. Поэтому фашизм, когда бы и где бы он ни появлялся, пытается вдохнуть в религию свежую силу. Но союз поповщины и чёрной сотни ещё больше ускоряет разоблачение религии в глазах пролетариата.

Подготовили: А. Самсонова, М. Иванов

РПЦ в годы гитлеровской оккупации

Семьдесят пять лет назад император Италии Виктор Эммануил III объявил главе своего правительства Бенито Муссолини о его отставке и аресте. Так подошла к концу двадцатилетняя история итальянского фашизма. Сегодня значение этого термина искажено до неузнаваемости, но между тем в Италии и сегодня без труда можно найти символику с изображением дуче, а его внучка Алессандра Муссолини представляет Италию в Европарламенте. Сами итальянцы нередко вспоминают фашистскую эпоху с благодарностью.

Слово “фашизм” отсылает к славным временам Римской империи. Фасции - это пучки прутьев со вставленными в них топориками, которые носили телохранители римских должностных лиц - ликторы. Символизм выбранного фашистами соответствует их лозунгу - “Сила в единстве”. Первая основанная ими организация называлась Fasci italiani di combattimento - Итальянский союз борьбы. От момента создания Союза до того времени, когда фашисты стали главной силой в стране, прошло всего несколько лет. Залогом их успеха стал запрос на новую идеологию, новую концепцию развития, отличающуюся от той, что привела к ужасам Первой мировой. Другой составляющей успеха стала личная харизма лидера движения - Бенито Андреа Амилькаре Муссолини.

Он родился в деревушке в области Эмилия-Романья. Мама будущего дуче была учительницей, отец - кузнецом и плотником. Бенито окончил гимназию, получил диплом учителя начальных классов и пошел трудиться в школу. Одновременно он писал в социалистические газеты. Когда в 1902 году ему пришла повестка в армию, он, будучи тогда убежденным интернационалистом и пацифистом, скрылся от призыва в Швейцарии. Там он попал в самую гущу европейского революционного движения. Муссолини посещал всевозможные собрания и дискуссии, заодно выучил немецкий и улучшил французский. По запросу Италии Муссолини арестовали и выдворили на родину. Отслужив все же положенные два года, он получил аттестацию на учителя французского и вернулся к преподаванию, одновременно продолжая общественную деятельность и активно публикуясь в газетах социалистического толка. Вскоре он стал главным редактором газеты социалистов “Аванти” и сделал это издание одним из самых влиятельных в стране.

Когда началась мировая война, Италия, хотя и была членом Тройственного союза с Германией и Австро-Венгрией, вступать в боевые действия не торопилась. В этот момент Муссолини со страниц “Аванти” призвал Италию скорее вступить в войну, но на стороне Антанты. “Позволять себе выступать против всех войн вообще - это свидетельство глупости, граничащей с идиотизмом. Тут, как говорится, буква убивает разум. Победа Германии означала бы конец свободы в Европе. Необходимо, чтобы наша страна заняла позицию, выгодную Франции…”, - писал он. Тирада про “идиотизм” была обращена к пропагандировавшим пацифизм социалистам, и после таких высказываний Муссолини вынужден был покинуть свой пост в партийной газете. С этого момента социализм и коммунизм стали для него ругательными словами.

В 1915-м Италия вступила в войну на стороне Антанты, и Муссолини призвали в армию. Он сражался в элитных частях стрелков-берсальеров, за храбрость получил чин капрала, был ранен в ногу, долго лежал в госпитале, после чего его демобилизовали. По окончании Великой войны Италия оказалась в стане победителей, получила некоторые территории и 10% репарационных выплат от Германии. Однако в самой стране ситуация была нерадостной. Более половины предприятий индустриального севера лежали в руинах, вернувшиеся с войны солдаты не могли найти работу. Все более частыми были захваты фабрик рабочими и земель крестьянами, а идеи социалистов становились все популярнее.

На этом фоне Муссолини начал свою политическую деятельность, будучи вождем нового движения и главным редактором газеты “Пополо д’Италия” - “Итальянский народ”. Он уловил, что в условиях противостояния “труда и капитала” нужно искать третий путь. Дуче предлагал отмести классовые интересы, объединившись в борьбе за благо всей страны. Муссолини справедливо критиковал слабость демократической власти, неспособной остановить рост большевицких настроений, коррупцию, нежелание заботиться о простых людях. Он говорил о твердой власти, апеллируя к чувствам фронтовиков, не получивших, вернувшись с войны, должного уважения.

Именно патриотически настроенные ветераны стали базой его движения. При этом Муссолини не покушался на частную собственность и рыночную экономику, поэтому промышленники видели в нем защитника своих интересов, “сильную руку”, способную остановить коммунизм. Важен был и магнетизм личности Муссолини. Он был великолепным оратором, отличным публицистом и обладал навыком убеждать в своей правоте любого собеседника. Его имидж тоже многим нравился - из простого народа, но хорошо образован, ветеран войны, спортсмен, модник, семьянин и одновременно жизнелюб.

В борьбе за власть фашисты объединялись в боевые отряды, главной мишенью которых становились коммунисты и профсоюзные лидеры, с которыми не могла или не хотела бороться полиция. Фашисты громили конторы профсоюзов и редакции левых газет, избивали коммунистических активистов. При этом убийства были редки, чаще практиковали публичные наказания, как, например, насильственное вливание жертве в глотку касторки.

В фашистское движение вступали бедные и богатые, пролетарии и интеллигенция, горожане и крестьяне. “Мы позволим себе роскошь быть одновременно аристократами и демократами, революционерами и реакционерами, сторонниками легальной борьбы и нелегальной, и все это в зависимости от места и обстоятельств, в которых нам придется находиться и действовать”, - говорил дуче на учредительном съезде Союза борьбы.

В 1922-м фашисты предприняли знаменитый “марш на Рим” - мирное шествие “чернорубашечников” с разных концов страны в столицу. Армия и полиция, где многие разделяли взгляды фашистов, предпочли не вмешиваться. В итоге король встретился с Муссолини и назначил его премьер-министром. А в 1924 году на выборах фашисты получили две трети голосов, что сделало их крупнейшей парламентской партией и позволило проводить практически любые законы.

Фашисты требовали, чтобы банкиры и промышленники вкладывали средства в развитие национальной экономики, и контролировали справедливую оплату труда рабочим. В то же время полностью прекратились забастовки - их объявили антигосударственными. Муссолини делал ставку на грандиозные общенациональные проекты - “битва за землю”, “сражение за хлеб” и т.д. В Италии строили дороги и заводы, осушали болота и возводили целые кварталы с недорогими домами для простого народа. Возникла широкая сеть муниципальных школ и больниц. Совмещая рыночные и административные методы, фашистам удалось к концу 1920-х обуздать инфляцию, до минимума сократить безработицу и добиться промышленного роста. Парламентскую “демократию” фашисты заменили представительством профессиональных корпораций. В них входили все работающие итальянцы, и именно они выдвигали представителей в государственные органы, в том числе в Большой фашистский совет.

Муссолини и его сподвижники в эти годы пользовались гигантской популярностью. Власти немало делали для простых людей и реально наводили порядок в стране. И сегодня в Италии любят вспоминать, что при Муссолини поезда всегда ходили по расписанию, рабочие получали жилье и медицинское обслуживание, дети бесплатно учились в школах. При этом фашисты не злоупотребляли насилием - за 20 лет Специальный трибунал безопасности государства вынес всего семь смертных приговоров и отправил в тюрьмы 4,5 тысячи человек, в основном коммунистов. При этом никаких концлагерей в Италии не было. С массовыми преступлениями большевиков в СССР деятельность фашистов просто не сравнима.

Муссолини сумел сделать своим союзником церковь. Именно он заключил с папой Пием XI в 1929 году Латеранский конкордат, по которому папе предоставлялась светская власть во вновь созданном государстве Ватикан. Фашизм накладывался на столетиями сложившиеся формы жизни маленьких итальянских городков и деревень, весьма мало или вовсе не затронутых индустриализацией, не разрушая их, как это делали коммунисты в СССР, а пытаясь приспособить к новой идеологии и способам социальной организации. Муссолини решил и еще одну итальянскую проблему - он победил мафию. Деятельность Муссолини на рубеже 20-30-х годов позитивно оценивалась за рубежом. Его публично хвалили такие разные деятели, как Черчилль, Махатма Ганди и русский философ Иван Ильин.

Почти идиллическая картина стала меняться с начала 1930-х, когда Муссолини решил проявить себя на международной арене. В 1935 году он затеял вторжение в Эфиопию, объясняя это тем, что итальянцы должны смыть позор поражения от африканцев сорокалетней давности. Приход к власти Гитлера Муссолини принял настороженно, в 1934 году главы Италии и Германии встречались в Венеции, но наладить отношения не удалось. Отношения стали меняться уже после того, как Италия стала страной-изгоем в Лиге наций. В 1936-м Рим и Берлин объединились ради помощи Франко, но личных контактов у лидеров по-прежнему не было. И только в 1937 году, после пяти подряд отказов, Муссолини согласился посетить Германию. Гитлер встретил его как старшего и уважаемого партнера. Лед в отношениях растаял. “Итальянский фашизм обрел наконец друга, и он пойдет со своим другом до конца”, - заявил Муссолини в последний день визита.

В 1938-м Италия признала аншлюс Австрии, затем Муссолини стал вдохновителем “мюнхенского договора”, а в 1939-м подписал “стальной пакт” - договор о союзе и безоговорочной военной помощи. В это время изменения стали происходить и во внутренней политике Италии - в 1938 году Муссолини подписал декрет об ограничении прав евреев и запрете браков итальянцев с арабами и африканцами. Но довольно быстро отношение немцев к Муссолини изменилось. Дуче был против агрессии Германии в отношении католической Польши, однако Гитлер пренебрег его мнением. А когда немцы начинали войну с Францией, они даже не удосужились сообщить союзнику о своих планах. К большой войне итальянские войска оказались не готовы. Они были жестоко биты в Греции, под Сталинградом и в Африке.

К 1943 году ситуация стала критической. Англичане, американцы, канадцы и другие члены коалиции 10 июля 1943-го высадили десант на Сицилии. Муссолини запросил помощи у Гитлера, но тот был связан битвой под Курском. Король Италии Виктор Эммануил и лидеры фашистской партии были готовы капитулировать и заключить сепаратный мир с союзниками, но этому мешал Муссолини. Тогда его решено было принести в жертву - 24 июля премьер-министра арестовали. Немцы отреагировали моментально - итальянская армия была разоружена. Король и правительство бежали на юг, к союзникам, страна фактически была оккупирована немцами. Вскоре диверсанты Отто Скорцени выкрали Муссолини, и Гитлер поставил его во главе созданной на севере страны Итальянской социальной республики со столицей в Сало.

Но ситуацию было уже не изменить. “Я жду конца трагедии, и я уже не один из актеров, а последний из зрителей”, - сказал Муссолини в одном из последних интервью в 1944-м. Конец наступил в апреле 1945-го. Дуче отступал с немецкими войсками, но был опознан и расстрелян. Над его телом и телом его подруги Клары Петаччи долго глумились, а затем их захоронили в безымянной могиле. Когда страсти улеглись, итальянские патриоты, не забывшие заслуг Муссолини, извлекли тела и похоронили их в семейном склепе.

Был подписан договор с Ватиканом в 1933 году, и пообещал уважать церковную автономию. Гитлер обычно игнорировал конкордат, закрывая все католические институты, функции которых не были строго религиозными. Духовенство, монахини и миряне лидеры были направлены, с тысячами арестов в течение последующих лет. Церковь обвинила режим «фундаментальной враждебности ко Христу и Его Церкви». Историки сопротивляются однако простое уравнение нацистской оппозиции как иудаизм и христианство. Нацизм был явно готов использовать поддержку христиан, которые приняли ее идеологию, и нацистская оппозиция как иудаизм и христианство не было полностью аналогично в умах нацистов.

Меньшие религиозные меньшинства, такие, как Свидетели Иеговы и Бахаи были запрещены в Германии, в то время как искоренение иудаизма геноцидом его приверженцев была предпринята попытка. Армия спасения , Святые христианские и адвентистов седьмого дня Церкви исчезли из Германии, в то время как астрологи , целители и гадалки были запрещены. Небольшие языческий « немецкое движение веры », которые поклонялись солнцу и времен года, поддерживали нацист. Многие историки полагают, что Гитлер и нацисты намеревались искоренить христианство в Германии после победы победы в войне.

Фон

Христианство имеет древние корни среди германских народов, относящихся к миссионерской работе Колумбанус и Санкт - Бонифаций в шестом-8 вв. Реформация , инициированная Мартином Лютером в 1517 году, разделил население Германии между двумя третями протестантов и одна треть меньшинства римских католиков . На юг и запад оставались в основном католиками, а на север и восток стал главным протестантом. Католическая церковь пользовалась степень привилегий в баварском регионе, Рейнской области и Вестфалии, а также частей на юго-западе Германии, в то время как в протестантском Севере, католики пострадали некоторые дискриминации.

Католическая церковь была особенно подавлена в Польше: между 1939 и 1945, по оценкам, 3000 членов (18%) из польского духовенства, были убиты; из них +1992 умер в концентрационных лагерях. В прилагаемой территории Вартеланда это было еще более суровым: церкви были закрыты систематически и большинство священников были либо убито, либо в тюрьме, либо депортированы в генерал - губернаторство. Восемьдесят процентов католического духовенства и пять епископов Вартегау были отправлены в концентрационные лагеря в 1939 году; 108 из них считаются блаженными мучениками. Религиозные преследования не ограничивается Польша: в Дахау только, были убиты 2,600 католические священники из 24 различных стран.

Ряд историков утверждает, что нацисты имели общий скрытый план, который некоторые утверждают, существовавший до нацистов к власти, чтобы уничтожить христианство в рейхе. В какой степени план подчинить церкви и ограничить их роль в жизни страны существовал до нацистов к власти, и кто именно среди нацистского руководства поддержал такой шаг остается спорным.»Тем не менее, меньшинство историков поддерживать, против консенсуса, что такой план не существовал. Обобщая в 1945 Управлении стратегических служб доклада, The New York Times обозреватель Джо Шарки заявил, что нацисты имели план «ниспровергать и уничтожить немецкое христианство» , которое должны было быть достигнуто путем контроля и подрыва церкви и должны быть завершены после войны Тем не менее, в докладе говорится, эта цель была ограничена «сектор партии национал - социалистов» , а именно. Альфред Розенберг и Baldur фон Ширах Историк. Роджер Гриффин поддерживает: «Существует никаких сомнений в том, что в в долгосрочной перспективе нацистские лидеры, такие как Гитлер и Гиммлер намеревался искоренить христианство так же, как безжалостно, как и любой другой конкурирующей идеологии, даже если в краткосрочной перспективе они должны были довольствоваться, чтобы комп romises с ним « В своем исследовании Святой Рейха , историк Ричард Steigmann-Галль приходит к противоположному выводу,» Полностью отсутствует, кроме смутного разглагольствования Гитлера, любая фирма доказательства того, что Гитлер или нацисты собирались „уничтожить“ или " устранить»церкви после того, как война закончилась.„ что касается его широкого тезиса о том, „ведущие нацисты фактически считали себя христианином“ или, по крайней мере, понимал их движение „в христианской системе отсчета“, Steigmann-Галль признает, что он“выступает против мнение, что нацизм в целом был либо не связаны с христианством или активно против него «.

Хотя бывают случаи громких отдельных лютеран и католиков, которые умерли в тюрьме или в концентрационных лагерях, наибольшее число христиан, которые умерли бы еврейских христиан или Мишлинге , которые были отправлены в лагеря смерти для их расы, а не их религии. Кахане (1999) приводит оценку, что были приблизительно 200 000 христиан еврейского происхождения в нацистской Германии. Среди язычников 11300 Свидетели Иеговы были помещены в лагеря, и около 1490 умер, из которых 270 были выполнены как отказников. Дахау был специальный «священник блок.» Из 2720 священников (среди них 2579 католического) , состоявшихся в Дахау, 1034 не выжить в лагерь. Большинство из этих священников были польские (+1780), из которых 868 умерли в Дахау.

протестантство

Мартин Лютер

Во время Первой и Второй мировых войн, немецкие протестантские лидеры использовали , чтобы поддержать дело германского национализма. На 450 - летию со дня рождения Лютера, который упал всего через несколько месяцев после того, как нацистская партия начала свою захват власти в 1933 году, торжества были проведены в больших масштабах обеих протестантских церквей и нацистской партии. На празднике в Кенигсберге , Эрих Кох , в то время гауляйтер Восточной Пруссии, выступил с речью, в которой он, среди прочего, по сравнению Адольфа Гитлера с Мартина Лютером и утверждал, что нацисты боролись с духом Лютера. Такая речь может быть отклонена как просто пропаганда, но, как Steigmann-Галл указывает: «Современники считали Коха как добросовестный христианин, который достиг своей позиции [ в качестве избранного президента провинциальной церкви синода ] через подлинную приверженность протестантизму и его институты «. Тем не менее, Steigmann-Галл утверждает, что нацисты были не христианское движение .

Известный протестантский богослов Карл Барт , из швейцарской реформаторской церкви , выступал против такого присвоения Лютера как в Германской империи и нацистской Германии , когда он заявил в 1939 году, что труды Мартина Лютера были использованы нацистами прославлять как государство и государство абсолютизм: «Немецкий народ страдает под его ошибкой в отношениях между законом и библией , между светской и духовной властью» , в котором Лютер разделил временное государство от внутреннего состояния, сосредоточившись на духовных вопросов, ограничивая тем самой способность лицо или церковь расспрашивать действия государства, которое рассматривалось как Бог предназначил инструмент.

В феврале 1940 года Barth конкретно обвинил немецких лютеран разделения библейских учений от учений государства и тем самым узаконивает государственную идеологию нацистской. Он был не один с его точкой зрения. Несколько лет назад на 5 октября 1933 года, пастор Вильгельм Рем из Ройтлингена публично заявил, что «Гитлер не был бы возможен без Мартина Лютера», хотя многие из них также сделали это же утверждение о других факторах, влияющих на рост Гитлера к власти. Антикоммунист историк Пол Джонсон сказал, что «без Ленина , Гитлера не было бы возможным».

протестантские группы

Различные немецкие государства обладают региональными социальными изменениями как к плотности класса и вероисповеданию. Ричард Steigmann-Gall заявляет о связи между несколькими протестантскими церквами и нацизмом. В «немецких христиан» (Deutsche окрестить) были движение в протестантской церкви Германии с целью изменения традиционных христианских учений для приведения в соответствие с идеологией национал - социализма и его антиеврейской политики. Группировки Deutsche окрестить были объединены в цели создания национального социалистический протестантизма и отменяя то, что они считали еврейские традиции в христианстве, и некоторые, но не все отвергли Ветхий Завет и учение апостола Павла. В ноябре 1933 г. Протестантский массовый митинг Deutsche Кристен, в котором приняло участие рекорда 20000 людей, прошел три резолюции:

• Адольф Гитлер является завершением Реформации ,
• Крещены евреи должны быть уволены из церкви
• Ветхий Завет должен быть исключен из Священного Писания.

Людвиг Мюллер

В «немецких христиан» выбран Людвиг Мюллер (1883-1945) в качестве кандидата для Рейха епископа в 1933 году в ответ на кампанию Гитлера, две трети тех протестантов, которые проголосовали избираемых Людвиг Мюллер, кандидат нео-языческая, чтобы управлять протестантские Церкви. Мюллер был убежден, что он имел божественную обязанность содействовать Гитлера и его идеалы, и вместе с Гитлером, он выступает за единую Reichskirche протестантов и католиков. Это Reichskirche должна была быть свободной федерации в виде совета, но это будет подчинено Национального социалистического государства.

Уровень отношений между нацизмом и протестантскими церквами был спорным вопросом на протяжении десятилетий. Одна трудность заключается в том, что протестантизм включает в себя ряд религиозных организаций, и многие из них имели мало отношения друг к другу. К этому следует добавить, протестантизм, как правило, позволяют больше вариаций между отдельными конгрегаций, чем католицизм или восточно - православного христианства, что делает заявления о «официальных позициях» конфессий проблематичных. В «Немецкие христиане» составляли меньшинство в протестантской, насчитывающие от одной четвертой до одной трети из 40 миллионов протестантов в Германии. С усилиями епископа Мюллера и поддержку Гитлера, «The German евангелическая церковь » была сформирована и признана государством в качестве юридического лица 14 июля 1933 года с целью объединяясь государства, народа и Церкви в одно тело. Несогласные подавляются высылки или насилия.

Поддержка движения «Немецкий Христианской» внутри церквей противостояла многих приверженцев традиционных христианских учений. Другие группы в протестантской церкви входили член Bekennende Kirche Исповедующей церковь , в которую входили такие видные члены, как Нимёллер и Дитрих Бонхёффер ; как отвергал нацистские усилия, чтобы объединиться Volkisch принципы традиционной доктрины Лютеранской. Нимёллер устроителем Emergency лиги пасторов которая была поддержана почти 40 процентов евангельских пасторов. Они были, однако, (по состоянию на 1932 г.) меньшинства в протестантских церковных органов в Германии. Но в 1933 году, ряд Deutsche Кристена покинул движение после того, как речь ноября Рейнгольда Krause призвала, среди прочего, отказа от Ветхого Завета как еврейское суеверие. Поэтому, когда Людвиг Мюллер не мог доставить на соответствующий всем христианам национал - социализма, и после того, как некоторые из ралли «немецкий христианских» и более радикальные идеи вызвали негативную реакцию, снисходительное отношение Гитлера по отношению к протестантам увеличилась, и он потерял всякий интерес к протестантских церковных делах.

Сопротивление внутри церквей к нацистской идеологии было самым длинным прочным и самым горьким из любого немецкого института. Гитлеровцы ослабили сопротивление Церковной изнутри, но гитлеровцы еще не удалось взять под полный контроль над церквями, которые свидетельствовали тысячи священнослужителей, которые были отправлены в концентрационные лагеря. Rev. Нимёллер был заключен в 1937 году, по обвинению в «злоупотреблении амвона поносить государства и партии, и нападения на власть правительства.» После неудачного покушения на Гитлера в 1943 году членами военных и членов движения сопротивления Германии, к которому Dietrich Bonhoeffer и другие в движении Исповедание церкви принадлежали, Гитлер приказал арестовать протестантских, в основном лютеранское духовенство. Тем не менее, даже «Исповедание Церкви сделал частые заявления о верности Гитлеру». Но спустя многие протестанты были прочно против нацизма после того, как от характера движения было лучше понято, но число также не сохраняется до конца войны мнение, что нацизм был совместим с учением церкви.

Небольшой методист население считается иностранными временами; это вытекает из того факта, что Методисты начались в Англии, а не не развивались в Германии до девятнадцатого века под руководством Кристофа Готтлоба Мюллер и Луи Джейкоби. Из - за этой истории, по их мнению, желание быть « более немецкий, чем у немцев », чтобы избежать прихода под подозрением. Методист епископ Джон Л. Нельсон гастролировал в США от имени Гитлера, чтобы защитить свою церковь, но и в частных письмах он указал, что он боялся и ненавидел нацизм, и в конце концов он вышел в отставку и бежал в Швейцарию. Методист епископ FH Отто Мелье взял гораздо больше коллаборационистское позицию, которая включала его, видимо, искреннюю поддержку нацизма. Он также стремится к психушке около конца войны. Для того, чтобы показать свою благодарность последнего епископа, Гитлер сделал подарок 10000 марок в 1939 году методистской общины, так что может заплатить за покупку какого - либо органа. Деньги никогда не использовались. За пределами Германии, взгляды Мелье в подавляющем большинстве были отвергнуты большинством методистов. Лидер пронацистский сегмента баптистов был Пол Шмидт. Идея «национальной церкви» стало возможным в истории основного немецкого протестантизма, но в целом запрещено среди анабаптистов , в Свидетелей Иеговы , и католической церкви . Формы или ответвления протестантизма, где пропагандировались пацифизм , антинационализм или расового равенством , как правило, выступают против нацистского государства в самых сильных выражениях. Другие христианские группы, известные за их усилия против нацизма включают в Свидетелей Иеговы .

Свидетели Иеговы

В 1934 году Сторожевой башни, Библий и трактатов опубликовала письмо, озаглавленное «Декларация фактов». В этом личном письме тогдашнего рейхсканцлера Гитлера, JF Рутерфорд заявил, что «Библия Исследователи из Германии борются за одних и тех же высоких этических целей и идеалов, которые также национальное правительство Германской империи, провозглашенными уважая отношения человека к Богу, а именно: честность тварного бытия по отношению к своему создателю». Тем не менее, в то время как Свидетели Иеговы пытались успокоить нацистское правительство, что их цели были чисто религиозные и неполитическая и выразили надежду на то, что правительство позволит им продолжать свою проповедь, Гитлер по- прежнему ограничивает их работу в нацистской Германии. После этого Резерфорд начал осуждая Гитлера в статьях через своих публикациях, что потенциально делает затруднительное положение Свидетелей Иеговы в нацистской Германии хуже.

Критика возникла на основе заряда, что Ватикан во главе с Папой Пием XI и папой Пием XII остававшегося осмотрительным о национальном масштабе расовой ненависти до 1937 (Mit brennender Зорга). В 1937 году, незадолго до публикации антигитлеровской энциклики, Эудженио кардинала Пачелли в Лурде , Франция осудила дискриминацию в отношении евреев и неоязычество нацистского режима. Заявление Пием XI по 8 сентября 1938 года говорил о «неприемлемости» антисемитизма, но Пий XII подвергается критике людей, как Джон Корнуэлл за то, что неспецифическое.

В 1941 году нацистские власти издал указ о роспуске всех монастырей и аббатств в Германской империи, многие из них фактически будучи заняты и секуляризация в СС Allgemeine под Гиммлера. Тем не менее, 30 июля 1941 года Aktion Klostersturm (операция монастырь) была положена концу декрета от Гитлера, который опасался, что увеличивающиеся протесты католического сегментом немецкого населения могут привести к пассивным бунтам и тем самым вредят нацистское усилие на восточном фронте.

Планы Римско-католическая церковь

Церкви и военные усилия

Гитлер назвал перемирие в церковном конфликте с началом войны, желая отступить от политики, которая, вероятно, вызывает внутреннее трение внутри Германии. Он постановил, в самом начале войны, что «никакие дальнейшие действия не должны быть приняты против евангельских и католической церквей на время войны». По словам Джона Конвея, «Фашисты были вынуждены считаться с тем фактом, что, несмотря на все усилия Розенберга, только 5 процентов населения, зарегистрированной себя в 1930 переписи, уже не связанную с христианскими Церквами.» Поддержка миллионов немецких христиан была необходима для того, чтобы планы Гитлера, чтобы осуществиться. Это было убеждение Гитлера, что если религия является помощью, «это может быть только преимущество». Большинство из 3 -х миллионов членов нацистской партии « по- прежнему платили налоги Церкви» и считали себя христианами. Несмотря на это, ряд нацистских радикалов в иерархии партии определил, что Церковь борьба должна быть продолжена. После победы нацистов в Польше, подавление Церквей было продлено, несмотря на ранних заверения в верности делу.

Министерство Геббельса Пропаганды издали угрозы и применять сильное давление на Церквах озвучивать поддержку войны, и гестапо запретили церковные собрания в течение нескольких недель. В первые месяцы войны, немецкие церкви выполнили. Не выпускались Нет доносы вторжения в Польшу, или блицкрига. Напротив, епископ Marahrens возблагодарил Бога, что польский конфликт был исчерпан, и «что Он предоставил нашей армии быструю победу.» Министерство по делам церкви предложило, что церковные колокола по всей Германии кольца на неделю в празднике, и что пасторы и священники «стекались доброволец в качестве капелланов» для немецких войск. Католические епископы попросили свои последователь поддержать военные усилия: «Мы обращаемся к верующему присоединиться к пламенной молитве, что Божие провидение может привести эту войну к благословенному успеху для Отечества и народа.» Кроме того, евангелисты провозгласил: «Мы объединяемся в этот час с нашим народом в ходатайстве для нашего фюрера и рейха, для всех вооруженных сил, а также для всех, кто делает свой долг перед отечеством».

Даже перед лицом доказательств нацистских злодеяний против католических священников и мирян в Польше, которые транслировались на радио Ватикана, немецкие католические религиозные лидеры продолжали выражать свою поддержку нацистской войны. Они призвали свои католические последователь «выполнить свой долг перед фюрером». Нацистские действия военных в 1940 и 1941 годах так же побудило Церковь выразить свою поддержку. Епископы заявили, что Церковь «поддакивает справедливой войны, особенно одна предназначена для сохранения государства и народа» и хочет «мир благоприятное для Германии и Европы» и призывает верующих «выполнять свои гражданские и военные достоинства. " Но нацисты сильно одобряли настроения против войны, выраженных Папой через свою первую энциклику, Summi Pontificatus и его 1939 Рождественского послание, и они были возмущены его поддержкой Польши и «провокационным» использование радио Ватикана кардинала Hlond Польши, Распределение энциклики было запрещено.

Conway написал, что антицерковной радикал Гейдрих оценивается в докладе Гитлеру от октября 1939 года о том, что большинство церковных людей поддерживали военные усилия - хотя несколько «хорошо известные агитаторы среди пасторов, необходимых для рассмотрения в». Гейдрих определил, что поддержка со стороны церковных лидеров не была бы ожидать из - за характер их доктрин и их интернационализма, поэтому он разработал меры по ограничению функционирования церквей под прикрытием времени остроты войны, такие, как сокращение объема ресурсов, доступные церковные прессы на основой нормирования, а также запрещение паломничества и большие церковные собрания на основе транспортных трудностей. Храмы были закрыты за то, что «слишком далеко от бомбоубежищ». Колокола были переплавлены. Прессы были закрыты.

В связи с расширением войны на Востоке с 1941, также пришел расширение атаки режима на церквах. Монастыри были направлены и экспроприация свойств Церкви выросла. Власти утверждали, что нацистские свойства были необходимы для потребностей военного времени, таких как больницы, или жилье для беженцев или детей, но вместо этого они использовали их для своих собственных целей. «Враждебность в состояние» был другой распространенной причиной даны для конфискаций, и действия одного члена монастыря может привести к захвату целого. В иезуиты были особенно ориентированы. Папский нунций Чезаре Orsenigo и кардинал Бертрам постоянно жаловались властям, но они сказали, чтобы ожидать больше поборов вследствие потребностей военного времени.

Национальный Социалистический антисемитизм

Вместо того, чтобы сосредоточиться на религиозной дифференциации, Гитлер утверждал, что это было важно, чтобы содействовать «в антисемитизму разума», тот, который признал расовую основу еврейства. Интервью с нацистами в других историков показывают, что нацисты считали, что их взгляды коренятся в биологии, а не в исторических предрассудков. Например, «С. стал миссионером для этого биомедицинского видения... Что касается антисемитских настроений и действий, он настаивал на том, что» расовый вопрос... [и] обиду еврейской расы... не имеет ничего общего с средневековым антисемитизмом... то есть, все это было делом научной биологии и сообщества «.

В своей истории христианства, Джеффри Блейни писал, что «христианство не может избежать некоторой косвенной вины за ужасный Холокост. Евреи и христиане были соперники, а иногда и враги в течение длительного периода истории. Кроме того, он был традиционным для христиан обвинить еврейские лидер за распятие Христа... «но, отметил Blainey,» в то же время, христиане показали преданность и уважение. Они сознавали своего долга к евреям. Иисус и все ученики Н. все авторы его Евангелия были еврейской расы. христиане рассматривали Ветхий Завет, священную книгу синагогах в равной степени священной книги для них... ".

Астрологи, целители и гадалки были запрещены под нацистами, в то время как маленькие языческий « немецкое движение веры », которые поклонялись солнцу и сезоны, поддерживал нацист.

Атеисты

С 13 октября 1933 года заместитель фюрера Рудольф Гесс издал указ о том: «Нет национал - социалист не может страдать от какой - либо ущерб на том основании, что он не исповедует какой - либо конкретной веры или признания или на том основании, что он не делает какой - либо религиозной профессии вообще. " Тем не менее, режим решительно выступает против «безбожного коммунизма» и все в Германии свободомыслия (Freigeist ), атеист , и в основном левые организации были запрещены в том же году.

В речи, произнесенной во время переговоров по германо-Ватиканского конкордантном 1933 года Гитлер выступал против светских школ, заявив: «Светские школы никогда не может быть терпимо, потому что такие школы не имеют никакого религиозного обучения, а также общее нравственное наставление без религиозной основы построен на воздухе и, следовательно, все символы обучение и религия должны быть получены от веры «. Одна из групп закрыта нацистским режимом был немецкий Вольнодумцы лиги . Христиане обратились к Гитлеру конец антирелигиозной и антицерковной пропаганды провозглашенный вольнодумцев, и в гитлеровской нацистской партии некоторые атеисты были весьма шумными в своих антихристианских взглядов, особенно Мартина Бормана . Генрих Гиммлер , который сам был очарован с германским язычеством , был сильным промотором gottgläubig движения, и он не позволил атеистов минуты , утверждая, что их «отказ признать высшие силы» будут «потенциальным источником недисциплинированности». В СС Гиммлер объявил:. «Мы верим в Бога Всемогущего, который стоит над нами, он создал землю, Отечество, и Volk, и он послал нам фюрера Любой человек, который не верит в Бога, должен считать высокомерными, мегаломаниакальными, и глупо, и, таким образом, не подходят для SS «. Он также заявил: «Как национал - социалисты, мы считаем, в благочестивом мировоззрении.»

Что в конечном счете привел к росту.

Планы Гитлера, например, возвести великолепный новый капитал в Берлине (Столица мира Германия), была описана как попытка построить версию Нового Иерусалима . Так как Фриц Штерн классического исследования «s Политика культурного отчаяния , большинство историков рассматривают отношения между нацизмом и религией таким образом. Некоторые историки видят движение нацистского и Адольф Гитлер, как принципиально враждебная христианству, хотя и не нерелигиозные. В первой главе нацистских преследований церквей , историк Джон С. Конвей уточняет, что христианские церкви в Германии потеряли свою привлекательность в течение эпохи Веймарской республики , и что Гитлер предложил «, казалось бы, жизненно важная светская вера в месте из дискредитировали вероучения христианства «.

Главный архитектор Гитлера Альберт Шпеер писал в своих мемуарах, что сам Гитлер имел негативный взгляд в стороне мистических понятий подтолкнули Гиммлер и Альфред Розенберг . Шпеер цитирует Гитлер, сказавший попытки Гиммлера мифологизировать СС:

Какая ерунда! Здесь мы наконец достигли возраст, который оставил всю мистику позади него, и теперь [Гиммлер] хочет, чтобы начать все сначала. Мы могли бы точно так же остался с церковью. По крайней мере, это было традицией. Для того, чтобы думать, что я однажды может быть превращена в святой СС! Можете ли вы представить себе это? Я бы перевернуться в могиле...

Отношение религии к фашизму

Scholar фашизма, Стэнли Пэйн отмечает, что основа фашизма является основой чисто материалистической «гражданской религии» , которая «вытесняет предшествующие структуры веры и вынеся сверхъестественной религией второстепенной роли, или вообще ни одной», и что «хотя существует конкретные примеры религиозных или потенциальных « христианских фашистов ,» фашизм предполагал постхристианский, пост-религиозный, светский , и имманентную системы отсчета «. Одна теории состоит в том, что религия и фашизм никогда не могут иметь прочное соединение, потому что оба являются «целостным мировоззрением » претендуя на всем человек. Вдоль этих линий, Йельский политолог, Хуан Линц и другие отметили, что секуляризация создала вакуум, который может быть заполнен другой тотальной идеологией, что делает светский тоталитаризм возможным, и Роджер Гриффин характеризовал фашизм как тип антирелигиозной политической религии

Там была значительная литература о потенциальных религиозных аспектах нацизма . Вилфрид Daim предполагает, что Гитлер и руководство нацистского планировало заменить христианство в Германии с новой религией, в которой Гитлер будет считаться мессией . В своей книге о связи между Ланцем фон Либенфельсом и Гитлером, Daim опубликовал репринт предполагаемого документа сессии на «безусловной отмене всех религиозных обязательств (Religionsbekenntnisse) после окончательной победы (Endsieg) ... с одновременным провозглашением Адольф Гитлера как новый мессия «. Этот отчет сессии пришел из частной коллекции.